— Похоже, охота была удачной, — заметил Седрик с ледяной улыбкой.
— Похоже, — согласился маг.
Дождь вдруг прекратился, и Оррису показалось, что солнце вот-вот появится из-за пелены облаков, но он тут же напомнил себе, что это всего лишь рукотворная иллюзия. Показав на небо, он поинтересовался:
— Что там происходит?
Оверлорд усмехнулся, на этот раз искренне:
— А как это выглядит? Солнце выходит из-за туч, дождь ведь закончился.
— Но это невозможно!
— Неужели?
Они несколько мгновений смотрели друг на друга. Потом Оррис закрыл глаза и сделал мысленный посыл Анизир. Подчиняясь, она взмыла вверх, сделала круг над их головами и исчезла за кронами. Оррис глубже проник в сознание птицы и стал смотреть ее глазами. И увидел нечто с трудом доступное пониманию. В противоположном конце здания под крышей размещалась гигантская круглая рама, забранная тонкой сеткой. Внутри медленно вращался какой-то предмет, составленный из четырех широких лопастей. Еще выше, удерживаемые тонкими металлическими нитями, спускавшимися с прозрачного потолка, висели пересекавшиеся крест-накрест полированные металлические трубки, из которых еще сочилась вода. Над этой решеткой, растянувшейся над всем лесом, были укреплены лампы, сиявшие так ярко, что Оррис чуть не ослеп, когда Анизир на них посмотрела Изучив все при помощи птицы, маг даже представить не мог, как все это действовало и для чего предназначалось. Но о главном он догадался: все эти приспособления должны были имитировать ветер, дождь и солнечный свет.
Он позвал Анизир и открыл глаза.
— Невероятно, — выдохнул он, взглянув на Седрика и Мелиор.
Оверлорд сощурился.
— Вы это видели? — спросил он голосом, в котором сквозили изумление и страх.
— Да
— Как же это возможно?
Оррис кивком указал на возвращавшуюся Анизир:
— Между мной и моей птицей существует совершенно особая связь. Она читает мои мысли, а я — ее. Иногда, когда это необходимо, я могу также видеть окружающее ее глазами.
— Это тоже невероятно.
— Эти штуки, которые я видел, — спросил Оррис, показывая пальцем вверх, — они могут производить снег?
Седрик ответил не сразу. Похоже, он раздумывал над тем, что ему сейчас рассказал маг.
— Снег? Ах да, — наконец отозвался он. — Можно создать снег, снег с дождем, метель, ураган. В лесных помещениях поддерживается смена времен года. Мы полагаем, что в таких условиях лес лучше растет. В других помещениях, где содержат скот, растят фрукты и зерно, создана стабильная умеренная температура.
Они снова шагали по тропинке, уводившей вглубь леса. Ярдов через сто клены и дубы очень резко сменились кедрами и пихтами. Пока это было единственным признаком искусственности насаждений.
— Нам необходимы разные сорта древесины, — как бы извиняясь, пояснил Седрик, словно угадав мысли Орриса. — Но переходы не всегда удается сделать незаметными.
Вскоре они дошли до развилки и свернули на тропинку, ведшую назад ко входу в здание.
— Мне бы хотелось еще кое-что вам показать, — заметил оверлорд.
Снова сев в мобиль, они проехали к другому строению. Оно тоже было сооружено из стекла и занимало огромную площадь, но было сравнительно невысоким — только чуть выше Великого Зала Амарида. Внутри него колосились громадные золотистые поля пшеницы, клонившейся и переливавшейся на ветру, который гнали несколько предметов с лопастями, таких, как Оррис видел в лесном помещении. Над головой висела такая же металлическая решетка, но сейчас она бездействовала, а с потолка изливался теплый свет, как будто там сияли сотни крошечных солнышек.
— В этом здании еще тридцать этажей, — сказал оверлорд. — Они все под нами.
— И на всех пшеничные поля?
Седрик повел плечами:
— Нам надо кормить много народа.
Оррис только судорожно вздохнул. Все это одновременно было чарующим, поразительным и пугающим. И при этом мага больше интересовало не то, что он видел, а то, зачем ему решили все это показать.
— Почему вы мне все показываете? — повернувшись к Седрику, спросил он. — Насколько я понял, в Лон-Сере много усилий употребляется на то, чтобы хранить в секрете технологию ваших достижений. А вы мне рассказываете все о самой, как вы сказали, важной части Брагор-Наля. Мне это непонятно.
— Вы здесь гость, — с подкупающим радушием ответил Седрик. — Думаю, посети я вашу страну, вы тоже показали бы мне свои достопримечательности.
— Нет, — быстро ответил Оррис. — Я вам не верю. Причина не в этом.
Улыбка сошла с лица оверлорда, и взгляд единственного глаза стал жестким и пронзительно синим.
— Почему вас сюда пустили? — переспросил он. — А зачем вы вообще пришли в Брагор-Наль?
Оба не двинулись с места, но магу померещилось, что они обнажили клинки и, кружа друг перед другом, пытаются обнаружить слабые места в защите соперника и нанести удар. Он почувствовал, что Мелиор следит за ними затаив дыхание. Даже Гвилим насторожился, хотя ничего и не понял из их разговора.
— Какая между этим связь? — требовательно спросил Оррис, не отрывая взгляда от лица Седрика.
— Никакой. И в то же время очень большая. Вы здесь как посланник мира или завоеватель?
Оррис громко рассмеялся.
— Завоеватель? — не веря своим ушам, повторил он. — Я один против громадной страны, размеры населения которой мне даже трудно представить, оснащенной таким вооружением и орудиями, о назначении которых я и не догадываюсь. И вы можете думать, что я пришел как завоеватель?
— Пусть вы один, чародей, но я сам видел, на что способны вы и ваша птица.
— Видели? — спросил Оррис, подозрительно сузив глаза. — Что вы видели?
Седрик вытащил из кармана две бумажки и протянул магу. Они были похожи на маленькие портреты, но ни одно из произведений искусства, виденных доселе магом, не могло бы сравниться с ними в ясности и точной передаче деталей. Тела были изображены так достоверно, что Оррис только мельком глянул на них и вернул Седрику.
— На этих снимках останки тех двоих, что вы убили в Двадцать первом квартале, — с угрозой произнес оверлорд. — Вряд ли это можно назвать жестом доброй воли.
— Они на меня напали! — огрызнулся Оррис.
— Я вам верю, но дело не в этом. Вы сказали, что наши достижения вам непонятны. Но мы знаем о ваших силах еще меньше.
Оррису показалось, что это не так, но виду он пока не подал.
— Отвечая на ваш вопрос, — продолжал Седрик, — могу сказать, что показываю вам Ферму затем, чтобы вы восприняли это как знак доверия и в свою очередь больше рассказали мне о вашей магии и Сынах Амарида
