— Чепуха! Яван прекрасно себя чувствует! Спроси его!
— Честно говоря, друг мой, — сказал герцог, воспользовавшись возможностью встать и размять затекшие ноги, — я бы удовольствием отдохнул немного. Сегодня был тяжелый день. И у нас с вами еще будет много времени для разговоров в ближайшие дни.
Андреас потряс головой и рассмеялся:
— Ты размякаешь, Яван. Размякаешь и стареешь.
Яван стиснул зубы и медленно побагровел.
— Спокойнее, милорд, — прошептал Фотир. — Он сам не понимает, что говорит. С середины вечера.
Яван медленно выдохнул, а потом кивнул.
Двое слуг помогли тучному герцогу подняться на ноги, спуститься вниз с помоста и выйти из зала.
Иоанна проводила глазами мужа и только потом посмотрела на Явана.
— Приношу свои извинения, милорд. — Она выглядела усталой и бледной, хотя и выдавила горькую улыбку. — Андреасу тяжело сознавать, что Бриенна выросла и готова к браку, даже если он состоится только через несколько лет. Думаю, он чувствует себя старым.
Яван улыбнулся в ответ, насколько мог искренне.
— Вам нет нужды извиняться, миледи. Вероятно, ваш муж прав. Возможно, дочери действительно доставляют родителям больше хлопот, чем сыновья. Я бы не осмелился осуждать герцога.
— Милорд очень добр, — сказала герцогиня, чуть наклоняя голову. — Он будет милосердным королем. — Она широко улыбнулась. — Если только выспится как следует.
Герцог рассмеялся:
— Совершенно верно.
— Следуйте за мной, милорд, — сказала Иоанна, спускаясь по ступенькам с помоста. — Я велю проводить вас и ваших спутников в ваши покои.
— Прошу прощения, миледи.
— Да, Шерик, — откликнулась Иоаннна; все остальные тоже остановились и посмотрели на первого советника.
Кирси указал рукой на Фотира:
— Я хотел предложить моему коллеге прогуляться со мной по городу, но не осмелился бы сделать этого без вашего позволения и позволения герцога.
— Я не возражаю. — Герцогиня посмотрела на Явана. — А вы, милорд?
Герцог потряс головой:
— Я тоже не возражаю.
Шерик улыбнулся Фотиру:
— Что вы скажете, кузен?
Фотир заколебался. Он тоже очень устал и собирался сделать еще несколько дел перед сном. Но он не хотел показаться грубым и не желал упускать случай поговорить с кентигернским первым советником.
— Я не против.
Шерик улыбнулся:
— Замечательно.
Иоанна, Яван и остальные двинулись дальше.
— Господин Маркуллет! — позвал Фотир. — Можно вас на пару слов?
На сей раз ни Иоанна, ни Яван не остановились. Но Ксавер повернулся и подозрительно посмотрел на Фотира, направлявшегося к нему.
— Да, первый советник?
Фотир подошел к мальчику вплотную и только потом заговорил.
— Я надеялся побеседовать с лордом Тависом перед сном, — сказал он тихим голосом. — Но, похоже, мне придется провести час-другой с советником Андреаса. Могу я попросить вас заглянуть к нему вместо меня?
— Я в любом случае собирался сделать это, — признался Ксавер.
Фотир еле заметно улыбнулся:
— Я так и думал. — Безусловно, мальчик по-прежнему не доверял советнику, несмотря на заверения, сделанные последним при въезде в Кентигерн.
Несколько мгновений Ксавер молчал, пристально глядя в глаза Фотиру — словно стараясь прочитать мысли кирси.
— Я уже говорил, господин Маркуллет, вам не стоит опасаться меня. Но это не значит, что вам вообще нечего опасаться. Мы находимся на самой границе с Анейрой, а поскольку герцог и ваш друг являются наследниками престола, нам всем следует держать ухо востро. Сейчас не время искать врагов среди приближенных нашего герцога.
— Вы сами себе противоречите, первый советник, когда говорите, чтобы я не терял бдительности и одновременно доверял вам. Чего именно вы от меня хотите?
Мальчик рассуждал здраво, но в данный момент у Фотира не оставалось времени на споры.
— И того, и другого, — резко сказал кирси.
Ксавер еще несколько секунд буравил Фотира взглядом, но наконец вздохнул:
— Что вы хотите, чтобы я сказал Тавису?
— Ничего. Просто выясните, где он был, и убедитесь, что он жив и здоров. — Кирси на миг замялся. — И что он не натворил никаких дел.
При последних словах мальчик криво улыбнулся.
— Хорошо, — сказал он. — Спокойной ночи, первый советник.
— Спокойной ночи, господин Маркуллет. Благодарю вас.
Мальчик поспешно вышел из зала, оставив Фотира наедине с кентигернским советником, который по-прежнему стоял на помосте.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да, конечно.
Шерик спустился по ступенькам и знаком пригласил Фотира последовать за ним к другому выходу из пиршественного зала.
— Я рад, что вы согласились присоединиться ко мне, — сказал он, когда Фотир нагнал его. — Похоже, наши герцоги исполнены решимости укрепить союз между двумя домами. От нас с вами будет больше пользы, если мы тоже станем сотрудничать.
Фотир кивнул:
— Согласен.
Шерик искоса взглянул на него. Он снова улыбался.
— Отлично! Я слышал, с вами трудно найти общий язык, Фотир. Многие мои друзья-кирси говорили мне, что вы предпочитаете водиться с инди, а не со своими соплеменниками.
— Думаю, они не правы. У некоторых моих друзей желтые глаза, у некоторых нет. Я ничего не имею против кирси. Но я заметил, что многие наши соплеменники недолюбливают меня, поскольку я отказываюсь ненавидеть детей Ина.
Шерик кивнул:
— Понимаю. Здесь, в Кентигерне, вас ждет то же самое.
Некоторое время мужчины молчали; они прошли через внутренний двор замка и направились в сторону ближайших к городу ворот. Фотир бросил на спутника быстрый взгляд, спрашивая себя, не ожидает ли Шерик, чтобы он заговорил; но, похоже, молчание не тяготило кентигернского советника. Он был высок и худ, как и Фотир. Свои длинные белые волосы он носил распущенными, отчего на первый взгляд казался молодым человеком. Однако у него было узкое длинное лицо с высокими выступающими скулами и глубоко посаженными светлыми глазами. Такое сочетание придавало советнику вид болезненного юноши, вполне обычный для представителей племени кирси.
— Куда мы идем? — спросил Фотир, нарушая затянувшееся молчание.
— В одну таверну в городе, под названием «Серебряный медведь». — Шерик взглянул на Фотира, и они обменялись улыбками. — Мне показалось, что кергского советника-кирси прилично пригласить именно в такое место.
