Но я этого не видел, Я с большим трудом увернулся еще от двух ракет и сбил своими антиракетами последние две.
Уйти от преследования не удалось. Приходилось принимать бой. Бой неравный. Заведомо для меня проигрышный. Одному против троих. Против троих Краков.
Я направил мемолет вверх и, войдя в облака, приготовился к бою. Все-таки ограниченная видимость хоть как-то компенсировала численное преимущество Краков. Определив местоположение лишь двоих из преследовавших меня мемолетов, забеспокоился. Третий враг куда-то исчез. В этот момент на мой аппарат обрушился целый град ударов, словно кто-то принялся бешено колотить молотком по корпусу мемолета. Это выпущенный мною из виду мемолет врага выпустил пулеметную очередь по моей машине. Он, незаметно подкравшись, атаковал меня сверху. Энергозащита моего аппарата вмиг дала сбой. На панели управления красным огоньком светилась точка, сообщающая, что энергозащита пробита. Кабина моментально наполнилась дымом, и мемолет камнем полетел вниз.
Шансы спастись у меня были. Несмотря на значительные повреждения, я все же мог посадить аппарат мемолет был оборудован устройст вом экстренной посадки. Но попытаться воспользоваться экстренной посадкой под прицелом трех вражеских мемолетов было чистой воды самоубийством. Как, впрочем, и катапультироваться в таких условиях значило обречь себя на верную смерть. И я, как уже делал не единожды за последнее время, приготовился умереть. Приготовился к смерти, думая лишь о том, как бы мне сбить хотя бы еще один мемолет Краков. Моя машина продолжала стремительно нестись навстречу земле, и я лишь ждал удобного случая, чтобы выпустить ракету в любой из трех мемолетов, бросившихся за моей подбитой машиной.
Но, сосредоточившись на мысли о смерти, я не заметил, что судьба дает мне еще один шанс. Как, впрочем, не заметила этого и троица гнавшихся за мной врагов. А заметить стоило бы, тем более такое. Мой дымящийся аппарат и тройка преследователей на полном ходу врезались в воздушную колонну боевых летательных машин РУЭ. Более десятка тяжелых истребителей штурмовой авиации, несколько десятков мемолетов "Команч", предназначенных для уничтожения наземной бронетехники противника, и шесть тектотанков стоило бы заметить. Тем более что краки все же, похоже, не были в сговоре с РУЭ. Это со всей очевидностью стало ясно, когда наша группа в горячке боя врезалась в колонну руэновцев.
Один мемолет Краков, вырвавшийся в погоне за мной немного вперед, разлетелся на куски, едва мы попали в зону обстрела колонны РУЭ. В него выпустили несколько ракет два авиаистребителя, сопровождающих колонну с правого фланга. Двое других Краков, моментально сообразив, в вчем дело, сами атаковали истребителей. Краки – неплохие бойцы. При всем моем отвращении к этим тварям я вынужден признать, что бойцы они хладнокровные и беспощадные, бьющиеся до последнего. Никогда не сдаются. И сейчас они не собирались сдаваться. Тем более стоило бы им только отступить, как их песенка тут же была бы спета.
Звено Краков, перестроившись для атаки, напало на авиаистребителей, сбивших их товарища. Этого, конечно, никто не ожидал – слишком были неравны силы, – поэтому истребители оказались совершенно не готовы к такому обороту событий. Руэновцы замешкались, и один из их истребителей тотчас вспыхнул, подбитый ракетой крака. Спустя секунду на его месте был уже огненный шар. Второй оставшийся без прикрытия аппарат руэновцев бросился в сторону, но его кабина тотчас превратилась в крошево под пулеметной очередью противника. Истребитель задымился и рухнул вниз.
