- Оружие.
- Я не совсем вас понял. Извольте объяснить, причем тут оружие.
- То, чем владеют ваши ящеры. Это супероружие. Это абсолютная власть.
Ничего этого Букстен не помнил. Уставившись неподвижным взглядом на красный прыщик диктофон-ного индикатора питания, он стиснул кулаки так, что холеные ногти впились в ладони.
- Почему ваша психика оставляет впечатление надтреснутой? Вы ведете двойную жизнь?
-Да.
У Букстена отвалилась челюсть. Он подался вперед, ловя каждое слово, доносящееся из динамика.
- Расскажите о ней.
- Я не могу... Это невозможно...
- Вы будете отвечать. Вы обязаны отвечать. Не так ли?
-Да...
- Говорите.
Резким движением, точно прихлопнув насекомое, Букстен выключил диктофон и вскочил с кресла. Ему вовремя пришло в голову, что контрразведчики линкора вполне могли прослушивать его каюту, просто так, на всякий случай. Раздвоенный проводок с парой миниатюрных наушников нашелся в меньшем из двух чемоданов. Пересев к столу, контр-адмирал надел наушники, затем включил диктофон.
- Говорите же, Букстен.
- Я работаю на РОБ, это военная разведка Конфедерации. Мой агентурный номер ДБ-700.
- Хорошо, продолжайте.
- Я глубоко засекречен, никаких личных контактов. Использую только спецсредства связи. Думаю, РОБ не имеет на Демионе агента крупнее, чем я.
- Так. Дальше.
- Вы не должны это слышать. Я убью вас.
- Это уж как получится. Спокойнее, Букстен. Спокойнее. Вот так. Теперь говорите.
- Они завербовали меня давно, очень давно, я был еще совсем юнцом...
- Почему вы пошли на это сотрудничество? Дурной сон продолжался. Ненавистный жесткий голос продолжал допрос, и сомнамбулический голос покорно отвечал:
- Я ненавижу Империю. Она прогнила насквозь. Произвол, казнокрадство. Трескотня официозной пропаганды... На верхушке власти сплошные дегенераты и хапуги. Противно.
- Вы считаете, в Конфедерации дело обстоит иначе?
- У них нет деспотии. Они сами выбирают своих правителей. Это громадная разница.
- Достаточно, Букстен. Вы свободны. Сейчас вы очнетесь и забудете о моих вопросах и своих ответах.
Прежде чем самообладание вернулось к нему полностью, Букстен оцепенело сидел над выключившимся диктофоном, как будто прослушивание записи снова погрузило его в гипнотический транс.
Нечеловеческие способности этого лохматого выродка превзошли всяческие ожидания. С ужасающей, оскорбительной легкостью он подверг контр-адмирала гипнозу и выведал все, что хотел. Даже то, в чем Букстен не признался бы и под пыткой. То, чего не должен знать никто.
Резким движением Букстен сорвал наушники, встал из-за стола. Нервно прохаживаясь по кабинету, контр-адмирал мельком подумал, что не зря приказал Горштальцу снять прослушивание палаты Джандара на время допроса. Иначе сидел бы он сейчас в наручниках под арестом. Хотя бы в этом ему повезло.
Всего лишь несколько секунд ушло у него на то, чтобы полностью овладеть собой и выработать план действий. Усевшись боком на край стола, контр-адмирал соединился с Горштальцем по интеркому.
- Капитан, мне нужен тот офицер, который командовал группой захвата, небрежным тоном сказал он. - Кстати, напомните, как его фамилия?
-Лу-Нгева, ваше превосходительство.
- Да, верно. Пришлите его ко мне.
Снова раскрыв меньший из двух чемоданов, Букстен перебрал стопку разных документов, припасенных на всякий случай, и извлек из нее свое настоящее служебное удостоверение. Он едва успел захлопнуть чемоданчик и переложить удостоверение в карман костюма, как в дверь каюты кто-то позвонил. Букстен порыскал взглядом по кабинету в поисках переносного пульта, управлявшего электроникой апартаментов, и вспомнил, что оставил его валяться на диване в холле. Добравшись до пульта и переключив квазиокно на видеокамеру у входа, он узрел физиономию бравого Лу-Нгевы.
- Войдите, лейтенант, - отозвался контр-адмирал и нажал кнопку, отпирающую входной замок.
- По вашему приказанию прибыл, - доложил Лу-Нгева, войдя в холл и элегантно салютуя.
- Вольно, присядьте, - молвил контр-адмирал и, указывая гостю его место, ткнул пультом в дальний конец холла, где располагался ультрамодернистский, бессовестно дорогой гостевой уголок.
Лейтенант выждал, пока Букстен усядется на вычурный асимметричный диван, и только затем опустился на краешек причудливого кресла, парившего на тонкой ножке, словно одинокий лепесток тропического цветка. Снятую пилотку он аккуратно сложил вдоль и повесил на подлокотник.
- Я вас вызвал по чрезвычайно важному поводу, - без экивоков приступил к делу Букстен. - Вот мое служебное удостоверение, ознакомьтесь.
Едва Лу-Нгева бросил взгляд на предъявленный ему документ, как на его лице изобразилось почтительное изумление. Как видно, командира охранного взвода впервые удостоила вниманием персона такого ранга.
- Я вызвал вас потому, что мне нужен человек надежный и смелый, - сообщил Букстен, сунув удостоверение в карман.
- Рад быть полезным вашему превосходительству, - с энтузиазмом заверил лейтенант.
- Речь пойдет о парне, которого вы сегодня арестовали в шлюзе, - произнес контр-адмирал. - Прежде всего меня интересует, какое впечатление вы о нем составили.
Лу-Нгева ненадолго задумался, теребя кокарду на пилотке.
- Странный тип, ваше превосходительство, - сказал он. - Очень странный, другого слова не подберешь...
- Что именно вам показалось странным?
- С вашего позволения, трудно сказать вот так сразу, ваше превосходительство. Он словно бы не от мира сего. Да, пожалуй, так.
Помявшись, Лу-Нгева выжидательно уставился на контр-адмирала влажными карими глазами, явно гадая, к чему тот клонит.
- Я назвал этого Джандара человеком, - с расстановкой произнес Букстен. Хотя это не совсем так. Он вовсе не человек, лейтенант.
- Неужели, ваше превосходительство?
- Представьте себе. Он действительно из другого мира. И это чрезвычайно опасно.
Сделав небольшую ораторскую паузу, Букстен вспомнил разговор с доктором Тайдером об инопланетянине в шкуре человека и внутренне усмехнулся.
- Скажу больше: внутри него скрывается еще одно существо, - продолжил он.
- Два сердца?.. - сообразил Лу-Нгева.
- Совершенно верно. И если тот, кто прячется в нем, вырвется наружу, нам всем несдобровать.
Лейтенант еле заметно вздрогнул и подобрался в кресле, как будто изготовился немедля вскочить и ринуться в схватку.
