– Тебе нравится? – спрашивает с особым блеском в глазах. Этот блеск выдает, какого ответа он ждет.
– Конечно… потрясающе, – отвечаю, пробегая глазами описание под фотографией: три спальни, два туалета, большой открытый балкон, крытая галерея, частная парковка для яхты. Как мне может не нравиться? Я поднимаю глаза от листка и восклицаю:
– Это действительно потрясающе, Фил. Я без слов! – Вздыхаю и сглатываю. – Но еще рано об этом думать, тебе не кажется?
Ну вот, я наконец-то сказала это.
– Конечно, пока что это только идея, – спешит сказать он. – Ее отреставрировал один мой знакомый, и я хотел тебе показать, прежде чем кто-то другой украдет это у нас из-под носа.
Заново смотрю на фото, на сей раз и на цену, выбитую мелкими цифрами под фотографией.
– Ну, она не такая уж и дешевая… – бормочу.
Филиппо кивает, пряча улыбку.
– Мы можем ее себе позволить?
Он опускает взгляд и качает головой. Потом смотрит на меня и говорит с серьезным видом:
– Вероятно. Пока помечтаем. Потом, кто знает…
Через мгновение, к счастью, напряжение между нами исчезает, и атмосфера снова становится легкой. Мы смеемся больше обычного, обмениваясь шуточками и фантазируя о выходных, ожидающих нас в Тоскане, но я все же не могу освободиться от тяжести этого разговора, повисшего в воздухе. И как назло, мысль о Леонардо возвращается еще настойчивей. Я чувствую его реально присутствующим, будто он явился и сел между мной и Филиппо и все это время слушал разговор о нашем будущем.
* * *
Мы готовимся лечь в постель. Филиппо в ванной. Я всегда позволяю ему пойти первым, потому что он быстро управляется. Ведь ему (счастливец!) не надо размазывать тонизирующий крем на ягодицах и бедрах. Я снова начала использовать его несколько дней назад, если быть точной, то с той незапланированной поездки на море.
Мой айфон на тумбочке, невинный и молчаливый, вне подозрений. А на самом деле внутри у него готовая взорваться бомба: сообщение Леонардо, которое я еще не прослушала. Я смотрю на него, как на опасного хищника, потом протягиваю руку и беру его. Если я сейчас не прослушаю сообщение, то, пожалуй, не смогу заснуть всю ночь. В общем, покоя мне не будет.
Поэтому решаю сделать это, но не при Филиппо, а в ванной, после бесполезных ритуалов красоты. Еще несколько секунд, и он закончит чистить зубы, потом наступит моя очередь.
Закрываю дверь на ключ и включаю воду на полную мощность. Понимаю, что это все ненужные предосторожности, и, если бы я была хоть немного в себе, посмеялась бы над собой, но сейчас мне не до смеха.
Стараюсь изо всех сил не смотреть на себя в зеркало, когда беру телефон и прижимаю его к уху, чтобы прослушать автоответчик.
«Элена, это Леонардо. Я сейчас возвращаюсь из Сицилии. Завтра после обеда постарайся освободиться от работы. Я хочу отвезти тебя в одно место. Не ищи отговорок, я их не приму».
Боже! Даже простое десятисекундное сообщение на автоответчике заставляет меня снова пылать. С одной стороны, мне любопытно: куда он собрался меня отвезти? С другой стороны, чувствую себя запутавшейся и раздражаюсь. Смотрю в пустоту какое-то время, стоя перед раковиной, потом заново прослушиваю сообщение, чтобы увериться, что все услышала. И удаляю его, бормоча «можешь забыть об этом» – скорее чтобы убедить саму себя.
В неистовстве, чищу зубы, потом протираю лицо молочком и покрываю тонизирующим кремом критические места. Выйдя из ванной, мгновение (которое кажется мне очень долгим) наблюдаю из коридора за Филиппо. Он просматривает что-то на планшете, наверно, один из своих дизайнерских журналов. Открываю рот, закрываю, снова открываю. Хочу что-то сказать, но вместо этого в тишине снова скрываюсь в ванной.
