Я рассмеялась. Она этого явно не ожидала.
– Нет. Не в тот вечер, по крайней мере. – Чтобы не выдавать Джессами, я решила держаться полуправды. – Я не спала, когда услышала крик собаки, а потом увидела, что мимо дома пробежал Джессами. Она его укусила?
– Да. Не захотела брать еду, порвала веревку и укусила.
– Не надо, Агнес! – На этот раз я не стала скрывать свой гнев. – Я знаю, что произошло. Думаете, я ничего не вижу? Утром я отправилась в большую усадьбу и нашла место, где вы держали пса. Когда я позвала его к себе, он пришел.
– Этот пес? Пришел? К вам?!
– Да, и он останется у меня жить. Где вы его взяли?
– Это бродячий пес. Ушел от цыган, наверное. – Голос ее звучал подавленно. Скорее всего она говорила правду. – Его бы все равно пристрелили. Бродячим собакам нечего делать около овец.
– Ладно. Но теперь он мой, и вы не тронете его и пальцем – ни вы, ни Джессами, слышите?
Она кивнула и провела ногой по земле.
– Она сильно искусала Джессами? Иногда собачьи укусы очень опасны.
– Ничего страшного. Я положила на рану траву и мазь, которую изготавливала ваша тетушка. Скоро заживет.
– Вы хотели посмотреть в книге рецепт этой мази?
Она взглянула куда-то вверх и вбок, и взгляд ее был очень хитрым. Потом слегка улыбнулась, на щеках показались ямочки.
– Нет, мисс.
– Тогда зачем?
– Там есть рецепт одного сердечного лекарства из слив, и несколько рецептов сладостей, которые ваша тетя нередко делала для нашей бабушки. Она так любит все сладкое...
– Сладости?!
Боюсь, что в моем голосе прозвучало явное недоверие. Агнес кинула на меня быстрый взгляд, улыбнулась и вытащила из кармана маленькую деревянную коробочку, вроде тех, в которых на Рождество детям дарят конфеты.
Она открыла ее. Внутри на белой бумаге лежали маленькие квадратики домашних ирисок.
– Я много всего такого делаю, – продолжала Агнес, – не только для мамы, но и на все ярмарки и распродажи. Попробуйте. Сделано по моему собственному рецепту и получило первый приз на прошлогодней выставке в Арнсайде. Пожалуйста, мисс, попробуйте.
Попробуйте. Вот уж спасибо так спасибо!
Попробуйте вызвать на серьезный разговор колдунью, да где – на ее собственной территории! И завершите все мирными посиделками на бревнышке, жуя ириски. Попробуй-ка, с другой стороны, отказаться. Я беспомощно посмотрела на коробочку, затем на Агнес.
– Спасибо, но я не люблю сладкое... Они выглядят замечательно, однако...
Она весело рассмеялась.
– Вы думаете, что, если съедите конфетку, снова будете летать? Нет-нет, в них нет ничего дурного. Я сама съем, чтобы показать вам, что они безвредны.
Она взяла одну, положила в рот, разжевала и проглотила.
– Вот! – Агнес поднялась и вдруг стала серьезной. – Мисс Рэмси, извините, если я была в чем-то не права. У каждого свой путь, я в этом убедилась, когда встретилась с вашей тетей. Я знала, всегда знала, что она никогда не будет с нами, никогда не пойдет на наши встречи. Ладно. Но мы никогда никому не вредили. Просто несколько секретов – и все. Но когда я увидела вас, я подумала: она не похожа на свою тетю, она другая, нужно дать ей попробовать себя. Но ничего плохого я не сделала. Никому и никогда я не делала ничего плохого, за исключением собственной матери, да и то, если бы вы знали, какая она была раньше...
– Агнес...
– Нет, теперь вы дайте мне закончить. – Она покачала головой и так же серьезно продолжала: – Хорошо, вам не понравилось то, что Джессами учинил с собакой, но ведь вы знаете, что он не очень умен и мог просто не сообразить, что к чему.
– А вы бы действительно утопили Ходжа?
Она удивленно посмотрела на меня:
– Утопила бы Ходжа?
– А вы разве не пытались? В колодце это бы у вас не получилось, потому что, после того как там утонула птичка, отверстие закрыли густой решеткой. Но что вы ему такого сделали, что он так вас ненавидит?
– Вы знаете! – почти с восторгом выкрикнула она. – Смотрите, даже это вы знаете! Но вы не правы насчет Ходжа. Я ему ничего не делала. Он был ее котом и после ее смерти ушел. С котом вообще трудно что-то сделать, а с этим котом – тем более. Ах, мисс Джэйлис, мисс Джэйлис, может быть, вы все-таки попробуете сходить со мной хотя бы один разок?
– Нет. Моим знаниям или умениям – называйте как хотите – место в Торнихолде, и мои животные будут жить со мной там же. И ничего такого, о чем вы говорите, даже близко там не будет.
Воцарилось молчание. Мы смотрели друг другу в глаза. Сердце мое колотилось, рука, лежащая на бревне, вспотела. Но взгляд опустила все-таки Агнес.
– Ну что ж, – наконец сказала она, словно оставив всякую надежду. – Вы говорите искренне, и я вас понимаю. Хорошо. Обещаю: никакого вреда ни вам, ни вашим животным. – Она вытащила из коробочки еще одну конфетку, отправила ее в рот и протянула коробочку мне: – Попробуйте же конфеты, мисс, и мы закончим этот разговор. Еще раз прошу извинить меня за все неприятности, которые я вам доставила.
Ну что мне оставалось делать? Она съела уже две. Я взяла ириску и разжевала. Она была очень ароматная, с привкусом кофе.
Я поднялась с бревна.
– Ну что ж, я, пожалуй, пойду домой. Я очень рада, что мы поговорили начистоту, Агнес. Так я жду вас сегодня вечером?
– Не стоит, – ответила она. Теперь она стояла очень прямо, и глаза ее блестели прямо дьявольским блеском. Щеки порозовели – Агнес сейчас была очень красива. – Сейчас я поеду на Тэггс-фарм. Он называет ее Боскобель. Вчера, пока вы где-то миловались, я оставила у него дома эти конфеты и теперь еду смотреть, как они подействуют.
Я в недоумении смотрела на нее. Потом вспомнила только что проглоченную конфету, и меня чуть не стошнило.
– О чем вы говорите? – хриплым от ужаса голосом спросила я. Ее мерзкие снадобья... конфеты... посмотреть, как они подействуют... Папа никогда не ест сладкого, все всегда отдает мне... Вильям! О Боже! Слишком сильное, детям давать полдозы. – Что вы сделали?!
– Ничего, с чем ты теперь сможешь справиться! Теперь моя очередь! Я хотела подождать, пока не найду рецепт в той книге, но он так на тебя смотрел, что мне пришлось поторопиться. Это не единственное приворотное зелье, которое я знаю! Я сделала конфеты и отнесла их ему, и теперь, мисс Рэмси, ему не захочется смотреть ни на одну женщину, кроме меня. И, клянусь, он об этом не пожалеет!
Она убрала коробочку с конфетами в карман и расхохоталась мне в лицо. Я ничего не сказала. Я не знала, что сказать, поэтому стояла, как идиотка, разинув рот, и смотрела на нее. Она говорила еще что-то, но я уже не слышала ни слова.
