Они выбежали в сад и помчались по каменистой аллейке.
— Кесу — нет, ваше высочество.
— Я думала, ты ее любишь, ваше благородие? Ведь вы неплохо общаетесь?
Она шла впереди и лишь потому не увидела самого интересного зрелища, которое могло предстать ее взору, — покрасневшего посланника. Потом было уже поздно, поскольку лицо его достаточно быстро приобрело обычный цвет.
— Анесса, ваше высочество, будет здесь скучать как никогда, — не без оснований сказал он. — Неизвестно, что может случиться, а Сей Айе — это тыл всей войны. Кеса никогда не сделает глупости, даже не свернет себе шею, скача галопом по лесу. А если вдруг случится что-то действительно опасное, если какой-то легион все же попытается напасть на Сей Айе, Кеса наденет кольчугу и столь же спокойно, как и всегда, отдаст соответствующие приказы. Анесса скорее впадет в панику и наделает глупостей. Я… ваше высочество, я не хочу ничего дурного твоей первой Жемчужине, но все же напомню об одном событии в леске, полгода назад… Ты хочешь здесь оставить кого-то такого?
Эзена замедлила шаг — он заставил ее задуматься. Впрочем, беседка была недалеко. Хотя он сильно сомневался, что они долго в ней просидят.
— Вот в этом и состоит суть добрых советов, — сказала она, когда они дошли до места.
Она села на ту же мраморную скамейку, на то же место, что и при первом разговоре с посланником.
— Вот в этом и состоит суть добрых советов, — задумчиво повторила она. — Ты прав во всех отношениях, мудрец Шерни. Думать нужно не о том, кого взять с собой, но кого можно здесь оставить… Я не могу оставить Анессу.
Она еще немного подумала, хмуря широкие брови.
— Значит, решено, — сказала она, вставая. — Идем в дом, ваше благородие. Здесь не так тепло, как я думала.
Исток реки Лиды, чье название по-дартански означало «прекрасная», находился где-то в глубинах Буковой пущи, но где именно, никто не знал. В любом случае, не на холмах молодого леса Йенетт, где зарождались почти все ручьи и реки, текшие через Сей Айе. Лида вовсе не была большой рекой, но достаточно широкое русло делало ее вполне судоходной. От Сей Айе до самого устья река почти не изгибалась, не изобиловала предательскими мелями; лишь кое-где имелись песчаные отмели, с которыми с трудолюбием муравьев сражались землекопы Доброго Знака. Те же самые люди, что постоянно патрулировали оба берега, убирали все нанесенные водой препятствия, включая стволы мертвых деревьев или большие сучья; больше всего работы им доставалось ранней весной или после обильных дождей, когда Лида поднималась и вымывала лес в верхнем течении. Это был главный торговый путь Сей Айе. Даже зимой, когда вода застывала в оковах льда, удобной дорогой пользовались нагруженные товарами сани. Мелкие торговцы вели своих мулов по тропинкам, но более крупным купеческим предприятиям выгодно было заплатить зимой невысокий дорожный налог за пользование ледяным трактом, от весны же до осени — водный налог, тоже весьма умеренный и взимавшийся лишь тогда, когда товар перевозился на собственных лодках, ибо в случае найма речных кораблей Сей Айе водный налог входил в стоимость. Река была судоходной от Доброго Знака до самого устья. В ее дельте лежал один из прекраснейших городов Шерера и порт — Лида Айе. Мнения по поводу того, получил ли город название от реки или наоборот, разделялись. Лида Айе с незапамятных времен соперничала с армектанским Тарвеларом за звание столицы Закрытого моря — водоема, разделявшего южный Армект и Дартан, необычайно важного как с торговой, так и с военной, а также политической точки зрения. Тот, кто царил на Закрытом море, получал огромные доходы от торговли со всей Морской провинцией. Тарвелар был в этой войне портов, казалось бы, привилегированной стороной, поскольку бравшие в нем начало сухопутные и водные пути позволяли развозить товары по всему Армекту, в то время как Лида Айе обслуживала только торговлю с Буковой пущей и северным Дартаном. Но именно там находилась Роллайна — самый крупный и самый богатый город Шерера. И естественно, Буковая пуща, из которой вывозили все, что требовалось в Шерере. Оба порта, Тарвелар и Лида, были необходимы Вечной империи, и разве что какой-нибудь страшный катаклизм, например пожар, уничтоживший целый город, мог дать сопернику ощутимое преимущество.