– Биби, ты идешь спать? – слышу, как он зовет меня из другой комнаты.
– Уже иду, – отвечаю как можно более нежным тоном.
Я решила, что должна ответить на сообщение Леонардо. Игнорирование может показаться ему стратегией. Но нет: то, что я собираюсь сделать, это четкий и ясный отказ, окончательный. Я сообщу ему кратким эсэмэс, что он может прекратить искать меня, поскольку, как он знает, я счастливо обручена.
Я пытаюсь найти ту решимость, которая нужна, чтобы проглотить полезное, но очень горькое лекарство. Мне не просто оставаться уверенной в этом решении, которое продолжает уплывать от меня, ускользать, как угорь.
Потом вздыхаю и начинаю быстро писать. Нажимаю кнопку ОТПРАВИТЬ, при этом ледяная дрожь поднимается по спине. Я слишком поздно понимаю, что мои пальцы послушались не команды мозга, но убийственного импульса, появившегося изнутри.
Привет. Я слышала твое сообщение.
Ок, до завтра. Ты знаешь, где меня найти.
Вот что я написала. Закрываю глаза и встряхиваю головой. Я безнадежна. Мне не хватало только раздвоения личности… какой бред!
Чувствую одновременно вину и облегчение. Наверное, так себя чувствуют алкоголики, когда пробуют первый глоток спиртного после долгого воздержания. Эмоции вновь вспыхивают, когда мой телефон опять загорается и появляется эсэмэс с номером Леонардо (я не ввела его в память, все равно это ни к чему). Я вовремя останавливаюсь на пороге ванной. (Обычно он не отвечает на эсэмэс, а сейчас ответил.)
То же место, в четыре.
Спокойной ночи!
Лео
Несколько слов, ничего необычного: ну и почему же я чувствую себя так? Ну хватит уже, надо собраться с силами и вернуться в комнату. Филиппо ждет меня с еще включенным ночником. Похоже, ему совсем не хочется спать, он настроен заняться любовью.
Когда я вхожу в комнату, понимаю, что мои подозрения не беспочвенны. Вижу в его глазах желание, даже поклонение, глубокую потребность во мне. Я ищу его языком, потом снимаю с него футболку, обнажая торс. Он берет меня за ягодицы, а я позволяю руке скользнуть на его член, лаская его сквозь ткань трусов. Просовываю руку под резинку и пробираюсь сквозь волоски. Сжимаю крепко. Он издает гортанный стон. В мгновение освобождается от трусов.
Филиппо снимает с меня комбинацию, лаская языком шею до плеч, потом наклоняется промеж моих коленей и целует влажные губы моего гнездышка, я хочу его, хотя мое желание неопределенное, запутавшееся, и поэтому я ищу визуального контакта с ним.
На одно ужасное мгновение глаза Леонардо совмещаются с глазами Филиппо, который в этот момент доставляет мне удовольствие. Изгибаю спину и кончаю. Я хочу этого всей своей сущностью, хотя и написала сообщение другому. Потому что Филиппо хочет меня. Потому что он любит меня. И поэтому я тоже люблю его.
Когда Филиппо ложится сверху, чтобы овладеть мною, и начинает двигаться, я подстраиваюсь под его ритм и обнимаю его. Я принадлежу ему. По крайней мере, сейчас и здесь.
* * *
На следующий день на работе все то же. Мне нужно выносить бурчание Паолы, которая срывается на мне, потому что мы отстаем от плана, и поэтому она одергивает меня за малейший потек краски. А я не знаю, как сказать ей, что сегодня после обеда мне нужно уйти. Нет даже Мартино, чтобы облегчить напряжение. С того самого дня, как он увидел меня выходящей из церкви с Леонардо, я не вижу его. Иногда мне в голову приходит мысль, что он был потрясен увиденным, что в каком-то смысле я была для него не просто знакомой. Мне очень жаль, если он не появляется из-за этого. Когда он здесь, мне лучше работается, я часами могла бы разговаривать с ним, и не только об искусстве.
