– Что такое вы сделали с нашей Аделаидой? И как вам это удалось? Вы же… прошу прощения… ангел?
– О, в этом отношении я – самый обычный человек, – снова усмехнулся Карл.
– Да? – недоверчиво переспросила завхоз. – Самый обычный?
Карл приподнялся на локте и посмотрел на нее.
– Хотите убедиться в этом на собственном опыте, Кэтрин?
Бывают моменты, когда у самых здравомыслящих и прозаически настроенных людей внезапно разыгрывается воображение. Завхоз, в изумлении перед прихотливым и неожиданным ходом собственных мыслей, остановилась перед приоткрытой дверью в спортзал и машинально оперлась об нее рукой. Сторонний наблюдатель, незнакомый с завхозом, мог бы даже подумать, что она растерялась.
Но это, разумеется, было не так. Завхоз была полновластной хозяйкой своих мыслей и чувств и потому знала, что с любой неожиданной идеей, пришедшей в голову, следует немедленно разобраться. Все взвесить, все просчитать, а потом принять к немедленному исполнению… или отправить на доработку… или сдать, за бесперспективностью, в архив.
Вероятность того, что подобный разговор мог бы состояться в действительности, завхоз оценила в десять процентов.
Не так уж и мало, в общем-то.
Совсем даже немало.
Вполне достаточно для того, чтобы заранее обдумать свой возможный ответ на его возможный вопрос.
Ответ, разумеется, будет отрицательным. Ейэто совершенно не нужно. Она-то, хвала всем эвенкийским богам, никогда не теряла голову из-за мужчины. И не собирается этого делать.
– Благодарю вас за ваше любезное предложение, – с достоинством ответила немцу завхоз, – но вы не совсем в моем вкусе.
Что, киногерой, съел? Не ожидал подобного ответа? Не привык получать отказы от женщин?
А, с другой стороны… почему бы, собственно, и нет? В порядке научного эксперимента? Чтобы разобраться, в конце концов, почему все эти идиотки сходят по нему с ума?
– А почему бы, собственно, и нет? – с достоинством ответила немцу завхоз.
Что, киногерой, съел? Не ожидал подобного ответа? Интересно посмотреть, как ты теперь будешь выкручиваться… и удастся ли тебе это.
Завхоз, обнажив в улыбке мелкие и острые, как у соболя, зубы, решительно распахнула дверь.
В спортзале она обнаружила сбитые в кучу деревянные скамейки, множество бумажных оберток от жвачки и конфет под ногами и ковер, очищенный от мусора и аккуратно расправленный точно посредине зала. Немец лежал на ковре, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Физрука видно не было, но, судя по шуму воды, низвергавшейся за стенкой, он приходил в себя под душем. «А горячей-то воды и нет», – посочувствовала физруку завхоз.
Немец, увидев ее, сразу же встал.
«Пять процентов», – сказала себе завхоз. Подошла к нему вплотную и строго спросила:
– Зачем вы это сделали?
– Что именно? – уточнил Карл, спокойно глядя на нее.
«Три процента», – сказала себе завхоз.
– Сядьте, – сказала она вслух, – мне нужно поговорить с вами, а я не привыкла так высоко задирать голову.
Карл подал ей стул, а сам, оглянувшись, уселся на ковре напротив нее.
– Я имею в виду Андрея, – сказала завхоз, – для чего вам понадобился весь этот спектакль?
Карл пожал плечами.
– Вы, по-видимому, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек? – продолжала наступать завхоз, смутно припоминая, что кто-то когда-то уже задавал подобные вопросы в подобных обстоятельствах – вроде бы она читала об этом в какой-то книжке.
– Нет, – усмехнулся Карл, – скорее легкомысленный и недогадливый. Я никак не мог понять, почему Андрей так странно ведет себя со мной. Я не знал, что мне делать, и просто решил предоставить события их естественному течению…
«Два процента, не более, – решила завхоз, – и к тому же для киногероя у него слишком умное лицо».
– Значит, недогадливый и легкомысленный, – повторила она тоном вежливого недоверия, – самый, значит, обычный человек?
– Конечно, – обрадованно воскликнул Карл, – именно так! Я очень рад, Кэтрин, что хоть вы-то видите меня таким, каков я есть на самом деле, и не приписываете качеств, которые мне отнюдь не свойственны… Я, впрочем, сразу же понял, что вы – исключительно мудрая и проницательная женщина, – в избытке чувств он даже приподнялся с ковра и схватил завхоза за руку. – И, поверьте, для меня большая честь быть знакомым с вами и вашей семьей! Ваши сыновья – яркие, самобытные личности, ваши невестки – милые, скромные женщины, ваши внуки – очаровательные непоседы, ваш муж – замечательный человек, воплощение ума, такта и доброты… и сразу видно, что все вы очень привязаны друг к другу! Я восхищен, Кэтрин, и даже немного завидую вам! Надеюсь, вы согласитесь и в дальнейшем считать меня своим искренним другом?
Ошеломленная неожиданным нападением, завхоз молчала и даже не делала попыток отобрать у него свою руку. В голове ее, возможно, впервые за много лет, образовалась полнейшая пустота.
Пока длилась перезагрузка системы, завхоз попробовала старомодный, но надежный способ – взглянуть на все происходящее со стороны.
Она увидела себя рядом с высоким, светловолосым и сероглазым (но все равно поразительно красивым) мужчиной, который стоял перед нею чуть ли не на коленях, пристально глядел на нее и держал ее руку в своих ладонях.
Со стороны могло бы показаться…
Эх, если бы кто-нибудь сейчас зашел в спортзал! Или хотя бы тупица физрук вылез из-под душа! Сколько можно мыться холодной водой, мазохист какой-то…
Но никто так и не появился. Завхоз почувствовала одновременно сожаление, облегчение и иронию по отношению к этим своим чувствам и поняла, что приходит в себя.
Она глубоко вздохнула и рассмеялась.
– Ох, и хитрец же вы, – сказала она одобрительно и крепко, по-мужски, пожала ему руку. – Что ж, будь по-вашему. Друзья так друзья.
* * *
Когда справа между деревьями вновь блеснуло озеро, Аделаида поняла, что они едут в «Комарово», бывшую базу отдыха ЦК ВЛКСМ, а ныне – элитный коттеджный поселок для обеспеченных людей, желающих за свои деньги наслаждаться собственным куском соснового бора и полосой чистого, незатоптанного песчаного пляжа.
Местная строительная компания, размахнувшись, возвела на отторгнутом у комсомольцев земельном участке полтора десятка коттеджей. Но и по сей день половина из них оставалась незаселенной – все же у нас не Москва и не Питер, чтобы платить такие деньги за удаленное от Города жилье. Новые владельцы участка, однако, не растерялись – отделали в европейском стиле пару-тройку непроданных коттеджей, оснастили их всем необходимым и стали сдавать в аренду на уик-энд утомленным городской сутолокой бизнесменам, желающим отдохнуть и расслабиться на природе (шашлыки, водочка, девочки). Ненавязчиво-бдительная охрана поселка обеспечивала полную конфиденциальность и безопасность таких развлечений, и местечко очень быстро приобрело популярность.