Лида Айе была дружественным Доброму Знаку городом. Без этого порта в дельте реки Лиды Буковая пуща лишилась бы значительной части торгового оборота, обреченная на дорогостоящую перевозку товаров в более дальние, не имеющие столь хорошей связи с Добрым Знаком порты. Но и напротив, в Лида Айе больше грузили на корабли, чем с них сгружали… Не столь отдаленный от пущи Тарвелар заплатил бы любые деньги за обслуживание торговли Сей Айе.
Юго-западную оконечность пущи пересекала на протяжении полутора десятков миль хорошая дорога, построенная империей ценой немалых затрат, но незаменимая. Огромный лесной язык обязательно нужно было перерезать у его основания, поскольку это на несколько дней сокращало путь из центрального Армекта до Роллайны и дальше, в восточный Дартан. У этой дороги, там, где был переброшен мост через Лиду, вырос один из самых богатых городков Шерера. Точнее, он был бы таковым, если бы не большая поляна в глубине пущи, которая забирала все доходы, сводя Нетен (или, по-дартански, «сени») до уровня именно сеней, прихожей Доброго Знака, перегрузочной пристани и рынка (хотя Нетен никогда не получал права на содержание складов, поскольку империя не затем строила дорогу наперерез, чтобы купеческие караваны торчали со своими товарами в каком-то городке). В приближающейся войне с империей Нетен и пересекавшая пущу дорога имели стратегическое значение. Каждый армектанский удар, наносившийся из-под Тарвелара через городской округ Лида Айе по центральному Дартану, стал бы невозможен без снабжения, пополнений припасов и военной амуниции, поставлявшихся именно по этой дороге. В противном случае оставалось возить все это вокруг лесного озера, по значительно худшим дорогам или вообще по бездорожью, или жить за счет отбитой территории, что не решало всех проблем, а взамен предвещало немалые хлопоты. Для Буковой пущи же Нетен был воротами ко всему Шереру. Потеря этой пристани означала бы необходимость тащить все, в чем нуждалось войско, по извилистым лесным тропинкам. Йокес еще не знал намерений командования армектанских легионов, постепенно собиравшихся под Тарвеларом. Но ему и незачем было их знать — у него и без того болела голова каждый раз, когда он думал о Нетене.
К недалекой пристани направлялась кавалькада, состоявшая из свиты княгини и возглавляемого Йокесом войска — двухсот лучших пехотинцев, сотни гвардейцев с собственным обозом и прислугой и нескольких дружин лесничих. Вопреки сетованиям Хайны, им не пришлось продираться ни через какие заросли, ибо все было именно так, как сказала Эзена: лучшая дорога Сей Айе вела прямо к реке. Иначе и быть не могло — движение по этой дороге не прекращалось почти никогда. Громадная часть того, что покупала и продавала Буковая пуща, перевозилась по этому короткому, но широкому тракту; собственно, это были даже две дороги, одна рядом с другой, вымощенные деревянными кругляшами, постоянно ремонтировавшиеся, снабженные сточными канавами, одним словом — построенные по планам лучших армектанских строителей. Сколь угодно длинные караваны легко расходились на этом тракте, и во время недолгого путешествия Эзена имела возможность увидеть один из них. А смотрела она с немалым любопытством, ибо на самой поляне направлявшиеся в город купцы пользовались объездными путями и не грохотали колесами по плитам двора перед ее домом. Княгиня, как бы скучно ей ни было, даже не думала брать пример с Анессы, которую можно было встретить где угодно. За все время своего правления в Добром Знаке ее высочество лишь два раза побывала в городе, ни разу — в военных лагерях, а уроки конной езды ей давали не на путях караванов; демонстрировать купеческим подручным, да и вообще кому угодно, как изящно держится госпожа Буковой пущи на лошади, не имело никакого смысла. Однако вследствие того, что Эзена постояно просиживала во дворце, она, владея крупнейшим торговым предприятием Шерера, не вполне себе представляла, как выглядит купеческий фургон…
