Глядя на это… подобие Эмелис из рода Бьен, я выдавила из себя улыбку. Не помогло, улыбка получилась жалкой.
— Госпожа Эмелис? — вновь воззвала горничная. — Госпожа Эмелис, что с вами? Что-то не так? Вам плохо?
Глаза защипали непрошеные слёзы, собственный голос прозвучал незнакомо, хрипло:
— Нет, Бетти. Просто… переживаю очень.
Подробностей я, разумеется, не сообщила, но это не помешало Бетти прийти к каким-то выводам… Девушка состроила жалостливую мордашку, сказала тихо-тихо:
— Госпожа Эмелис, простите, что вмешиваюсь не в своё дело, но мне кажется, вы драматизируете. — Я вопросительно изогнула бровь, а изрядно смущённая горничная пояснила шепотом: — Господин Теридан никому не позволит причинить вам вред. Всё будет хорошо, вот увидите.
Я улыбнулась этой детской наивности, по-простецки вытерла глаза рукавом халата и встала.
— Госпожа Вента ждёт, — хрипло пояснила я. — И завтрак, должно быть, уже подали.
Бетти сдержанно кивнула, повторила с прежней убеждённостью:
— Всё будет хорошо. Вот увидите, госпожа Эмелис. Всё будет хорошо!
Сказать по правде, выходя к завтраку, я готовилась услышать продолжение нотации, но хозяйка замка на озере была милосердна. Разговор зашел сперва о погоде, потом о природе, а закончился обсуждением нового фасона платья для верховой езды, который предложил один из ведущих кутюрье Дурбора.
Госпожа Вента была мила и улыбчива, я тоже улыбалась, отчаянно стараясь скрыть нервозность. Ещё очень старалась не коситься на дверь, ведущую в спальню и не думать о том, как некоторые там, под кроватью, поживают.
Посвящённая в мой секрет Бетти обреталась рядом, сидела на стульчике и покорно ждала, когда можно будет убирать со стола. Горничная, в отличие от меня, была спокойна как ледяная статуя, что, впрочем, неудивительно — это не её, это моя репутация на волоске.
Когда допили чай и доели последние пирожные, я воспряла духом, но не тут то было…
— Чем планируешь заняться? — спросила графиня.
— Читать буду, — ответила я и мысленно поблагодарила короля за предоставленную отговорку. В смысле, за принесённые книги.
Графиня растянула губы в улыбке и кивнула.
— Я с тобой. — И уже горничной: — Бетти, подай мою книжицу.
Девушка вскочила и торопливо проследовала к камину. Там, на каминной полке, подле статуэток, лежало нечто в розовой обложке.
— Сентиментальный роман? — спросила я.
— Ну… не совсем, — отозвалась Вента, принимая из рук Бетти ту самую книжку.
Я удивлённо приподняла брови, а графиня чуть смутилась и пояснила:
— Пятьдесят оттенков зелёного.
— Что, простите?
— Как, ты разве не слышала? Сейчас всё образованное общество этот роман читает.
Снова заломила бровь и услышала:
— Сюжет таков: молодая провинциалка влюбилась в эльфа. Девушка эльфу тоже понравилась, и он забрал её к себе, во второй мир. Ну а дальше… у них роман. О-очень бурный. — Старушка слегка передёрнула плечами, видимо от избытка эмоций, а я… я расстроилась.
Вот что мне теперь делать? Как быть? Попросить Венту уйти? Так ведь не поймёт и обидится. Выдать Кирстена? Ну… тогда графиня попросту сожрёт. Причём не только внука, но и меня.
Дохлый тролль, что делать?! Как, дракон меня пожри, поступить?
В спальню я возвращалась в самом дурном расположении духа, хотя виду, конечно, не подавала. И не сразу сообразила, что что-то не так.
— Почему тут так холодно? — спросила Вента.
Я обвела комнату взглядом, заметила, что гардина, прикрывающая самое дальнее окно, колышется. Уже открыла рот, чтобы ответить, но Бетти нашлась раньше.
— Госпожа Эмелис велела проветрить, — сообщила горничная и ринулась к окну.
Старушка неодобрительно покачала головой, поёжилась.
— А теперь дров в камин подложи, — попросила она. — Госпоже Эмелис только простуды сейчас и не хватает.
Бетти кивнула, я же повесила халат на спинку кровати и забралась в постель. Фальшивая улыбка, которая держалась на губах всё это время, сменилась настоящей. Подумать только — младший принц сбежал! И как? Через окно! О Создатели… если кто узнает, позора не оберёмся.
Принимая из рук их величества книги, я даже не потрудилась взглянуть на корешки. Мне в тот момент не до них было, после — тоже. Зато теперь, когда щекотливая ситуация разрешилась, а Вента угнездилась в кресле и распахнула роман в розовой обложке, мне не оставалось ничего иного, как поинтересоваться принесённым Вонгардом чтивом.
В принципе, если смотреть на происходящее трезво, ничего удивительного в этой подборке не было, но у меня всё равно случился шок. Книги, которые принёс их величество, были посвящены истории и культуре Дурбора. И они не относились к числу тех, что продаются в лавках или пылятся на стеллажах публичных библиотек. Это были учебники для так называемого внутреннего пользования. Те самые, которые пишутся для принятых в королевскую семью чужестранцев.
А ещё к стопке прилагался альбом, с пожелтевших страниц которого на меня взирали… предки рода Донтор. Ещё там присутствовали схемы родового древа, в том числе побочные ветви. Имена, титулы, годы жизни…
Я смотрела на это всё широко распахнутыми глазами и в который раз за это утро понятия не имела, что делать.
— Если будут вопросы — не стесняйся, спрашивай, — отвлеклась от своего романа Вента.
Я вернула на лицо доброжелательную улыбку и кивнула.
Свой выбор остановила на книге, посвящённой народной культуре Дурбора. Переворачивая первую страницу, уже знала, что читать буду невнимательно… И не только потому, что в плане народной культуры Дурбор и Верилия очень схожи, просто опять растерялась.
Ужас! Нет, в самом деле ужас! Видели бы меня сейчас учителя, которые воспитывали в дочери Форана из рода Бьен способность мыслить и сохранять спокойствие в любой, даже самой сложной ситуации! Впрочем, не уверена, что кто-нибудь из них сумел бы достойно справиться с теми испытаниями, которые выпали мне.
Усилием воли я отодвинула посторонние мысли, глубоко вдохнула и попыталась погрузиться в чтение, но меня прервали.
Раздался тихий стук в дверь, следом женский голос. Громкий, но неуверенный.
— Госпожа Эмелис, к вам можно?
— Да-да! — ответила за меня компаньонка.
Бетти, которая осталась с нами, но предпочла книгам пяльцы, проворно вскочила.
Дверь отворилась, и на пороге возник… букет. Огромный букет алых роз, чей аромат наполнил пространство в считаные секунды. Цветы несли две служанки, ещё две тащили огромную напольную вазу.
Я перевела взгляд на Венту, чтобы увидеть, как благостное настроение старушки сменяется раздражением. Как её глаза превращаются в две щёлочки, как ползут вниз уголки тонких бледных губ.