Мне же все это было лишь на руку. Руэновцы приняли мой дымящийся аппарат за подбитый и поэтому временно оставили в покое, сосредоточившись на краках. Я же, дождавшись, когда расстояние до земли сократится до сотни метров, включил устройство экстренной посадки, и мой искалеченный мемолет плавно опустился на плоскую крышу одиноко стоящего девятиэтажного здания. Быстро выбравшись из задымленной кабины, я стал ждать конца воздушного боя.
Завершился он, как и следовало ожидать, полным поражением звена Краков. Опомнившиеся от первого шока агенты РУЭ дружно атаковали мемолеты Краков, и так, что до земли не долетели . даже осколки от машин киборгов.
Но бой, кажется, на этом не закончился. Становилось жарче в прямом и переносном смысле этого слова. Из центра города навстречу руэнов-цам двигались воздушные силы Краков. Поднятые, вероятно, по сигналу сбитых мемолетов, краки кинулись атаковать нового противника.
Заметив приближение Краков, руэновцы перестроились для нового захода и бросились на противника. Они построились тремя рядами: внизу, на высоте нескольких сотен метров от земли, – тяжеловесы тектотанки, в середине – мощные штурмовики и в самом верху – маневренные мемолеты. С флангов колонну прикрывали авиаистребители. Воздушный кулак у руэновцев получился впечатляющим, и они врезались всей силой этого кулака в боевые порядки Краков. Небо над городом озарилось разноцветными вспышками. Разрывы ракет, очереди пулеметов, залпы пушек разорвали зимнее спокойствие. Завязался жаркий бой.
И инициатива в нем медленно, но верно переходила в руки агентов РУЭ. Численное и позиционное преимущество было за ними, и они умело им воспользовались. Спустя несколько минут после начала боя краки уже потеряли половину оставшихся мемолетов и истребителей. Так же на землю рухнули сбитые парамерными ракетами точного наведения два тектотанка Краков. Но краки и не думали сдаваться. Тем более что к тому времени к месту боя подлетели остальные силы киборгов. Не менее двадцати трехкратных псевдороботов и несколько пятикратных прилетели к месту сражения и немедля вступили в бой.
Все псевдороботы оборудованы реактивными двигателями и антигравитационными платформами, поэтому могут летать не хуже космодесантников в броне "Небесный огонь". Только при этом они имеют гигантские размеры: шестьдесять метров высотой, вдобавок оснащены установками залпового огня "Кремень" и противовоздушными плазменными пулеметами, а на их циклопических руках закреплены двойные ионные пушки.
Этими-то пушками и подбили краки один из тектотанков противника. Сразу три пятикратных псевдоробота выстрелили в неудачно сманеврировавший тектотанк руэновцев, и тот с проломленной, словно от удара гигантского топора, кормой, ярко загоревшись, рухнул на землю. Ударившись о землю, тектотанк тут же взорвался, и несколько ближайших домов рухнуло от взрывной волны.
Уничтожение вражеского тектотанка, казалось, придало новые силы кракам, и их псевдороботы, рассредоточившись у поверхности земли, открыли прицельный огонь по руэновцам. Выбросы огненной плазмы чередовались с синеватыми залпами ионных пушек, и вскоре им удалось сбить еще парочку мемолетов противника. После этого перестроившиеся в одну линию штурмовые "Команчи" открыли по ним ответный огонь. Последствия их залпа были ужасающими. Не менее десятка псевдороботов оказались разорванными ракетами "Команч". Огромные машины Краков разлетелись на множество кусков, нанеся при этом множественные разрушения окрестным домам.
Псевдорука одного из роботов долетела До крыши, на которую опустился мой искалеченный аппарат. Большой кусок металла упал в нескольких метрах от меня, пробив бетонные перекрытия и застряв в крыше. Взглянув на отрубленную псевдоруку железного монстра, я увидел, что на ней помимо оружия закреплен энерготронный заборник. Не веря в то, что это может быть на самом деле, я быстро подскочил к фрагменту псевдоруки и внимательней осмотрел его.
