Сидевшая рядом с Мартой Сахан Саманта Клис беспокойно ёрзала на своём месте. Нервозность Саманты была её главной, и притом неприятной, чертой. Эта женщина могла бы прошагать, не останавливаясь, отсюда до Внутренней Сферы…
В отличие от Марты, Саманта не обладала запоминающимся обликом. Марта поймала себя на том, что раз за разом посматривает на неё, просто чтобы напомнить себе, как Сахан выглядит.
Среднего роста и телосложения, Саманта весила несколько больше, чем было нужно, на взгляд обычных людей, но вполне нормально для воина. У неё были сильные руки и мускулистые ноги — ноги, которые сообщали её движению по дорогам Кланов просто бешеный темп.
Голова Саманты тоже была велика: на ней в беспорядке размещались коротко остриженные каштановые волосы: впрочем, цвет волос для этой женщины не имел особого значения — в конце концов, она не собиралась охмурять кавалеров, размахивая пышными кудрями перед их носом.
Лицо Сахана Саманты Клис находилось в полной гармонии со всем остальным её обликом, то есть тоже было никаким. Оно не было изуродовано жуткими боевыми шрамами, но его и не отметила печать страшной красоты. Скорее здесь было что-то кулинарно-постное. Так себе. Блинолицая Сахан Клис.
Однако у блинолицей Саманты все-таки имелась изюминка — лучистые светло-карие глаза. Это была та главная особенность её внешнего облика, которая запоминалась людьми. Клис в этом сильно походила на Марту.
Чаще всего в глазах Саманты сквозила притягательная нежность, и только те, чьи поступки и высказывания вызывали у неё немедленный гнев, знали, насколько огненным может сделаться её взор.
Вспышки гнева у Саманты были редки, но уж если подобное случалось… Буря, ураган, смерч, тайфун, торнадо — вот что видели перед собой полные ужаса подчинённые и все те, кому не посчастливилось попасться под горячую руку в роковой момент!..
Кроме того, всем была известна её отвага пилота боевого робота, умение воевать. Саманта прошла через Войну Отказа и в течение десяти лет занимала пост командира галактики Гирфалкона. То, что именно её выбрали на должность Сахана, было вполне логичным, когда Марта Прайд неожиданно оказалась в роли Хана. Марта была очень довольна, что Саманта Клис работает с ней в одной упряжке. Они вместе воевали на Ковентри и продолжали поддерживать друг друга во всех важных вопросах…
Перед тем как заговорить, Перигард Залман окинул взглядом тёмное, с полукружиями ярусов, просторное помещение. Этот большой зал был построен так, чтобы вместить сорок Ханов, но теперь их число сократилось до тридцати двух. Сегодня все были в сборе.
Её взгляд проследовал к центру скупо освещённого помещения, где на вращающемся подиуме стоял Каэль Першоу — необычный образчик искусства протезирования. Рядом находился Ильхан, элементал Линкольн Озис, который сделал знак Першоу начинать.
Энигматичный Першоу был когда-то воином, а теперь исполнял обязанности Хранителя Закона в Большом Совете. Хотя он и не видел сражений, начиная с ранних этапов вторжения, но все-таки сохранял за собой звание звёздного полковника и пользовался уважением среди Ханов.
Старый воин, имевший искусственные конечности и маску, скрывавшую невосстановимо изуродованное лицо, возглавлял также Вахту, секретную службу Клана Нефритового Сокола. Хотя Марта и считала шпионаж занятием бесчестным и недостойным настоящего воина, она, став Ханом, пришла к пониманию ценности скрупулёзно собираемых Першоу разведывательных данных, в особенности тогда, когда её коллеги-Ханы занимались интриганством, более свойственным планетам Внутренней Сферы, нежели родным мирам Кланов.
На увечья Першоу нельзя было смотреть без эмоций. Три глубоких шрама шли от края полумаски по щеке и исчезали в волосах.
Перигард произнёс ритуальную формулу, испросив разрешения Хранителя Закона предоставить ему трибуну. Разрешение было дано сдержанным взмахом металлической руки Першоу.
— Ильхан Озис; Хранитель Закона Першоу, мои коллеги-Ханы, — заговорил Залман. — Я обращаюсь к вам сегодня, в гневе и горечи, негодуя и протестуя против нанесения позорного пятна на наследие Керенского, против постыдного явления в истории Кланов, против попрания тех идеалов, за которые Кланы, невзирая на все имеющиеся между нами разногласия, единодушно ратуют…
Саманта наклонилась к Марте и прошептала:
— Первый снаряд готов к запуску.
Марта кивнула и на какое-то мгновение ощутила на себе всю тяжесть церемониальных одеяний, в которые Ханы должны облачаться на собрании Совета. Она была готова продать свою боевую машину за одну возможность быть одетой в удобный камуфляж перед надвигающейся атакой.
— Я буду говорить без обиняков, — продолжил Перигард. — Вопрос, который я намереваюсь поднять, касается решения Хана Нефритовых Соколов позволить вольнорожденному воину бороться за прославленное и почитаемое родовое имя — Прайд. Вы все помните героизм Эйдена Прайда в битве при Токкайдо. Все Кланы восславили подвиги этого великого воина Нефритовых Соколов и с похвальным единодушием приветствовали помещение генетических материалов Эйдена Прайда в хранилище генов Клана Нефритового Сокола. Эта награда за беспредельное мужество не имеет аналогов, но совершенно соответствует титаническому значению подвигов этого доблестного воина…
— Он без ума от своего краснобайства, воут? — прошептала Саманта.
Марта знала, что ещё один из недостатков Саманты заключался в том, что она не выносила подобных собраний, да и вообще всякого рода официоза. Стальные Гадюки были, так же как и Дымчатые Ягуары, непреклонными адептами пути и убеждений Кланов и превосходили Ягуаров в том, что касалось вызывающего раздражение упорства.
Залман сделал небольшую паузу и бросил взгляд в сторону Марты. Эта явная уловка была предпринята для того, чтобы вызвать у неё желание прервать выступающего, перебить выкриками с места и вообще повести себя политически некорректно. Любое проявление несдержанности получило бы неодобрение со стороны Хранителя Закона, поскольку Залман попросил слова и его нельзя было прерывать, пока он не закончил.
Марта твёрдо решила не попадаться в ловушку, хотя Залман верно угадал её желание потопать ногами и вообще устроить громкий шум.
Каждая частичка её существа понуждала Марту перескочить через отделанный мрамором стол и налететь на Хана Стальных Гадюк подобно могучему соколу…
Нелепая мысль. В этом жутком одеянии я едва ли сумела бы забраться на стол, не то что перепрыгнуть через него.
Залман, по-видимому, разглядел в решительно сомкнутой линии рта Марты, что она не взорвётся, и потому с лёгким вздохом продолжил.
Распахнув объятия, словно бы призывая всех Ханов в свои союзники, он произнёс с патетическим надрывом:
— Я прошу, чтобы Большой Совет осудил Хана Марту Прайд за нарушение ею обычаев Кланов, поскольку она позволила вольнорожденному воину, пилоту боевого робота Диане, состязаться за родовое имя!..
Последовавшие за этим вопли со стороны как Ханов-Хранителей, так и Крестоносцев, указывали на то, что большинство скорее одобряло, нежели было против предложения Залмана.
