Марк тоже это заметил и одарил Колина мимолетной улыбкой.
— Все сокровища Востока, почему бы и нет? Но боюсь, в данный момент не столь важно, что же это такое… Сейчас нам прежде всего надо соорудить связную историю, которую мы сможем представить консулу и афинской полиции… каким-то образом намертво увязать Стратоса и компанию с убийством Александроса. Когда нам это удастся, будет принят и наш конец этой истории, сколько бы алиби ни состряпали в Агиос-Георгиос. Если мы сможем доказать тот факт, что Джозеф был преступником и убийцей, тогда Ламбису ничего не будет — его действия квалифицируют как убийство при смягчающих вину обстоятельствах, или в целях самозащиты, или как там они еще это называют. Сейчас это главное. Он влип в эту историю только из-за нас, и единственное, что меня беспокоит, — это проследить, чтобы он поскорей из нее выбрался.
Ламбис поднял глаза, встретился со мной взглядом и улыбнулся. Он обстругивал ножом изогнутый кусок дерева, придавая ему форму, напоминающую ящерицу. Я словно завороженная наблюдала, как бесформенная деревяшка оживала в его руках.
Марк продолжал:
— Итак, нити этой истории тянутся из Лондона… Колин слышал, как они сказали, что любое расследование неминуемо «выведет на лондонское дело». Что здесь важно — мы знаем наверняка, что Стратос и убитый были знакомы еще в Лондоне, и сдается мне, что лондонская полиция уже их разыскивает — или по крайней мере разыскивала. Улов-то их «горячий», не стоит забывать. — Он сделал паузу, — Что ж, давайте прикинем. Стратос и Тони приехали из Лондона шесть месяцев назад и привезли с собой эту самую «горячую» добычу. Они решили обосноваться здесь, возможно, до тех пор, пока не утихнут страсти; затем Тони заберет свою долю и уедет. Должно быть, они в любом случае намеревались уехать из Лондона — Стратос ведь совершенно очевидно свернул свои дела там. И разве нашли бы они лучшее убежище, нежели родной дом Стратоса, куда он совершенно естественно, не вызывая подозрений, может приехать, и Тони тоже — якобы затем, чтобы помочь ему начать дело? Знаете, — он поднял глаза, — сдается мне, что пожива их, чем бы она ни была, весьма существенна.
— Это потому, что ради нее стоит запастись как следует терпением и подождать?
— Вот-вот. Не станешь же ты убеждать меня, что твой приятель Тони желает провести всю свою жизнь в Агиос-Георгиос. Неужто ты хоть на минуту поверила, что этот дохлый отель его прельщает?
— Ну, по сравнению с милыми его сердцу родными пенатами это все ж какое-никакое разнообразие, — заметила я.
— А что такое пожива? — подал голос Ламбис.
— Добыча, — вмиг отозвался Колин. — Награбленное добро, трофей…
Ламбис ухватил его за голову и столкнул в заросли розмарина.
— Деньги и ценности, добытые незаконным путем, — смеясь, сказала я.
— Спокойно, дети, не шалите, — вмешался Марк. — Таким образом, Стратос и Тони замешаны в каком-то преступлении, совершенном в Лондоне, предположительно в крупном ограблении. Они линяют… гм, они покидают страну с украденными ценностями — Ламбис, до чего ж благотворно ты на нас влияешь — и обосновываются здесь, чтобы отсидеться. Стратос наверняка у них главный, так сказать, старший компаньон, раз добро припрятал он и Тони не знает где. Теперь переходим к Александросу.
— Он приехал сюда, разыскивая Стратоса, — сказала я. — Он был знаком с Тони и разговаривал с ним по-английски, и Тони отвел его к Стратосу. Готова спорить, Александрос тоже из Лондона.
Колин тут же выкатился из кустов:
— Он вместе с ними участвовал в ограблении, они его надули, и он приехал, чтобы затребовать свою долю, вот они его и убили!
— Возможно, — согласился Марк, — но ведь Стратос с готовностью взял в долю свою сестру… ну, то есть готов разделить э-э-э…
— Поживу, — подсказал Ламбис.
— …поживу с сестрой. Так что едва ли он станет убивать подельника только потому, что тот потребовал свою долю. Тони, судя по всему, не считает, что особенно рискует.
Я нерешительно проговорила:
— А может, все гораздо проще: все действительно произошло так, как говорит Колин, только потом они поругались и Стратос попросту вышел из себя? Это вполне в его стиле: он из тех полнокровных здоровяков, крутых парней — палликаратес, Ламбис, — которые могут враз потерять контроль над собой и при этом обладают достаточной силой, чтобы наломать дров, когда с ними такое происходит. А в стране, где каждый запросто таскает при себе оружие, считая это в порядке вещей… Марк, ты видел, как совершилось это убийство. Ты говорил, что они кричали и ругались. Разве не так все было?
— Ну да, именно так. Они яростно спорили, а потом вроде бы все и свершилось… только не спрашивай меня, кто это заварил и с чего все началось. По-видимому, причина убийства связана с какими-то событиями, происшедшими в Лондоне; в чем бы ни заключалось это их «дело», они чертовски боятся, что их сцапают. Ясно, что речь идет о чем-то действительно серьезном, а тут еще убийство Александроса, — вот они от испуга и потеряли голову и совершили откровенно безрассудный поступок — потащили вместе с собой Колина. Насколько я представляю, у Стратоса, вероятно, — а у Тони наверняка — британские паспорта. Интересно, имеется ли у нас с Грецией договор о выдаче преступников?
— Могу тебе ответить, — вмешалась я. — Имеется.
— Ага, — удовлетворенно кивнул Марк и взглянул на часы. — Ладно, короче. На мой взгляд, у нас есть все, что нужно. Мы можем навести полицию на след Стратоса и компании, и они еще очень не скоро сообразят, что мы тут поработали. Вряд ли для ребят из Лондона будет трудно установить личности двух греков из Сохо и одного… гм, Тони. Возможно, они и так в розыске, только полиция пока не напала на их след. Так что, ежели полиции удастся застать их врасплох, они, возможно, отыщут награбленное… а тут твоя версия, мотивы… и Ламбис отделается легким испугом за нападение на потенциального убийцу.
— Полиции придется действовать быстро, — с тревогой заметила я. — Стратос наверняка поймет, что Колин сразу же обратится за помощью.
— Если только узнает, что он сбежал. Но если Колин был прав — а я склонен этому поверить, — тогда они действительно собирались его убить, и Софья знала об этом. Возможно, она убедила Стратоса, что от Колина попросту избавились. Рассчитывать на это мы не можем, однако не исключено, что какое-то время она будет держать язык за зубами для своего же блага. Стратос, конечно, обеспокоится, куда подевался Джозеф, но сомневаюсь, что он решится — по крайней мере сейчас — на отчаянный шаг и сбежит из Агиос-Георгиос.
— На месте Стратоса, — сказала я, — я бы перезахоронила труп — я имею в виду Александроса — на всякий случай, вдруг расследование начнется. Глупо было закапывать его на своем собственном участке.
— Ежели б ты попробовала закопать кого-нибудь здесь, где на четыре дюйма вглубь идет песок, — заметил Марк, — ты бы их поняла. Но вообще-то я согласен. Он вполне может это сделать. Тот факт, что они вообще закопали его там, видимо, указывает на то, что они не собирались отпускать Колина после всего, что он увидел и услышал.
