– Мариэтта!
У стены воины никак не желали признать чью-нибудь победу, и воительница метнула нож. Враг выгнулся, словно хотел улететь, и тут же рухнул на землю. Сильинесли подскочил к Джулии, он тяжело дышал и был явно недоволен таким исходом дел.
– Извини. Не время. – Королева дотронулась до его плеча. Вновь посмотрела на бывшую соперницу:
– Куда ты шла?
– Домой. – Она не отнимала рук от лица.
– Что же ты хватаешься за оружие, когда не умеешь с ним обращаться?
Мариэтта молчала.
– Где твой дом?
– Там. – Она неопределенно махнула рукой.
– Где там? – Воительница злилась.
– За рынком.
– Сильинесли, сослужи мне службу, проводи даму. А меня, сам слышал, ждут.
Рыцарь недоверчиво покосился на королеву.
– Ты меня отпускаешь? – всхлипнула Мариэтта.
– Да! «Прах побери. Один удар решил бы дело!» Но сама мысль ударить безоружного была отвратительной. Даже в бытность Джулии гасителем она отдавала предпочтение бою перед легким заработком.
– Как я могу покинуть тебя? – Сильинесли оказался явно в затруднительном положении, с одной стороны королева, жизни которой только что угрожали. С другой, дама, которую приказано довести до дома.
– Иди с нею. Я сама могу за себя постоять. – Джулия, по всем правилам, что необыкновенно польстило самолюбию воина, распрощалась с ним и отправилась своей дорогой. Сама воительница была крайне недовольна проявленной слабостью. Ведь что ни говори, а мертвый враг – враг что надо. И нечего здесь сантименты разводить. Но сама мысль прикончить это беззащитное создание, как мясник на бойне, была куда отвратительней. Джулия прибавила шага и вскоре достигла стен Алмаза. Стража повскакивала с мест, едва королева показалась на дороге, ведущей к замку.
– Она ждет, – склонился в поклоне воин.
– Прекрасно. Надеюсь, ее хорошо охраняли.
– Не извольте беспокоиться. Я приставил к ней двоих своих лучших гасителей. Бывших гасителей. Прикажете сопровождать?
– Не стоит. – Воительница направилась в указанном направлении. Зеленая гостиная освещалась несколькими свечами. Стены были убраны старомодными гобеленами, и на полу лежал пушистый ковер, точно с каплями росы. Рыцари поднялись и отсалютовали. Дама встала между ними, темная как тень, лишенная маломальских признаков красоты. За нею словно тянулся шлейф силы.
– Оставьте нас. – Джулия проводила глазами воинов и вопросительно посмотрела на гостью. Внутри нее все еще полыхал гнев.
– Зачем же столько предосторожностей? – Дама изучающе смотрела на вошедшую.
– Вы были в замке «Золотая корона» с Мариэттой, переодетая в служанку, – без предисловий выпалила воительница. Глаза ее сверкали.
– Откуда вам это известно? – Дама побледнела, но в общем держалась хорошо.
– Рыцари опознали вас.
– Я погибла. – Женщина задрожала. – Но я не собиралась как-то повредить вам.
– Вы просто оболгали Карла, заставили меня усомниться в нем, и в момент слабости… О, этого я вам никогда не прощу. В момент слабости я чуть было не погубила всех! Слышите вы?
– Но, ваше величество, я полагала, что ежели вы сохранили жизнь Брасу, поднявшему на вас оружие, то…
– Ха-ха-ха. – Джулия вскочила, на фоне зелени штор ее волосы полыхали как пламя. – Я могу простить все что угодно! Но не собственную слабость! Сколько вам лет, если вы этого до сих пор не знаете?!
– Достаточно много.
– Ну и хватит с вас!
– Простите, ваше величество, мои поступки имеют оправдание, – она опустилась на колени, – у меня есть свидетель, если учесть к тому же, какой дар я принесла вам… Может, это…
– К делу. – Королева села. Хотелось пить, но она не притронулась к кувшинчику на столе.
– Позвольте представиться, мое имя, Злата княгиня Юга.
Джулия с интересом посмотрела на говорившую.
– Ну и что же?
– Я расскажу все по порядку, мои поступки имеют объяснения, ибо я причастна к тайне «Феникса».
– К «Фениксу»? – Глаза воительницы сощурились, но она тут же улыбнулась. – А как же, теперь, когда древняя сила явлена во всем своем блеске, каждый встречный-поперечный будет распространяться о своей причастности к ней.
– Я одна из Хранителей.
– «Хранителей никто не видит, об их существовании узнает по их же делам», – процитировала королева заученную строчку.
– Меня знает Горицвет, он подтвердит каждое мое слово.
– Вот это серьезно. – Джулия крикнула пажа и попросила, чтобы тот принес лимонад. – Только вам же известно, что отца сейчас нет.
– Откуда я могла это знать?
– «Хранители знают все».
– Хранители – прежде всего люди. Существует мнение, его особенно придерживается ваш благородный родитель, что вчас испытания вокруг Феникса должны быть те же династии и символы, что и при прошлом его проявлении.
– Да. Я об этом уже слышала.
Пажи внесли напитки и сласти. Воительница жадно припала губами к позолоченному краю кубка. Ее как никогда переполняла злоба. Даже мысль о только что отпущенной Мариэтте не желала оставить ее в покое. Княгиня была не чета этой нежной смазливой кукле. Джулия по-животному ощущала в ней несгибаемый дух настоящей противницы.
– В ту ночь у Мариэтты Морей была печать Элатаса, и я надеялась, отобрав ее, сохранить жизнь Солнцевороту.
– Рассчитываете ли вы, что я позволю заново опорочить имя Трорнтов?
– Нет. Но я… – Она замолчала, собираясь с мыслями. – Я принесла вам вассальную покорность юга и рассчитывала сохранить за собой…
В это время дожидавшийся у дверей воин шепнул что-то рыцарям и побежал прямиком к Карлу Трорнту. Известие, которое он нес, стоило дорогого.
Но когда Карл подошел к дверям зеленых покоев, королева сама вышла ему навстречу, в руках ее были исписанные золотом и серебром листы бумаги.
– Поздравляю, командующий! – обратилась она прямо к Карлу. – Южное княжество наше. – Она утомленно подала Трорнту вассальные грамоты. И посмотрела па рыцарей. – Вам придется доставить эту даму в замок Солнцеворота. И глядеть, чтобы она сидела там. Пускать к ней только Горицвета или меня.
– Что это значит? Я узнал эту мерзавку! – Карл попытался остановить Злату, но Джулия загородила собой дорогу:
– Я все знаю. Поверь мне, любимый.
– Но это та самая, что была в «Золотой короне».
– Я знаю.
– Она обманет тебя.
