— Длительный контакт с Подводными ведьмами, судя по всему, очень вреден для простых смертных.
Он нахмурился.
— Вообще-то длительный контакт с ними, как правило, убивает. Тебе очень повезло.
Я не сдержалась. Я рассмеялась.
— Да, «везунчик» — это про меня.
Смех перешел в приступ кашля. В груди все словно лопалось, но все-таки головная боль была сильнее.
— Сколько я здесь лежу?
Я не чувствовала времени. Возможно, прошло несколько часов, а возможно, и дней.
— Около четырех часов, — сказал Финн. Я порадовалась, что из моей жизни выпало не так много времени. — Целители позаботились о твоем физическом выздоровлении.
Вот оно что. Теперь понятно, почему исчезла боль в груди и в горле, а растянутые мышцы больше не беспокоят.
— Но целители не могут избавить меня от плохого самочувствия и тошноты? — догадалась я.
Финн кивнул.
— Волшебники сами не болеют, так что, боюсь, не могут исцелять от болезней и плохого самочувствия.
В каком-то смысле, подумала я, это к лучшему. Иначе каждый человек, едва почувствовав себя плохо, ехал бы в Авалон. А еще я подумала, что если бы Волшебники и могли исцелять от болезней, они все равно не признались бы в этом. Представляю, какой случился бы хаос, узнай люди, что где-то есть место, где лечат, скажем, рак.
Я почувствовала себя смертельно усталой даже от этого короткого разговора, но я успела задать еще один вопрос прежде, чем снова провалиться в сон.
— Сколько мне еще здесь лежать? — спросила я, и не только потому, что ненавидела больницы, как и всякий нормальный человек, но еще и потому, что даже с Финном в качестве охранника я не была уверена, что здесь я в полной безопасности.
— Возможно, тебе придется пробыть здесь еще пару дней. Тот врач, что из простых смертных, сказал, что должен тебя еще понаблюдать на тот случай, если температура поднимется слишком сильно.
Я с глубоким вздохом поняла, что мое заключение продлится еще какое-то время, перекатилась на другой бок и уснула.
* * *
Меня разбудили, осторожно касаясь плеча.
— Дана, — услышала я голос Финна, — проснись на минутку.
Голова все еще болела, и я по-прежнему одновременно и потела, и мерзла. Мне не хотелось просыпаться, но я заставила себя открыть глаза.
Финн сидел на краю моей постели, но мой взгляд тут же приковала к себе огромная фигура в дверном проеме. Это был Лаклан.
Я должна была запаниковать, увидев его, он же был… с тетей Грейс? Как-то язык не поворачивался назвать его ее любовником. А выражение «близкий человек» я терпеть не могла. Так что, пожалуй, его можно было назвать ее бойфрендом.
Так или иначе, я должна была напугаться, но я не напугалась. То ли мне давали какие-то очень хорошие таблетки здесь, в больнице; то ли я поняла, что Финн не впустил бы Лаклана, представляй тот угрозу; то ли я просто не могла представить себе Лаклана в роли злодея. Он был так добр ко мне, когда Грейс похитила меня, хоть и выступал в роли тюремщика.
Финн улыбнулся мне, но было видно, насколько он не привык улыбаться. Так улыбаются те, у кого болит зуб.
— Лаклан здесь для того, чтобы сменить меня на некоторое время, — сказал Финн. — Я разбудил тебя, чтобы сказать: с ним ты в безопасности. Он не Рыцарь, но не найдется таких дураков, чтобы нападать на тролля. И твой отец уверен: Лаклан не выдаст тебя Грейс.
Я увидела, как Лаклан моргнул.
— Спасибо, — пробормотала я.
Я хотела только одного: снова заснуть. Болеть — это так противно!
Финн по-деловому кивнул мне, как обычно, и вышел, не говоря больше ни слова. Лаклан подошел и встал у изголовья, возвышаясь надо мной. Он выглядел… очень печальным. В глубине глаз притаилась грусть; раньше ее не было. Плечи его были опущены, как у человека, который подавлен и несчастен.
Невзирая на усталость, я заставила себя улыбнуться ему.
— Все в порядке, Лаклан, — сказала я, — я знаю, ты не причастен к тому, что сделала тетя Грейс.
И я действительно так считала. Какими бы ни были их отношения, он не дал бы ей убить человека. Или бросить в ров.
Он немного расслабился и кивнул.
— Спасибо.
Потом он тяжело вздохнул и посмотрел на меня с мольбой.
— На самом деле в глубине души, она не такая. Просто она…
Я могла простить Лаклану любовь к тете Грейс, но я не хотела выслушивать, как он оправдывает ее за то, что она совершила. Видимо, он понял это, потому что больше ничего не стал говорить, а просто сел в то кресло, где раньше сидел Финн.
А я снова провалилась в сон.
* * *
Большую часть дня я то просыпалась ненадолго, то засыпала вновь. Медсестра приходила поставить мне градусник, дать таблетки, покормить и попоить. Есть и пить не хотелось — больничная еда была больничной едой даже в Авалоне. Но мне пригрозили, что если я не буду есть и пить, мне поставят капельницу с питательным раствором, так что пришлось давиться и глотать.
В какой-то момент, проснувшись, я обнаружила огромный букет желтых роз на тумбочке. Оказалось, приходил Итан, но, увидев, что я сплю, решил меня не будить. Я смотрела на розы — нежно-желтые, солнечные — и улыбалась. Занятно, что он все-таки принес мне розы, хотя выбрал не красный цвет и не белый.
Подозреваю, для Волшебника розы в подарок имеют больший смысл, чем для простого смертного.
Во второй половине дня спать уже не хотелось, хотя чувствовала я себя ужасно. А что еще хуже, я знала, что скоро принесут ужин — в больнице рано кормят ужином. По крайней мере, так было в Америке (мама пару раз попадала в больницу, сильно перепив).
У моей постели по-прежнему дежурил Лаклан, но ни он, ни я были не в настроении разговаривать. Так что мы с ним сидели в молчании, которое уже явно затянулось, как вдруг оказалось, что ко мне пришел еще один посетитель.
Я не виделась и не говорила с Кимбер с тех пор, как на нас напали в бутике. Наверное, я должна была позвонить ей и спросить, как дела — в конце концов, она тоже пострадала при нападении, — но из-за маминого приезда у меня все вылетело из головы. Кимбер стояла в дверях, покусывая губу, как все Волшебницы, когда они нервничают. У нее был немного виноватый вид, но я не понимала, в чем дело.
— Заходи же, — позвала я ее, приподнимая спинку кровати так, чтобы сесть.
Кимбер смущенно улыбнулась и переступила порог.
— Я подожду за дверью, чтобы вы могли спокойно пообщаться, — сказал Лаклан.
Я кивнула ему с благодарностью.
Когда дверь за Лакланом закрылась, Кимбер подошла к кровати и присела на краешек. Она посмотрела на букет роз и приподняла брови.
