– Что вы сказали, госпожи Усаги?! Тахикиро что, женщина?!
Лицо Марико залила краска стыда.
– Простите, Алекс, господин Глюк, это не совсем понятно даже мне, хотя я и японка. У Фудзико и Тахикиро один отец – покойный даймё Усаги Ураги, но они от разных матерей. Фудзико от жены отца, а Тахикиро от его наложницы-кореянки, они сводные сестры. Я понимаю, о чем вы хотели спросить. Но дело в том, что отец Тахикиро хотел, чтобы она могла быть такой же сильной и ловкой, как его корейская наложница, мать Тахикиро. Я слышала, что та была настоящим воином, непобедимым воином. Когда погиб отец Фудзико и Тахикиро, девочкам пришлось расстаться. Тахикиро взял к себе дед Хиромацу, который и сделал из нее бесстрашного воина и отменного телохранителя для господина Токугавы.
– Матерь Божия! – невольно вырвалось у Ала, – никогда бы не поверил, что Тахикиро девушка! Цвет лица, манеры, и вообще…
– Вы несомненно правы, и я тут не могу заступиться за Тахикиро, хотя по мужу мы родственники. Даже крестьянки стараются прикрывать лицо и руки от солнечных лучей, моя служанка Тимико, скорее, согласилась бы лишиться головы, чем выйти на солнцепек без шляпы или зонтика. Но у Тахикиро, должно быть, совершенно другая, отличная ото всех судьба…
Ал смотрел на безупречную белизну лица Марико, на ее гибкую длинную шею и высокую безукоризненную прическу с двумя шпильками, по последней моде, и только что не пускал слюни.
«Как же я мог послать тебя к черту. Отказаться, пусть даже в мыслях, от такого сокровища, – думал он. – Какая там Фудзико? Будь она хоть трижды полезной мне, она ни за что не сравнится с Марико, с ее красотой, умом, обаянием, светскими манерами».
– Ты прекрасна, и я люблю тебя, – словно сквозь сон произнес он и увидел в ответ улыбку, обещающую рай.
Глава 31
Пришел убить. Так убивай. К чему разводить церемонии.
Из личного кодекса Тода Бунтаро
Галера обогнула мыс, и перед беглецами предстала Андзиро. После величественной красоты Осаки, деревенька показалась крохотной и какой-то излишне спокойной. Все те же незамысловатые рыбацкие лодочки, домишки, люди на берегу.
Встречать галеру привалили все жители деревни, при одном взгляде на поджидающих его крестьян, Ябу начал неслышно ругаться: «Вот ведь, говно-еды, им бы только от работы отлынивать. Целый день палец о палец не ударят, хлещут чай, жрут рис, портят воздух, совокупляются и, знай, перемывают косточки господам.
Все, нет больше моего терпения, повышу налоги. Все равно Токугава не сегодня завтра развяжет войну и пойдет в наступление. Для того и Андзин-сан здесь, чтобы готовить самураев. Для этого и я вынужден сидеть в деревне, словно какой-нибудь ссыльный. Все для войны, так пусть эти паразиты крестьяне и рыбаки, хоть немножко погнут спины. Наглые, ленивые притворщики. Небось пользуются моей добротой, давно уже питаясь на лакированной посуде, пьют чай из чашек династии Минь. О, не легка ты, княжеская доля! Ох, не легка!..»
Сколько ни пытался Ал встретиться на корабле с Токугавой, сколько ни просил об этом Марико, ничего не получилось. Даймё так и не вышел из своей каюты в Андзиро. Один только Ябу получил аудиенцию, после которой был зол и только что не бросался на людей.
Ал увидел подплывающую к галере лодку и стоящего в ней Оми. Самурай был как обычно красив, изящен и безукоризненно одет. Не желая встречаться с чуть было не сварившим его в котле живодером, Ал спустился в отведенную ему каюту. Немного позже туда подошла Марико.
– Наш господин хочет, чтобы вы сошли на берег уже сейчас, господин Оми приготовил для вас дом. Возьмите с собой свои вещи и садитесь в первую же лодку. – Она улыбнулась Алу: – Я буду сопровождать вас.
– Хорошо. – Он поднялся, взял в руки сундучок с книгой, словарем и куском шелка, в который был когда-то запеленат ребенок, и поискав глазами меч, обнаружил его лежащим на койке. – А Адамс, он едет со мной?
– Господин Токугава просил меня извиниться перед вами, господин Уильям Адамс еще нужен на галере. Возникли какие-то профессиональные затруднения. – Она снова улыбнулась, поправляя кимоно.
– Вы поедете со мной в качестве переводчика?
– Да, конечно.
Вместе они сели в лодку, где уже ждал их нетерпеливый Ябу. Другая лодка доставляла на берег госпож Фудзико и Тахикиро с их верными служанками.
Далее к отплытию готовились самураи Токугавы.
Ал издалека приметил распростертых на песке крестьян и показал на них рукой Марико.
– Ничего необычного. – Она обмахивалась веером с малиновыми цветами. – Как еще крестьяне должны приветствовать возвращение своего князя? Это правильно и, на мой взгляд, достаточно живописно. Вы только посмотрите, Алекс, как красиво расположены их праздничные кимоно. Мура разложил их таким образом, чтобы один цвет плавно переходил в другой, а вся картина напоминала раскрытый веер. Как это мило с его стороны.
Но едва только лодки взрыли носами прибрежный песок, на галере застучал барабан, весла пришли в движение, и быстроходная посудина тронулась с места.
Увидав стремительное бегство Токугавы, Ябу на какое-то время лишился дара речи.
«Он разгадал мой план, проклятый Току-гад! Он понял, что я собираюсь держать его в Андзиро как заложника, пока либо он не сделает меня военачальником, либо я подарю его голову господину Исидо, вымолив, таким образом, у него прощение за измену».
– Господин Токугава попросил меня передать вам это письмо. – Тода Марико встала на колени перед даймё, передавая ему послание.
Ябу с трудом унял дрожь в руках. Его глаза отказывались разбирать четкие иероглифы сюзерена, мозг воспринимать. Наконец Ябу окончательно овладел собой и углубился в чтение.
– Слушайте все! – наконец изрек он. – Господин Токугава делает меня начальником его гарнизона. – Слушавшие его самураи заголосили от радостного возбуждения. – Это еще не все. Он оставляет здесь Андзин-сан, которому поручено подготавливать отряды по европейскому образцу, а также заняться обучением самураев стрельбе из огнестрельного оружия, которое господин Токугава оставляет нам. – Исидо покосился на стоящие на берегу ящики, охраняемые самураями Токугавы. Самураи Индзу и самураи господина Токугавы вы будете обучаться совместно. Вашим наставником назначен Андзин-сан, который с сегодняшнего дня произведен в самураи и хатамото, с жалованием в сто коку в месяц. Вы будете разделены на отряды, один из которых будет возглавлен господином Тода Бунтаро, другой Касиги Оми. Господин Токугава желает, чтобы Андзин-сан выучил наш язык. Всем понятно? Марико-сан, передайте Андзин-сан, что подробнее мы сможем переговорить с ним позже. Кроме того, Андзин-сан! – Он повернулся к Алу. – Вам будет предоставлен дом, прислуга, учителя, то же, чего, по вашему мнению, не достает, вы перечислите мне, господину Оми или старосте деревни. Господин Токугава разрешает вам набрать себе личный отряд из двухсот самураев. В этом деле вам также поможет мой племянник. Все.
