— О нет…
— Лилька, а что ты хочешь? — оскалил крупные желтые зубы режиссер. — Это не я условия ставлю. Этого продюсер требует. А продюсер, в свою очередь, делает то, что от него хочет публика.
— Ты уверен? — фыркнула Лиля. — Публика этого хочет?!
— Да! — В голосе Германа зазвенел металл. — Наша публика — это одинокие, не первой свежести, толстые тетки. И поэтому героиня должна быть такой же — близкой, узнаваемой, понятной.
— Блин. Ладно, ну а кто герой тогда? — мрачно спросила Лиля.
— Вот это без разницы. Главное, чтобы не олигарх, наш народ олигархами уже объелся. Но, разумеется, наш герой — с непростой судьбой. Героиня должна его полюбить и отогреть. Ну, а он, в свою очередь, станет ей опорой и подмогой. Все. Остальное придумываете сами — как они знакомятся, ссорятся, через что им придется пройти, пока они наконец не осознают, что являются двумя половинками…
Евгений молчал — чиркал что-то в блокноте, сосредоточенно сведя густые темные брови.
— Но это обычная, дешевая мелодрама для ТВ. Копеечная. Проходная. Как ты на такое согласился, Чащин? — сердито спросила Лиля.
— Нет, не копеечная мелодрама. Должен получиться гениальный фильм. Хорошая музыка, хорошие актеры. Простая и сильная история. Продюсер готов платить именно за это. Требуются добрые, позитивные фильмы о Москве. Я понимаю, Лиля, что задача сложная — из… из этого самого слепить конфетку. Поэтому я и свел тебя с Жекой. Вы объединитесь и напишите мне гениальный сценарий фильма, действие в котором происходит в столице нашей Родины. Все понятно?
— Понятно, — уныло произнесла Лиля.
— Жека, тебе тоже все понятно? — Герман повернулся к Евгению.
— Да, мне все понятно, — торжественно произнес тот.
— Ну вот и отлично. Я пошел. Работайте, братцы!
Герман поднялся и, твердо ступая, загребая руками при ходьбе, направился к выходу. Его кожаная куртка при этом негромко, но отчетливо поскрипывала.
Лиля и Евгений остались за столиком вдвоем. Официантка принесла Лиле густую непрозрачную жидкость оранжево-желтого цвета в большом стеклянном чайнике.
Лиля налила, попробовала.
— М-м, вкусняшка! — с удивлением и радостью произнесла она, отпив. — Облепихой пахнет, персиком еще… Хотите попробовать?
— Нет, спасибо, я по кофе специалист, — вежливо отказался Евгений, вертя в ладонях уже наполовину пустую кружку. «Или наполовину полную?» — тут же машинально поправила себя Лиля. Она, как и большинство пишущих, уже привыкла редактировать даже собственные мысли. — Все-таки «наполовину пустую» звучит правильнее…»
Залпом выпила свой чай, налила еще. Горячий, но не обжигающий напиток придавал сил, а сливочный, нежный и совсем не приторный вкус добавил оптимизма. И холодный дождливый день перестал уже казаться Лиле мрачным.
— Хотите еще что-нибудь заказать? — спросил Евгений, внимательно глядя на Лилю.
«Наверное, я слишком жадно пью!» — спохватилась она. И сказала:
— Нет, спасибо.
Есть она и вправду не хотела. Но что, если этот странный Евгений Лазарев вздумает ее угощать? Еще заплатить за нее захочет… Но это же глупо! Они даже не друзья, и уж тем более не любовники. Они пришли на деловую встречу, где каждый сам за себя. Где говорят, а не едят. Нет, конечно, есть-пить не возбраняется, если голоден, но прием пищи вторичен. Часть кафешек Москвы именно для подобных встреч-переговоров и используется. Выпить кофе, обсудить совместные планы.
Поэтому будет глупо и странно, если Евгений вдруг примется угощать Лилю за свой счет… Только бы он не полез на рожон, не начал делать навязчивых и ненужных жестов! Так неприятно, когда люди не чувствуют, не понимают простых вещей. Какие уж тут угощения… Тем более что, как слышала Лиля, театральный драматург Евгений Лазарев был очень беден. Потому, наверное, он с радостью согласился участвовать в написании киносценария. За сценарии хорошие деньги платят, в отличие от тех гонораров, которые дают за пьесы.
И у него жена, ребенок вроде. Хороший муж даже из вежливости чужую тетку угощать не будет.
— Лиля, у вас есть уже какие-то идеи? — вежливо спросил Евгений. Пожалуй, теперь можно сказать определенно, что это у него манера такая — говорить вежливо, чуть наклоняя голову вперед, с полуулыбкой на губах.
— Нет. Я в шоке от предложения Чащина, если честно.
— Гм… да, это довольно сложно будет. Придумать простую и сильную историю.
— Это высший пилотаж — любовь, Москва, наши дни, — сквозь зубы произнесла Лиля. — Тем более когда такая избитая схема, такие стандартные герои.
— Вы уже заранее ненавидите своих героев? — опять приподнял брови Евгений, глядя в свою чашку — словно на кофейной гуще гадал.
— Я ненавижу толстых теток, которые грезят о суженом, но даже похудеть не в силах, чтобы хоть на шаг приблизиться к своей мечте. И несчастных, неприкаянных мужиков с драмой в сердце, которое надо отогреть! — в сердцах произнесла Лиля. — Я уже столько подобного бреда за свою жизнь успела написать…
— Давайте все-таки попробуем еще раз.
— Давайте, — кровожадно сказала Лиля. — Только я еще и зрителей ненавижу, которые охотно хавают эту лабуду. Боже мой, а я надеялась, что Чащин предложит мне что-то стоящее… Он ведь прекрасный режиссер. Прекрасный!
— Вы давно с ним знакомы?
— Так, не очень… Лет семь назад писала для него сценарий. В группе. Нас трое сценаристов было. Довольно сложный фильм, про войну в горах.
— «Кавказский излом»? — опять приподнял брови Евгений.
— Да. Тогда Пересветов еще был жив. Он в нашей группе являлся главным, ну а мы — так, на подхвате. Если бы Пересветов не умер этой весной, меня Чащин сейчас ни за что бы не позвал. — Лиля помолчала. — В основном-то я над сериалами работаю. Это конвейер. Искусства нет. Платят хорошо, а… Вот я почему сейчас так злюсь. Какую-то дурацкую мелодраму про идиотов заказали! Я же хотела участвовать в создании настоящего кино, а не так называемого «кинематографического продукта»!..
Лиля еще некоторое время ворчала. Евгений Лазарев по-прежнему вежливо улыбался, но глаза его смотрели уже печально. Наверное, он решил, что раз Лиля намеревается «соскочить» с работы, то Чащин его тоже погонит.
— Нет-нет, вы не переживайте! — спохватилась Лиля. — Попробуем придумать сюжет, да. Обязательно. Вдруг что-то получится.
— Тогда хорошо бы обменяться координатами?
— Сейчас… — Лиля достала из сумочки визитку. — Тут мой городской, номер моего сотового… И электронный адрес. Спишемся, созвонимся чуть позже, да?
Евгений протянул Лиле обычный листок бумаги со своими данными (вероятно, записал заранее). «Боже, как странно, сделать визитку — это же копейки какие-то…»
Лиля взяла листок, потом вскинула голову, глядя Евгению прямо в лицо. Смуглый, темная щетина, темно-карие глаза, длинный нос с горбинкой, впалые щеки.
