- Ну-ну, молодой человек, - очень серьезно говорит он, - вы лучше, чем я ожидал. - Его руки расходятся в стороны так, как будто он хочет меня обнять.
Из левого рукава моего плаща в ладонь выпадает толстый изогнутый веер, собранный из черных металлических пластинок. Подчиняясь резкому взмаху руки и законам инерции, он с холодным шелестом разворачивается до тех пор, пока крайние пластинки не смыкаются друг с другом, образуя выпуклый щит диаметром около метра с зубчатыми бритвенно-острыми краями.
Эта кажущаяся хлипкой защита с готовностью встречает рождающуюся из рук мужчины плоскость желтого цвета, простирающуюся параллельно земле. Щит резко дергается в руке, встречая световую волну. Несмотря на то, что я сместил центр тяжести туловища вперед в ожидании удара, под его силой меня немного сдвигает назад. Подошва ботинок проскальзывает по сырому асфальту. Пытаясь устоять, я еще сильнее наклоняюсь вперед. Плоскость света с шипением обтекает щит по бокам и разрезает ближний ко мне мусорный бак пополам. Аккуратно отрезанная верхняя часть его сползает набок, и из нее с диким воплем вылетает кот с дымящейся на спине шкурой.
На этот раз мне попался действительно серьезный противник. Судя по стилю, это не пешка, а что-то вроде ладьи. Похоже, что поединок с ним окажется более продолжительным, чем обычно. Пора менять тактику и переходить от защиты к нападению.
Моя правая рука ныряет под плащ и извлекает из-за пояса меч. Точнее говоря, пока это не меч, а всего лишь его рукоятка полуметровой длины, покрытая черной шероховатой кожей.
Мой большой палец вдавливает поблескивающий выступ, и с металлическим звоном из конца рукоятки выскакивает узкое обоюдоострое лезвие с глубоко прорезанным кровостоком. Вслед за лезвием щелчком разворачивается четырехлепестковая гарда, до сих пор выглядевшая как ребристое утолщение на конце рукояти. В результате этих быстрых манипуляций у меня в правой руке оказывается метровый меч, чем-то похожий из-за большой лепестковой гарды на сказочный цветок с очень длинным пестиком, отражающий лезвием тусклый взгляд любопытствующей луны.
Вот теперь можно и повоевать.
Выписав ажурную восьмерку над головой, я готовлюсь к нападению.
- Сейчас я действительно верю, что ты убил Стаза, - с уважением говорит мужчина, поглядывая на нетерпеливо подрагивающий в моих руках меч.
Я не знаю, кто такой Стаз, но подозреваю, что это тот низкорослый парень, которого я убил в туалете третьесортного бара на прошлой неделе.
- То же ждет и тебя, - безо всяких эмоций шепчу я.
- Позволь задать тебе один вопрос. - Он выжидательно смотрит на меня.
Утвердительно киваю головой, ожидая подвоха.
- Будь так добр и скажи, зачем ты убиваешь нас?
Этот вопрос я неоднократно задавал себе, но так и не смог найти разумного ответа. Я знаю, что так надо. Они враги. Если я не буду сражаться, то они меня поймают и сожгут живьем. Я не хочу так умереть. Поэтому я буду убивать.
- Неужели тебе доставит радость вид моего раскромсанного трупа, плавающего в луже крови? Спроси сам у себя, что тебе даст моя смерть? Радость? Вряд ли. Ты ведь не варвар кровожадный, ты разумный человек. Ты ведь не убийца. Ты добрый. Ты добрый! А добрые люди оружием не пользуются. Зачем хорошему человеку оружие? Оружием пользуются только плохие, злые люди. А ты ведь хороший. - Его голос звучит так убедительно и правдиво, а лицо излучает такую заботу и доброту, что я начинаю сомневаться в своих действиях.
Рука, удерживающая меч, медленно опускается вниз, пока его лезвие не упирается в грязный асфальт. Пластинчатый щит становится неожиданно тяжелым и якорем тянет вниз. На лице расплывается добродушная улыбка.
