– Почему? – со слезами на глазах спросила Полина.
– Вера терпеть не может в людях слабость.
– Но ведь она ваша мать?!
– И что? – кончиками губ улыбнулся Сергей. – Она была больным человеком, испортившим жизнь многим. Не по своей прихоти, конечно, но тем не менее. В первую очередь отцу, а во вторую – Вере. Во всех бедах нашей семьи она винила мать, после и отца за то, что он вовремя не принял меры, а когда понял, что не в состоянии справиться с ситуацией, просто залез в петлю. Вера слишком рано повзрослела. Она стала мне матерью не в тот день, когда повесился отец или когда бригада санитаров увезла маму в больницу. Нет, она была ею уже задолго до этого. Когда забирала меня из детского сада, стирала всем нам одежду, готовила, убирала. Когда встречала пьяного отца у подъезда и помогала подняться в квартиру, ездила за лекарствами для матери, водила меня в школу и на разные кружки. Она была центром и главой нашей семьи, ею и осталась. Несмотря на противоречия, которые часто возникают между нами, я благодарен Вере за все хорошее, что произошло в моей жизни. Она помогла получить образование, купила первую машину, а потом и квартиру. Вера все делала для меня, заботилась с раннего детства и продолжает это делать до сих пор. Однако с ней связано и много плохих моментов. К тому же из-за мужского характера сестры я всегда чувствовал себя слабым и вырос неуверенным в себе.
– Неправда, – выразила свое несогласие Полина. – Всегда видела в тебе только силу, никаких сомнений или колебаний.
– Люди не всегда те, кем кажутся. Поверь, я очень не уверен в своих силах, потому что Вера так и не дала мне возможности повзрослеть. Я и сейчас остаюсь тем десятилетним мальчиком, который ожидал ее возле ванной, где повесился отец, со страхом вслушиваясь в угрожающие песни матери.
– Сережа, она тебя очень любит, – тоном, будто сделала открытие, произнесла Полина и с удивлением повторила, уже для себя самой: – Ты – самый важный человек в ее жизни. Потому что так оберегать можно лишь того, кого обожаешь, без которого мир кажется пустым и ненужным.
– Любовь можно проявлять другим способом.
– Поэтому ты выбрал любовь мужчин? Потому что самые близкие женщины заставляли тебя страдать?
Сергей взял Полину за руку и крепко сжал пальцы, заставив ее напрячься от внезапной боли.
– Я не могу ответить на твой вопрос. Так случилось, и разбираться в этом вовсе не хочется.
– Ясно. – Полина осторожно высвободила руку и пошевелила пальцами. – Едва не сломал.
– Прости. Еще виски?
Спустя час они, уже изрядно пьяные, сидели на полу и возмущенно ругали человека, который задушил Роберта, убил Петю-Хряка и избавился от любовника Веры. И хотя Полина ни разу не видела Лерочку-художника, горевала о нем так, будто он был ее лучшим другом. Будучи пьяной, она жалела всех, в том числе тех, кто жалости не заслуживал.
– Знаешь, что я делал, пока ожидал тебя? – Сергей открыл крышку ноутбука, стоящего на столике. – Читал в Интернете о гарроте. Вот, слушай.
– Я знаю, что гаррота – очень популярное оружие у наемников, мафиози и других, кто хочет бесшумно устранить жертву.
– Неплохие познания. Но меня не это заинтересовало. В Испании существовало несколько форм казни с помощью гарроты. Благородная гаррота, когда казнимый сам давал сигнал к экзекуции. Обычная, когда осужденного подвозили к месту казни на муле, но когда ему умереть, решал палач. И подлая – когда преступник следовал на смерть пешком или ехал на осле.
– Зачем ты мне это читаешь? Хочешь, чтобы я угадала, как казнят вас? – хихикнула Полина, но быстро замолчала. – Прости, – извинилась она, протянула руку и погладила Сергея по голове. – Хочу, чтобы человека, который преследует вас, нашли, а ты остался жив, и Вера тоже. Но почему он использует именно гарроту? Это демонстрация уважения или, наоборот, намек на то, что вы будете ехать на осле к месту казни?
– Интересный вопрос. Я даже не подумал об этом, лишь читал, что представляет собой это орудие. Ты знаешь, что в Интернете можно найти даже технику ее использования?
– Прочел, потренировался на кошках и вперед, на настоящее дело?
Они оба рассмеялись, но быстро замолкли и повернулись в сторону выхода, так как за дверями послышался легкий шум и вскоре в прихожей появилась госпожа Пиоро. Хмурая, с темными кругами под глазами, говорящими о том, что она забыла, когда спала в последний раз, она не была похожа на ту Веру Пиоро, к которой привыкла Полина. Однако язык ее, в отличие от тела, не устал, так как едко и быстро отдавал указания кому-то в трубку телефона. Сначала Вера не заметила Полину, она смотрела на брата с необычайной нежностью и заботой в глазах, а когда увидела ее, взгляд не изменился, в нем лишь прибавилось иронии, да и губы растянулись в саркастичной улыбке.
– Ты кого-нибудь боишься? – спросила она, положила телефон в карман пиджака, а из другого вытащила пачку сигарет, зажигалку и закурила.
– Конечно, – ответила Полина. – Но не вас.
– Вот как? – было видно, что ответ не понравился Вере, однако она не стала развивать эту неприятную для нее тему, посмотрела на молчаливого Сергея и взмахнула папкой, которую держала в руке. – Завтра утром жду тебя у себя.
– Что нам мешает поговорить сегодня?
– Алкоголь в твоей крови, – брезгливо сморщилась Вера, посмотрев на пустую бутылку виски, стоящую на полу, и начатую вторую, подошла к столику и затушила в пустой пепельнице дымящуюся сигарету. – Полина, была рада тебя видеть.
Вера быстро вышла за дверь, тут же в гостиную заглянул охранник с выдвинутой вперед челюстью, ощупал глазами босса и бесшумно удалился. Оставшись одни, Полина и Сергей переглянулись и снова рассмеялись.
– Вы ведь знаете, почему вас хотят убить, – медленно проговорила Полина, внезапно оборвав смех.
Сергей также замолчал, глубоко вдохнул и тоненькой струйкой выпустил воздух.
– Предполагаем.
– Расскажешь?
– После смерти Роберта и Леры нам с Верой прислали шприцы, наполненные ядом шестиглазого песочного паука.
Полина поднялась, обошла стол и присела напротив Сергея, чтобы лучше видеть его лицо.
– Этим ядом был отравлен Мерцалов, – продолжил Сергей, глядя прямо ей в глаза. – Мы его отравили. Это сильнейший токсин, от которого нет противоядия. Он вызывает разрывы кровеносных сосудов, что приводит к внутренним кровотечениям. От этого, собственно, Мерцалов и скончался. Однако, кроме нас с Верой, никто не знал о яде, и мы не понимаем, как это вышло наружу.
– А тот, кто вколол яд? Мерцалов умер в самолете, значит, его ввели заранее.
– В отеле, – улыбнувшись проницательности Полины, кивнул Сергей. – Утром перед тем, как они с Нелей вылетели из Барселоны. Но это сделал надежный человек, приближенный Веры. Они до сих пор вместе.
– Кто?
– Дарья – ее телохранитель. Она не могла играть против нас, потому что всегда была рядом и защищала.
