Не затягивая, включилась в работу по первому. Речь шла о каком-то политическом лидере айкаров. Необходимо было, сообразуясь со всей наличествующей информацией о нем, составить прогноз вероятности его победы на грядущих выборных встречах планеты. Ерунда! Не сложнее, чем спрогнозировать урожай прихотливой культуры. Три с небольшим часа вдумчивой работы, и прогноз с высокой вероятностью готов. Собралась приступать к следующему, как тут в блок прогнозистов решительно вошел капитан. Я, испуганно оглянувшись на звук – дверь была заблокирована изнутри, – проводила его настороженным взглядом, недоумевая, что ему могло тут понадобиться. Видеть его после вчерашнего не хотелось абсолютно. Однако капитан о вчерашнем и не вспомнил. Развернув кресло тарна в моем направлении, он уселся и уставился на меня непривычно угрюмым взглядом. Что-то произошло? А я не в курсе?
– Олга, – сразу перешел он к делу, – соберитесь и хорошо подумайте. Мне надо услышать ваше мнение, но только, если вы в нем абсолютно уверены. Эти случаи – похищение ребенка и… э-э-э… похищения на космических просторах конфедерации, – есть в них что-то общее?
Нет, вот как он так может? Словно вчера и не обращался со мной как с бесправным бревном! Но раздумывать над ответом мне не было необходимости, я не раз и не два за последнее время прокручивала в голове эти события, поэтому давно выявила и сейчас точно знала, что их объединяло. Но отказать себе в попытке хотя бы под видом уточнения информации выяснить хоть что-то о так возбудившем мое любопытство деле с эпидемией птиц не могла.
– Капитан, я полагаю, – старательно сдерживая раздражение и пытаясь сохранить нейтральный тон, – дело с эпидемией птиц тоже связано с этой цепочкой похищений, раз похищением ребенка пытались его прикрыть, и могло бы привнести в ситуацию некоторую ясность…
Неймарец яростно сверкнул глазами и резко бросил:
– Там и так все ясно! Это вне вашей компетенции – там ситуация особого характера. И это знание для вас может быть опасно. Так что вопрос закрыт.
Поняв по тону, что пытаться изменить его позицию бесполезно, решила зайти с другой стороны, пусть и опираясь на недостоверные данные от Шейн-огана.
– Но там похитили кого-то из экипажа «Эндорры»?
Неймарец молчал некоторое время, сверля меня задумчивым взглядом, потом качнул головой.
– Не представляю, какую пользу это может вам принести. Там никого не похищали. Двое моих сородичей, члены команды, попали в плен в ходе особой операции и погибли.
Очевидно, это было все, что он был намерен мне сообщить. В общем, мне это мало что давало…
– Итак? – напомнил он мне о цели своего визита.
– Везде одна закономерность, – сразу начала я излагать свои соображения, – фактически полное отсутствие сопротивления.
– Психоэнергетическое воздействие? – тут же предположил капитан. Ну конечно же кому что ближе… Но вероятность того, что за всем этим стояли неймарцы – а только им была доступна данная техника, – мной даже не рассматривалась. Мне реалистичнее и осуществимее казалось другое предположение.
– Техногенное! Какая-то высокотехнологичная разработка, способная влиять не только на разум живых существ, но и на искусственный интеллект систем управления кораблями. Иначе как похитители могли оставаться незаметными для всех систем контроля? Всегда нападая настолько неожиданно, что практически не встречали сопротивления. И при похищении ребенка корабль оставался незаметен для службы контроля полетов основную часть своих перемещений в атмосфере планеты. И это на неймарской планете!
Я замолчала, переводя дыхание и надеясь, что смогла донести до него суть своих умозаключений. Неймарец немигающим взглядом смотрел на меня минуты три, а потом резко дернулся к системе.
– Терез. – Тон, каким он обратился к ответственному за безопасность «Эндорры» айкару, меня бы просто прибил, расплющив навечно. – Немедленно привести весь атакующий состав и системы корабля в полную боевую готовность!
И тут же, разорвав контакт, поднялся и, бросив на меня непривычно напряженный взгляд, вышел.
Я, пытаясь унять тревожно забившееся после заявления капитана сердце, посидела недолго, успокаиваясь и обдумывая отданный им приказ.
– Кажется, у нас ожидаются глобальные проблемы, – сообщила розовому соседу очевидный вывод. – Надо как-то не попасть под раздачу…
Кактусик явно был со мной солидарен, так как, воинственно передернувшись, максимально растопырил свои колючки.
Глава 16
Ольга
Это случилось на следующий день. Потом я много-много раз вспоминала, как развивались события, снова и снова дотошно прокручивая мгновение за мгновением или, наоборот, выхватывая из памяти какие-то отдельные куски или наиболее ужаснувшие меня эпизоды. Так, с утра мы с Шейн-оганом, пока ожидали активации системы, дружно хохотали, обсуждая очередную проделку присутствующего тут же кактуса. Я решила так и называть его – Оболтус. Улыбающееся лицо тарна, его глаза, лучившиеся невероятным лукавством и добротой… Наверное, именно этот его образ навсегда останется в моей памяти.
В следующий миг мысль перескакивает уже на другое. Странное ощущение внезапно накатившего напряжения, невероятного по силе, схожего с резкой ударной волной. Взгляд – и я вижу застывших в какой-то болезненной скованной позе коллегу и розоватого обжору. И система… Она просто сходит с ума. В ужасе от непонимания происходящего, от ощущения накатывающей паники, от осознания, что происходит что-то неправильное, ужасное, я вскакиваю, пытаюсь трясти Шейн-огана, что-то кричу… Ничего не меняется, и я в отчаянии от страха кидаюсь к выходу, сосредоточившись на мысли о том, что надо позвать на помощь. Доведенным до автоматизма жестом мгновенно блокирую вход в отсек прогнозистов. Делаю это даже не потому, что обязана, а потому, что страшно. Страшно оставить их одних там, за спиной, таких неподвижно-беззащитных.
Я бегу в какой-то невнятной абсолютной тишине. Все дальше и дальше по коридору. Кругом тамлинги, айкары, тарны – и все, словно статуи, застывшие… И глаза всех наполнены болью и ужасом. Одна я не понимаю ничего, но могу двигаться свободно. Это пугает еще больше! И это напряжение – давящее, окутывающее, – оно не покидает, оно постоянно рядом… Я кричу, зову на помощь, панически пытаясь хоть что-то решить – и не могу, просто не понимаю, что делать.
Внезапно впереди, в полускрытой от меня темноте коридора я улавливаю резкое движение и вижу фигуру… человека. Я потрясена. Человек? На «Эндорре», кроме меня, людей не было. Я резко отступаю назад, запоздало понимая, что кем бы он ни был – он опасен, потому что сам факт его нахождения на корабле противоестественен. Он так же резко шагает следом за мной, выступая из тени. И я тут же на миг застываю, как соляной столб, потрясенная увиденным. Это… не человек. Вернее, человек, но… не человек! Фигура, тело, пропорции, движения – все человеческое, наше, земное. Но кожа… медного цвета, как у ортега, волосы и глаза, как у неймарца. Алые и пылающие невероятным гневом, эти глаза уставились на меня. Крик обрывается в горле, сдавленном резким спазмом. Что это?! Я в ужасе, не в силах оторвать взгляд от его лица, расползающегося в циничной ухмылке, пячусь назад, ощущая, как в животе собирается ледяной ком всепоглощающего страха.