И действительно, зачем мне его убивать? Такой добрый пожилой человек. Наверное, уже почти на пенсии. Дома его ждут озорные внуки. Ждут, когда же придет их любимый дедушка, принесет им подарки. Как у меня могла возникнуть такая глупая мысль - убить его? И зачем мне эти злые железяки в руках, я ведь не убийца?
Со звоном скачет по асфальту брезгливо отброшенный мною меч, а щит черным колесом катится в сторону дымящихся мусорных баков, подпрыгивая на неровностях.
Меня переполняет любовь к этому человеку, и я делаю шаг навстречу ему, желая обнять, поблагодарить.
В конце своего пути щит ударяется в дальний бак, и по проулку разносится мелодичный звон черных пластинок. Этот звук внезапно пробуждает уснувшую осторожность. Повинуясь инстинкту, мозг привычно сканирует окрестности. Увиденное мгновенно вызволяет меня из сладкой паутины слов, наброшенной на меня собеседником. Ложь! Сплошная ложь! Сканирование показывает, что вокруг меня замыкается кольцо чужих.
- Значит, ты думаешь, что я добрый? - стараясь не выдать свое пробуждение к нормальному восприятию реальности, мягким голосом спрашиваю я.
- Конечно! - по-прежнему плетет противник словесную паутину. - И ты сам это знаешь.
- Знаю! - Одновременно со словом из моей руки выпархивает метательный стилет и стальной пчелой уходит в темноту. Хорошо, что я догадался конфисковать это грозное оружие, сделанное из длинного заточенного гвоздя и кусочка дерева, у позарившегося на мой плащ беспризорника.
На уровне окон второго этажа раздается крик, а вслед за ним шлепок тела об асфальт. На одного чужого меньше.
Пулей срываюсь с места, устремляясь к выходу из проулка. На ходу подхватываю меч, а вот за щитом возвращаться некогда. Если я здесь останусь еще хоть несколько минут, то, скорее всего, навсегда. С десятком чужих мне не справиться, даже если они слабее моего противника.
Луна при виде происходящего со страхом спряталась за тучи, оставив лежащий внизу мир в полной темноте. Это мне даже на руку. Я в темноте вижу не хуже, чем при свете. Судя по спотыканиям и чертыханиям за моей спиной, преследователи не обладают столь полезным даром.
Мой мозг находится в режиме постоянного сканирования, позволяя отслеживать перемещения чужих.
Поняв, что их добыча вот-вот выпорхнет из расставленных сетей, они начали ускоренно замыкать кольцо.
Моя задача - успеть добраться до выхода из проулка раньше двух чужих, приближающихся к той же точке справа и слева, и при этом не попасть в руки преследователям, тяжело дышащим за моей спиной.
Дернувшись в сторону, уклоняюсь от сверкнувшего над головой огненного лассо. Один из преследователей бежит по крыше, раз за разом выпуская из ладони сверкающую энергетическую петлю.
Близко расположенные строения затрудняют маневрирование.
За спиной ярко сверкнуло, и в метре от моих ног в асфальт вплавилась шаровая молния, разбрасывая по сторонам огненные капли. Маневрируя, я потерял несколько секунд и шанс добраться к выходу из проулка первым.
Еще один чужак, бегущий по крыше впереди метателя лассо, прыгнул головой вниз. Я ожидаю глухой удар тела и разорванную плоть, но вместо этого чужак несколько раз кувыркнулся в воздухе, трансформируясь, и мягко приземлился передо мной на четыре мощные лапы. Встретив на пути такое препятствие, я вынужден остановиться. Передо мной стоит уже не человек, а покрытая костяными чешуйками огромная собака. С неприятным скрежетом ее хвост с изогнутой иглой на конце бьет по бронированным бокам. Выражение квадратной морды на уровне моей груди обещает нелегкую схватку.
