Это был достойный ответный удар. Какое-то время Джек неподвижно сидел, испытывая невольное восхищение. Он никогда не задумывался над тем, сколько ей необходимо мужества, чтобы постоянно играть в эту игру, обнаруживая лишь мелкие трещинки в броне.
Но ему больше нечего терять.
— Да, — произнес он, желая, чтобы она была такой, какой он привык ее видеть. — В тот уикэнд ты от меня ушла. Я тогда был настолько глуп, что поверил, что то, что произошло между нами, было началом чего-то важного. — Он холодно улыбнулся. — Не беспокойся, Ларисса. Я уже давно перестал в тебя верить.
«Хуже всего то, что после его слов я осталась с ним», — подумала Ларисса ночью, когда Джек уснул рядом с ней, а она не могла сомкнуть глаз. Уставившись на большое окно-фонарь, за которым была темнота, она спросила себя, как могла все это допустить. Как могла она снова себя потерять после того, как начала постепенно обретать себя новую? Почему после того, как Джек дал ей понять, какого невысокого мнения он о ней, она не ушла? Даже не попыталась уйти?
Возможно, она тоже не верила в себя.
Итак, она осталась, и ее гнев, боль и обида преобразовались в страсть — единственное, что объединяло их с Джеком. Когда их губы сливались в поцелуе, а соединенные тела двигались как одно целое, ей хотелось верить, что это нечто большее, нежели просто секс. Что это может ее спасти.
Сейчас, когда он мирно спит, растянувшись рядом с ней, она больше не может избегать правды, которую боялась признать с того момента, как он вернулся в ее жизнь. Она больше не может лгать себе и вести себя так, словно эта правда не имеет значения.
«Джек меня ненавидит».
Как только она произнесла про себя эти слова, ее пронзила такая сильная боль, что у нее перехватило дыхание. Отвернувшись от Джека, она сжалась в комок и крепко обхватила себя руками. Это чистая правда. Он уже давно ее ненавидит. Да, он считает ее физически привлекательной, и ему доставляет удовольствие заниматься с ней сексом, но в остальном он считает ее абсолютно бесполезной. Ему не нужно открыто над ней насмехаться — каждое его слово и каждый поступок делают это за него.
Возможно, ей не было бы так тяжело, если бы она не осознала, насколько глубоки ее чувства к Джеку Саттону. То, что она к нему испытывала, противоречило логике и здравому смыслу и причиняло нестерпимую боль. Должно быть, она подозревала, что любовь может ее разрушить, иначе почему большую часть своей жизни она избегала этого чувства? Она, еще будучи подростком, перестала посещать Прованс, потому что каждое расставание с этим местом было для нее мучительным.
Она не знала, что способна так сильно полюбить, что ее сердце будет разрываться на части, если это чувство останется без ответа. Если настоящее чувство может причинять такую сильную боль, не лучше ли вообще никогда его не испытывать?
Ей было недостаточно одной лишь физической стороны их отношений, как бы хороша она ни была. Она хотела, чтобы Джек увидел ее настоящую, понял все то, что она не осмеливается сказать вслух.
Ларисса много лет делала все для того, чтобы никто не смог заглянуть под маску беспечности, которую все принимали за ее истинное лицо. По правде говоря, раньше она и сама не знала, что находится под этой маской.
С каждой минутой, проведенной рядом с Джеком, ей становилось все труднее продолжать играть свою роль. Она очень устала. От себя, от образа, заложницей которого стала. Прежде она никогда не чувствовала необходимости себя защищать. Разве это было возможно, когда она была виновата во всем, в чем ее обвиняли, и не только в этом? Но, осознав, что Джек думает о ней худшее, она ощутила, как у нее в груди образовалась зияющая пустота. Чем дольше она оставалась с Джеком, чем больше жестоких слов он ей говорил, тем шире и глубже становилась не только эта дыра, но и пропасть, которая их разделяла.
Разве не этого она хотела с того момента, как увидела его в баре? Именно в этом и заключается ее способ выживания — представать перед людьми такой, какой они хотят ее видеть. Почему же сейчас она не испытывает удовлетворения? Почему ей больно оттого, что он плохо о ней думает?
Она прекрасно знала почему и испытывала панику и ужас и вместе с тем необъяснимую радость.
Для описания ее чувств существуют слова, но она не могла заставить себя их произнести. В жизни таких людей, как она, нет места мечтам о любви и домике с белым забором — тому, что обычные люди считают чем-то само собой разумеющимся. Все наследники богатых семей должны мириться с тем, что их жизнь распланирована с самого рождения. Браки по договоренности, рождение детей для продолжения рода, романы на стороне и замятые скандалы, злоупотребление алкоголем или транквилизаторами и посещение благотворительных балов, на которых представители манхэттенской элиты с делаными улыбками рассказывают друг другу о своей якобы счастливой жизни, — вот ее неотъемлемые части.
Подобная участь ждет и Джека. Его женят на какой-нибудь богатой наследнице. Претенденток хоть отбавляй, и скандально известная Ларисса Уитни в их число, разумеется, не входит.
Приподнявшись, Ларисса свесила ноги с кровати. Прежде чем подняться, она не удержалась и, сдерживая подступившие к глазам слезы, посмотрела на Джека. Свет луны, проникающий в окно, подчеркивал его невероятную красоту. Она завидовала ему. Его репутация не была непоправимо испорчена. Он не был всеобщим объектом насмешек и воплощением всех пороков золотой молодежи.
Их отношения продолжались бы еще какое-то время, если бы она могла игнорировать его отношение к ней. Если бы могла терпеть его оскорбления или притворяться, что они ей безразличны.
Ее пугало то, что она всерьез рассматривала эту возможность. Большая ее часть хотела снова лечь в постель и прижаться к нему. Терпеть любые оскорбления ради того, чтобы побыть с ним еще какое-то время.
Но, разумеется, она не могла остаться. Может, она и не верит в себя, но знает, что должна, и хочет этого.
Ларисса долго сидела неподвижно, словно парализованная. Она твердо знала, что должна сделать, пусть даже против своего желания. Джек ее не остановит. Он крепко спит.
Она не позволила себе посмотреть на него снова, но в этом не было необходимости. Ее мозг сам рисовал всевозможные картины. Она увидела потемневшие от страсти глаза Джека. Вспомнила нежные прикосновения его рук и страстные поцелуи. Его жестокость и его доброту.
Хватит ли ей мужества, чтобы снова от него уйти? У нее нет выбора. Джек Саттон представляет для нее самую большую опасность из всех, с которыми она когда-либо сталкивалась. Она не могла сказать почему. Она знала только, что ей нужно спасаться бегством, несмотря на то что ее тело жаждет его.
Она помнила, как пять лет назад выскользнула из его квартиры, пока он принимал душ, и села на ближайший самолет до Европы. Оттуда она сразу отправилась на Мальдивы. К тому времени, когда она спустя несколько недель вернулась домой, Джек уже перестал ее искать. Она сказала себе, что именно это ей и было нужно. Затем она убедила себя, что ей следует принять предложение Тео. Что тот уик-энд с Джеком не имеет никакого значения. Но в глубине души она всегда знала правду.
