Однажды Чжу Цаоюань прокрался в дом дружбы и, перебив людей Цю Чэйвэя, забрал меч. Завладев мечом, он продал его, решив, что если его друг придет к нему с претензиями, он сумеет договориться с ним, отдав половину цены.
– Пропал Китай! Его околдовали южные варвары! – заключил Токугава. – Немыслимо, чтобы между моими самураями приключилась столь постыдная история. Как мог воин продать меч, а вместе с тем и свою честь?..
Все закивали, соглашаясь с мнением даймё.
– Но что же было дальше? – торопил рассказ Хидэёри.
– Дальше. Как только Цю Чэйвэй обнаружил пропажу, он обратился к императорскому суду с просьбой призвать обидчика к ответу. Но судьи отказали ему, сказав, что такие споры должны решаться между воинами.
– Вот это правильно, – пояснил решение судей Токугава, – что это за воин, который бегает и жалуется властям. У него отобрали меч или голову? Всегда есть возможность продолжать битву. Ты не можешь драться, когда умрешь. Хотя и это не факт…
– Тогда Чэйвэй ворвался в дом к Цаоюаню и потребовал у него вернуть меч. На что Цаоюань возразил ему, сказав, что сделанного не воротишь, и предложил другу забрать все полученные с этого дела деньги.
Услышав, что меч утрачен безвозвратно, Чэйвэй выхватил из-за пояса нож и несколько раз ударил им вора. После, он явился в суд и признался, что убил Цаоюаня.
– На месте Чэйвэй-сан я бы не стал возвращаться в суд. Это дело воинов, и я бы решил его, как это и подобает самураю, – наконец подвел итог Хидэёри. – Своим недостойным поведением Цаоюань-сан подписал себе смертный приговор. Он не должен был жить, продав меч. Оказавшись на месте Чэйвэй-сан, я бы тоже убил предателя, после чего совершил бы сэппуку и умер с честью.
Пришедшая в восторг от такого решения наследника Марико-сан прослезилась. Слушавшие рассказ вместе с господами няньки Хидэёри тоже едва могли сдерживать волнение. Токугава погладил мальчика по голове.
– Признаться, я уже совсем собрался остановить вашу неприличную историю, в которой князь делает глупость, даря один меч сразу двум воинам. Любой даймё в Японии нашел бы выход из этого щекотливого положения, предложив второму воину не менее достойный меч или увеличив его земельные владения. Хотя возможно, князю Он-Лайн как раз хотелось избавиться от одного из этих воинов. Должно быть, они мешали ему, нарушая мир и спокойствие. – Он с минуту подумал. – Тем не менее Хидэёри-сан сделал правильный вывод, я горд за него и благодарен вам, Андзин-сан, за то, что вы помогли ему найти верное и единственно правильное решение.
Ал был почти что в трансе. История с убийством из-за виртуального меча мучила его. Сестра и Маразмус хором говорили, что обворованный геймер зазря порешил кореша, Ал же твердо знал, что тот был прав. И вот наконец он попал в мир, в котором полностью разделяли его убеждения.
Прощаясь с Хидэёри и Токугавой, Ал вдруг с неожиданной четкостью вспомнил свой потерянный, быть может навсегда, виртуальный замок с ловчими владениями, горами, пышущими огнем вулканами и изумительными подземельями, кишащими орками и троллями, и затосковал.
Глава 21
Один юный самурай получил задание от учителя научиться отрубать головы. Для этой цели ему привели несколько человек, осужденных на смерть. Отрубая одну голову за другой, юноша устал и, когда у него уже не было сил, даровал оставшимся жизнь.
Из личного собрания историй Тода Бунтаро
Желая отблагодарить Ала за урок прыжков в воду, Токугава-сан собрал у себя господ, имеющих уже дело с Андзин-сан. Справа от господина на специальной подушечке восседала грузная Кирибуцу. Ее доброе лицо освещала довольная улыбка. Встреча была неофициальная, поэтому можно было расслабиться.
Весьма довольный вначале приглашением сюзерена Ябу теперь погрустнел, поняв, о чем пойдет речь. Он-то ожидал, что Токугава согласится наконец вернуть ему его законную добычу – корабль со всем грузом и командой – или хотя бы отблагодарит его за это достойным образом.
Тода Хиромацу, как всегда единственный при оружии, наблюдал за присутствующими из-под густых бровей, словно искал среди гостей Токугавы потенциальных врагов или шпионов господина Исидо.
Его невестка Тода Марико была приглашена как официальная переводчица Андзин-сан, но Токугава обычно редко обращался к ней за советами в присутствии свекра. Так что, можно было сказать, Тода Марико приглашена исключительно для того, чтобы на этом званом вечере было на кого полюбоваться.
Одетая в лимонно-желтое кимоно, с голубоватым веером в руках госпожа Тода напоминала весеннюю бабочку. Залюбовавшись Марико, Токугава не спешил уделять внимание другим своим гостям. Казалось, что от нее исходит какое-то волшебное, почти что неземное сияние, наслаждаясь которым Токугава лечил свою исстрадавшуюся в осакском плену душу.
– Я хотел бы сделать приятное Андзин-сан, но не могу решить, что бы это могло быть, – наконец начал Токугава. – Я, конечно, понимаю, что Андзин-сан, я имею в виду Золотого Варвара, не японец и вряд ли поймет наши тонкости и изыски, поэтому я и испытываю некоторое затруднение.
– Оба Андзин-сан варвары. А варвары любят деньги и блестящие вещички, – по-военному откровенно сообщил Хиромацу. – Да простит меня господин, но я скажу напрямую. Любой прибывший в Японию варвар, будь то священник или матрос, думает только о деньгах. Деньги их единственный бог – так дайте ему денег, и пусть молится на них.
– Но Андзин-сан не может выйти в город и потратить эти самые деньги, – вмешалась Марико. – Какой смысл иметь даже очень много денег, которым невозможно найти применение?.. Боюсь, что это может обидеть Андзин-сан.
– Тогда подарите ему какие-нибудь вещи, лучше, если это будут шкатулки или ткани в китайском стиле – красное с золотым, с обезьянами и драконами. Варвары любят все аляповатое и навряд ли поймут, если вы захотите подарить им что-нибудь неброское и нежное, как это любят японцы, – гнул свое Хиромацу.
Когда прислужница попыталась подлить ему еще чая, Железный Кулак резко убрал свою чашку, потребовав саке.
Подобное поведение было не в новинку для всех гостей, кроме Ябу-сан. Будучи не просто начальником охраны, а и личным другом господина Токугавы, господин Хиромацу имел определенные привилегии, которыми не забывал пользоваться.
Так, в любое время он имел право войти к господину и оставаться в его присутствии, не расставаясь с оружием. То же касалось выпивки. Находясь на неофициальных встречах у Токугавы, Хиромацу мог сам распоряжаться, что он собирается пить.
– Андзин-сан, насколько я это успела выяснить, ни в чем не нуждается, у него достаточно одежды, хватает еды и саке. С ним делят ложе несколько придворных дам. Так что подаренные вещи, скорее всего, не будут восприняты им как подарки. Он примет их как нечто само собой разумеющееся и вскоре забудет об этом. – Кирибуцу погладила свой толстый живот. – Вот если бы Токугава-сан подарил бы обоим Андзин-сан по наложнице из самурайских семей, чтобы они могли жить своими домами, тогда…
