Рано поутру в трубке мобильного телефона я услышала тихий, вкрадчивый голос следователя Рыжкова.
– Вениамин Кондратьевич, вы всегда звоните во время завтрака, чтобы испортить людям аппетит на весь день? – проворчала я. – Полагаете, что лучшая диета – ничего не есть с утра до вечера?
К счастью, Аня еще не поднялась, иначе мне бы пришлось ответить на три сотни неприятных вопросов о том, что именно я задолжала полиции.
– Зоя Валерьевна, я пропущу дерзость мимо ушей, потому что хочу попросить о встрече, – пояснил цель звонка собеседник.
– Высылайте повестку, – наученная горьким опытом, предложила я, – а я пока позабочусь об адвокате.
– Зоя Валерьевна… – вдруг голос следователя зазвучал еще тише и, к моему удивлению, в нем появились просительные нотки. – Зоя, я прошу о неофициальной встрече. Мне нужны ваши особые способности.
Он выделил слово «особые».
– Я не могу!
– Буду ждать вас к десяти, – заключил следователь, давая понять, что полиции не стоит отказывать в мелких услугах.
– Тогда я приеду к часу, – поправила я, – во время обеденного перерыва.
Когда он отключился, я с тяжелым вздохом прислонила горящий лоб к холодной крышке стола. В голове не было ни одной дельной мысли, как выкрутиться из скользкой ситуации. Похоже, мне предстояло импровизировать, и впервые я пожалела о том, что Алексей исчез. Глядишь, подмигнул бы в нужный момент…
В час дня возле проходной Следственного управления творилась неразбериха. Въезд на территорию оккупировали телевизионщики с камерами, а на дороге выстроилась длинная очередь из фургонов с эмблемами всех центральных каналов. Оставив за спиной замерзших от долгого ожидания журналистов, я получила на проходной пропуск и попала на заснеженный двор, отгороженный от внешнего мира высокой кирпичной стеной.
Мне навстречу из дверей в компании трех типов в дорогих пальто вышла Софья Городецкая, прятавшая глаза за большими солнцезащитными очками. Избежать встречи было невозможно, оставалось лишь просто поздороваться:
– Здравствуйте, Софья.
Она вздернула подбородок, отчего длинные светлые волосы упали на лицо, и ничего не ответила. Нисколько не расстроившись, я попыталась пройти мимо, но известная модель цепко схватила меня за локоть:
– Теперь ты, я надеюсь, рада?
– Простите? – учитывая, что на высоченных шпильках ее рост становился равен росту баскетболиста, пришлось задрать голову.
– Софья Николаевна! – всполошились адвокаты. – Вас снимают!
– Наплевать на камеры! – цыкнула она на них и снова обратилась ко мне:
– Ты хотела, чтобы его нашли. Ты добилась, и что? Надеюсь, ты рада, потому что все остальные несчастны.
– А до того, как Алексея нашли, вы были счастливы? – стараясь подавить досаду, уточнила я и осторожно освободила руку. – Не стоит опрометчиво дразнить журналистов.
– Ты мне грозишь? – изумилась модель.
Я только пожала плечами…
Зайдя в здание, я шумно выдохнула и схватилась за сердце. От напряжения даже коленки тряслись. Прежде чем подняться на нужный этаж, я перевела дух.
В кабинете следователя Рыжкова ничего не изменилось: те же столы, заваленные папками, открытый, совершенно пустой сейф, тюремный вид за окном, грязная пепельница и графин с желтым листочком вместо крышки. Скорее всего, воду в нем не меняли с моего последнего посещения.
Следователь вытащил из стола пачку с сигаретами, сунул одну в рот, и тут его взгляд уткнулся в крупный «антитабачный» значок, нарочито пришпиленный мною на лацкан пиджака. С кислой миной он покосился в мое суровое лицо, потом спрятал папиросу обратно в пачку.
– Как вы бросили курить? – за неимением лучшего засунув в рот маленький леденец, поинтересовался полицейский и снова остановил взгляд на моем категоричном значке. Вероятно, беднягу распирало от желания закурить.
– И не начинала, – с милой улыбкой соврала я и неопределенно кивнула в сторону окна: – У вас сегодня аншлаг?
– Вы про журналистов? – уточнил следователь. – Сегодня начались официальные допросы по делу Протаева. Акулы хотят урвать звездного мяса.
– Образно, – фыркнула я. – А вы что от меня хотели?
Он выдержал паузу и кивнул:
– Пойдемте.
Выйдя в коридор, мы направились к лестнице, и тут я увидела Владислава, покидавшего чей-то кабинет. Вероятно, секретаря по какой-то причине тоже вызвали на допрос. Он не обратил на меня никакого внимания и быстрее направился к лифтам, словно хотел немедленно сбежать из угнетающей обстановки Следственного управления.
Вместе с Вениамином мы поднялись на другой этаж и некоторое время петляли по коридорам. Если бы, шутки ради, следователь сбежал от меня, то я бы наверняка заблудилась и выбралась наружу только к пенсии или же умерла бы от голода в хитросплетении коридоров. Наконец мы остановились перед дверью без опознавательных знаков.
Уважительно постучав, Рыжков засунул внутрь голову и громко объявил:
– Я привел ее.
– Заходите, заходите! – раздался басовитый голос.
И меня буквально впихнули в огромный начальственный кабинет с длиннющим полированным столом для совещаний. Обладатель замечательного баритона имел шикарные усы, упирался круглым животом в крышку стола и носил на погонах генеральские звезды.
– Зоя Валерьевна?
Ужас! Он назвал меня по имени-отчеству! Прожив половину сознательной жизни с отцом-прапорщиком, я точно знала, что если большой военный начальник потрудился узнать твое имя, то он планирует забить тыщу гвоздей в крышку твоего гроба!
– Так вы есть тот самый медиум? – Хозяин кабинета поднялся из-за письменного стола, старомодно покрытого зеленым сукном. Генерал был просто богатырь! – Нам позарез необходим ваш уникальный дар.
Увы, у меня не было ни одного уникального дара, я даже на картах не умела гадать. Более того, чтобы узнать, что означает определение «медиум», мне пришлось залезть в интернет-энциклопедию «Википедия»!
Похоже, пришло время для импровизации…
Мы разместились за длинным столом.
– Зоя Валерьевна, насколько я понял, вы показали очень впечатляющие результаты… кхм… – генерал замялся, – в поиске тела Алексея Протаева.
– И? – осторожно протянула я.
Передо мной легла папка с делом. Заглянув внутрь, я опешила: там лежали четкие снимки с места преступления. В кровавом месиве едва угадывался человек… Вернее, молодая девушка, если судить по длинным волосам и плетеным фенечкам на грязном запястье.
– Ее сбили, и у нас нет ни одной зацепки, – пояснил Рыжков.
– И других фото тоже нет? – поморщилась я.
Генерал странно переглянулся со следователем.
