Кезия, которая провела детство в герцогстве Ирдли, самом процветающем из малых домов, а потом перебралась в Глендивр, разделяла это мнение. Замки главных династий были во всех отношениях лучше. Ирдлийская армия ненамного уступала глендиврской в численности, но солдаты Ирдли не шли ни в какое сравнение с войском, находившимся под командованием Керни. Да, действительно, положение всех домов определилось много веков назад, по окончании войны кланов, в соответствии с могуществом каждого. Возможно даже, сложившаяся иерархия к настоящему времени уже не отражала истинного соотношения сил. Многие считали, что Сассин, занимавший самое низкое положение среди эйбитарских домов, на самом деле был могущественнее и богаче, чем Домнол и Лабруин. Большинство сходилось во мнении, что между армиями Галдастена, Керга и Кентигерна уже нет никакой разницы.
Но никому не приходило в голову оспаривать тот факт, что только пять герцогств достойны называться главными домами. Различие между главными и малыми домами отнюдь не являлось пережитком давно забытых времен, но продолжало служить законным основанием того, кто из эйбитарских герцогов станет следующим королем.
Кезия вспомнила об этом, когда они приблизились к Тримейнскому замку через восемь дней после ее последнего разговора с Гринсой. Среди семи малых домов королевства Тримейн занимал четвертое место. Замок, стоявший на самом берегу Хенеи, неподалеку от восточной окраины Кентигернского леса, поднимался высоко над городом; над круглыми крепостными башнями развевались черно-коричнево-золотые знамена. Кезия увидела знаменитые фруктовые сады Тримейна, раскинувшиеся с восточной стороны замка, прямо под низкой серой стеной, окружавшей город. Безусловно, Тримейн входил в число красивейших крепостей Эйбитара, но он был не больше и не величественнее, чем замки графов и танов, живших в Глендиврских горах. По сравнению с самим Глендиврским замком Тримейн казался маленьким и беззащитным.
Всего через несколько часов после полудня Кезия вместе с Керни и Гершоном проехала через Тримейнский мост и приблизилась к северным городским воротам. Там гостей встречал Латроп, герцог Тримейнский, с полным отрядом стражников. Двумя днями раньше Керни отправил вперед нескольких солдат, чтобы спросить у Латропа позволения остановиться со своим войском в его герцогстве.
Конечно, герцог дал согласие. Как сказала Кезия брату, Керни находился в добрых отношениях с герцогом, и они ежегодно навещали друг друга, чтобы вместе поохотиться на лося в горах или на кабана в окрестных лесах. Латроп не только позволил глендиврскому войску стать лагерем под сенью городских стен, но и пригласил в свой замок Керни, Гершона и Кезию.
Латроп дружил с отцом Керни до самой смерти старого герцога. Его седые волосы и борода отливали сталью, и вокруг бледно-голубых глаз уже давно появились глубокие морщины. Он сильно хромал и заметно растолстел в последние годы. Но он все так же сердечно улыбался и приветствовал Керни и Гершона с великим воодушевлением, по-братски обняв обоих, когда всадники спешились.
Латропа сопровождала молодая жена, Табия, которая, к явному изумлению Керни, была беременна.
— Герцогу нужны наследники, — тихо сказал Латроп, хихикнув при виде покрасневшего лица Керни. — Моя первая жена, да хранит ее Байан, подарила мне одних дочерей.
Герцогиню, казалось, совершенно не взволновало внимание, уделенное ее животу. Она просто стояла рядом с мужем, рассеянно играя своими рыжими локонами и улыбаясь. По всей видимости, она прошла Посвящение три-четыре года назад, не больше.
Здесь же находилась и первый советник герцога Тримейнского — пожилая женщина-кирси по имени Иветта, которую Кезия тепло приветствовала. Она с удовольствием провела бы вечер за беседой с советником, потягивая грушевую настойку из погребов Тримейна. Но она уже напряженно всматривалась в лица людей, толпившихся за городскими воротами, отыскивая среди них Гринсу. Сразу за городской стеной возносились ввысь шпили храма Адриели. Со своего места Кезия слышала пение священнослужителей. Брат находился где-то рядом. Она чувствовала его близкое присутствие.
— Первый советник? — услышала она голос Керни.
Кезия повернулась к герцогам, залившись румянцем.
— Да, милорд.
Керни кивнул в сторону Латропа:
— Герцог спросил вас, понравилось ли вам путешествовать по стране в сопровождении такого войска.
— Прошу прощения, господин герцог, — сказала она, низко кланяясь седовласому мужчине. — Я устала с дороги и уже забыла, как красив ваш город и замок. — Кезия украдкой взглянула на Гершона и увидела, что он хмурится. — Путешествовать с герцогом и его войском для любого большая честь, но я была бы благодарна вам за удобную постель и еду, приготовленную на вашей замечательной кухне.
Латроп улыбнулся:
— Вы очень любезны, первый советник. Добро пожаловать в Тримейн. Насколько мне известно, мой первый советник с нетерпением ожидала встречи с вами.
— Я тоже, — сказала Кезия, хотя у нее заныло под ложечкой.
Покинуть замок, чтобы разыскать Гринсу, будет непросто.
Через минуту Гершон направился обратно к глендиврским солдатам, чтобы отдать приказ разбить лагерь. Одновременно Латроп, герцогиня и тримейнский первый советник повели гостей через город к замку. Иветта шагала рядом с Кезией, рассказывая о последних событиях, случивших в Тримейне. В самом начале посевного сезона здесь произошло наводнение — слухи о нем доходили до Глендивра, — и несколько десятков человек умерло от чумы в одном отдаленном баронском поместье, но дальше эпидемия не распространилась. Кезия изо всех сил старалась слушать первого советника, но все время невольно искала взглядом брата. Рослого Гринсу она должна была заметить сразу. В городах малых герцогств жило меньше кирси, чем в Глендивре, Торалде и других крупных герцогствах. Здесь перед ними открывалось меньше возможностей. Но Кезия нигде не увидела брата, хотя они уже прошли мимо храма и пересекли рыночную площадь. Она задалась вопросом, прибыл ли он вообще в Тримейн, не пришлось ли ему изменить планы в связи с какими-нибудь новыми обстоятельствами.
— Он бы мне сообщил, — сказала себе Кезия. — Он бы снова явился ко мне.
— Прошу прощения?
Побледнев, она посмотрела на Иветту:
— Я говорила вслух?
— Вы сказали что-то, но я не разобрала слов.
— Извините, Иветта. Боюсь, я не самый хороший собеседник. Я все время занята своими мыслями.
Женщина откинула со лба белую прядь.
— Разумеется. Я бы тоже терзалась тревогой, если бы сейчас направлялась в Кентигерн.
— Благодарю вас за понимание. Вероятно, мне нужно просто выспаться.
Иветта странно улыбнулась.
— Возможно. А возможно, вам нужно ненадолго уединиться в нашем храме. Это успокаивает, насколько мне известно.
От неожиданности Кезия замедлила шаг, но, прежде чем она успела ответить, советник вынула из кармана своего платья маленький, сложенный в несколько раз кусок пергамента и вложила его ей в руку таким быстрым и плавным движением, которое мог бы заметить только человек, пристально наблюдавший за ними.
