Чтобы хоть немного успокоить Кира, встала на цыпочки и сама к его губам прикоснулась. Целовала осторожно и нежно, и отстранялась, когда боевик пытался перехватить инициативу.
Прохожие, которым мы откровенно мешали, реагировали по-разному. Кто-то фыркал, кто-то хихикал, кто-то подбадривал. Так что в итоге… я тоже хихикать начала, и мой синеглазый деспот заметно повеселел.
— Всё будет хорошо, любимый.
Теридан-Кирстен из рода Донтор кивнул, легко чмокнул в нос и повёл дальше, по заснеженным улицам дурборской столицы.
Нет, ничего примечательного тут не было. Просто город, хоть и большой. Дома, витрины, отключённые на зиму фонтаны, а кое-где гирлянды и фонарики, оставшиеся с праздника середины зимы. Ещё горожане всех мастей. И зазывалы, и лоточники.
Когда проходили мимо очередной кондитерской, моя душа не выдержала.
— Хочу горячий шоколад.
Терри улыбнулся и потащил к двери, но я упёрлась. Сквозь огромное витринное окно было прекрасно видно — кондитерская переполнена, свободных столиков нет.
— Давай на ходу попьём? — предложила я. — У вас ведь продают шоколад в бумажных стаканчиках?
— Конечно, продают, — сказал боевик и снова потащил к двери.
— Любимый, не хочу идти в эту толкучку. Я тут подожду, ладно?
Терри одарил насмешливым взглядом и, вероятно, признал капризной, но я была непреклонна. Ненавижу толкотню! К тому же, чтобы принести пару напитков, нужно всего две руки, а никак не четыре.
— Хорошо, мелкая. Стой.
Младшее высочество скрылось за дверью, а я обиженно шмыгнула носом — ну вот, как что, так сразу мелкая. Нет, я не против этого прозвища, но любимой быть всё-таки приятнее.
Чтобы не мешаться отошла в сторону и тут же услышала:
— Привет. Скучаешь?
Я обернулась и лишь теперь заметила коротко стриженного блондина в модной меховой куртке. Лет тридцати на вид.
— Нет, не скучаю. Жду.
Я подарила горожанину вежливую улыбку и тут же отвернулась. И немного нахмурилась, осознав — я этого мужчину уже видела, причём сегодня. Это тот самый человек, который вышел из дверей дома, напротив которого притормозил наш экипаж. Тот самый, что поднял руку в намерении махнуть нам вслед. Вернее, не нам, а мне.
— Твой супруг? — спросил нежданный собеседник.
Хотела промолчать, вот только поводов быть столь невежливой не имелось. Голос горожанина звучал доброжелательно, да и сам он… Он выглядел очень прилично. Более того, одного взгляда на этого мужчину хватило, чтобы почувствовать — он особенный, в нём есть некий внутренний шарм, противиться которому довольно сложно. Наверное, именно поэтому и ответила.
— Нет, я не замужем.
И вновь повернула голову, потому что разговаривать, глядя в противоположную сторону, совсем неприлично.
— Жених?
Блондин улыбался, и улыбка его была исполнена такого обаяния, что с языка едва не сорвалась правда.
— Простите, но…
— Вы слишком благоразумны, чтобы вести беседы с незнакомцем, — перебил блондин.
— Именно, — пробормотала я и даже попыталась снова отвернуться, но…
— Ситар из рода Ланкор.
Мужчина протянул затянутую в перчатку руку. Жест был лёгок и исполнен того же непонятного, жутко притягательного шарма.
— Простите, но знакомиться на улицах я тоже не привыкла.
Я плюнула на приличия и отошла на два шага — так, чтобы оказаться ровно напротив витринного окна. И сосредоточилась, пытаясь поймать лёгкое, но уже заметное ощущение магии. Нет, я не смогу поднять щит, да и нельзя мне — выгорю. Но с этой иллюзией силы спокойнее.
— Вам знакомо моё имя? — Голос блондина звучал по-прежнему, хотя в глазах появилась настороженность.
— Нет, — не моргнув, солгала я. — Просто…
— Ваш возлюбленный слишком ревнив, — закончил за меня Ситар.
Я вновь кивнула и отступила ещё на шаг.
Никогда не была склонна к паранойе, но после этих слов мной овладело чёткое ощущение — Ситар из рода Ланкор за нами следил. Причём следил с того самого момента, как экипаж притормозил у злополучного дома.
Как такое возможно, если мужчина только-только вышел и был пеш? Понятия не имею! Но если верить рассказам господина Вакирса, в случае с этим человеком возможно всё!
— А как зовут вас? — не обратив никакого внимания на моё отступление, спросил тот, чьё имя вызывало головную боль у всех сыщиков Верилии и сопредельных королевств.
— Извините, но я не готова с вами беседовать.
— Девушка… — вновь пошёл в наступление Ситар. — Вы знаете, что у вас невероятная улыбка?
На тон и обаяние того, кого называли королём ночного мира, я уже не покупалась. Хотелось сказать — отойдите! Вот только… про таких людей мне тоже рассказывали. Их не следует злить. И вообще, в такой ситуации лучше молчать. Просто молчать и всё.
Раздери меня тролль, как же не хватает щитов!
Ситар мою тактику понял, но не оценил.
— Вы очень красивы. Я хотел бы пригласить вас… — Мужчина бросил взгляд на вывеску кондитерской, у которой мы стояли, но не поморщился, наоборот, улыбнулся шире. — Я хотел бы пригласить… куда-нибудь, куда сами захотите.
Я отрицательно качнула головой и отвела глаза. Нельзя смотреть на Ситара! Потому что взгляд может быть расценен как согласие. Или, что несравнимо хуже, вызов.
Я мазнула взглядом по лицу проходившего мимо мужчины — тот не обратил никакого внимания. А две женщины, шедшие по противоположной стороне улицы, щекотливую ситуацию заметили, но что они могут? А что могу я? Прорваться в кондитерскую, где столь неудачно застрял Кир? Но это невозможно, потому что блондин загораживает вход.
— Простите, что навязываюсь, но вы мне очень понравились, — пояснил Ситар.
— Мой жених — боевой маг.
— Я это учёл.
Ответ блондина откровенно огорошил, но виду не подала. Зато огляделась ещё раз, и куда внимательней, чем прежде.
Вот теперь маленькая нестыковка, которую не осознавала по причине шока, отпала. Король ночного мира слишком важная персона, чтобы ходить по городу в одиночестве… и да, он был не один.
Двое ничем не примечательных мужчин слева, шагах в двадцати от нас. Один в тени соседнего переулка. Ещё четверо в противоположном конце улицы, то есть там, куда мы с Кирстеном направлялись.
— Господин Ситар, это не смешно.
— Одно свидание, и вы вернётесь к жениху, — ответил мужчина. И добавил чуть слышно: — Если захотите.
Дохлый тролль! Мне нужны щиты! Немедленно!
— Господин Ситар, прекратите! — Я вложила в эти слова всю строгость, всю убеждённость, на какую только способна.
