– Не думаю. Но нам нужно дождаться отца. А пока все не так плохо. – Она кивнула на листы бумаги.
45. Собеседничек
Фобиус отхлебнул еще немного, и мир окрасился в ярко-розовый цвет с глазками и губками.
– Славно! – обрадовался библиотекарь и, держа бутылку за горлышко, сделал несколько зигзагообразных шагов в сторону драконов воинов севера, согласившихся на свою голову подвезти пьяного библиотекаря в Танаталатес.
Все тело его словно растворялось в приятной истоме. Он упал, но тут же встал и снова плюхнулся чуть ли не носом. После очередного глотка мир сделался желтым, со струящимся с неба золотым дождем, мягким и сухим на ощупь, как цветочная пыльца.
– А ведь я нашел способ изменять мир! – воскликнул он.
– Еще чего скажешь, глупый червяк! – прошипел кто-то совсем рядом.
– Не сметь! – Огюст поднял палец, привлекая внимание нечаянного собеседника и одновременно собираясь с мыслями. – Вы говорите с Огюстом Фобиусом, милейший, тем самым, который победил проклятие Трорнтов и был с королевой Элатаса во всех боях и походах как летописец.
– А теперь нажрался как свинья и визжишь, точно тебя кто режет.
– Да как вы смеете?! Да я вас сотру в порошок, изжарю на медленном огне. – Он озирался, не находя своего противника. – Выходи-и-и!!!
– Ну вот он я. – К самому лицу библиотекаря подобралась уродливая драконья башка и, к немалому ужасу Фобиуса, подмигнула ему левым налитым кровью глазом. – Жарь, если хочешь, на медленном. А я тебя потом по-быстрому.
– Ка-ра-ул… – Силы оставили господина Огюста, ноги подогнулись, и он шлепнулся на землю.
– А зажаришь, так что, скажешь, жрать станешь? Смешные вы людишки, сколько я на вас ни гляжу… Сожрешь, спрашиваю? Подавишься. – Он отер губы о спину библиотекаря и посмотрел на него, словно прикидывал на вес.
– А-а-а, драконы не разговаривают! Я и вправду принял лишку, вот и мерещ…
– Конечно, не разговаривают. Не вижу, с кем тут разговаривать.
– А-а-а, а-а-а, все князю скажу!
– Говори. Больно тебе поверят.
– А-а-а, а-а-а, а-а-а… – Огюст упал на спину, отбрыкиваясь ногами и зажмурив глаза.
– Что такое?
– Что случилось?
– Кто орет? – раздалось сразу же несколько голосов. – А, это наш почтенный летописец.
– Точно. Нажрался и людям спать не дает.
Фобиус открыл глаза и тут же бросился искать защиты у благородных рыцарей. Драконы мирно похрапывали во сне.
– Если мы хотим добраться до Танаталатеса засветло, почтенный библиотекарь, – оказал самый старший из воинов, – нам следует вылететь не мешкая.
– На чем? На этом?!
– Но ничего другого у нас и не было, – удивленно развел руками юный паж, неизвестно почему странствующий вместе с рыцарями.
– Вы не понимаете! – Он приблизился к самому лицу старшего и зашептал: – Они больше не твари бессловесные! Они разговаривают, и очень неплохо. Они…
– Фу, фу, фу, благородный Фобиус. – Рыцарь помахал перед собой плащом, одновременно удерживая Огюста от новых попыток сближения, – Магрибское с Солнцем Светлистана! А я еще не верил, что это адская смесь способна вызвать видения.
– Но вы не понимаете. – Фобиус чуть не заплакал, тряся воина за плащ. – В Элатасе кони, твари рогатые – дающие славный белый напиток, ничем, смею я вас заверить не напоминающий ящеричное молоко…
– Да уж, конечно, не напоминающий. – Он сгреб слабо сопротивляющегося библиотекаря в охапку и, перекинув через плечо, понес к дракону. – А вы шустрик, дражайший Огюст, я смотрю. Веселитесь с чьей-нибудь женушкой, называя при этом мужа рогатой скотиной. И одновременно попиваете его же винцо. Которое, если судить по вашему состоянию, разумеется, молочком назвать трудно.
– Но вы все не так поняли! Кони, драконы, принц Кир…
– Какие еще кони? – Рыцарь уложил Фобиуса поперек седла.
– Ну «конь-огонь», «Сивка-бурка», «Я люблю свою лошадку», «Сивый мерин».
Всадник захохотал и велел дракону набирать высоту.
– Постарайтесь уснуть, любезный библиотекарь. Утро яснее ночи. И светлейший князь-наместник Эльлинсинг ждет вас с трезвой головой.
Впервые Огюст пришел в отчаяние от выпитого магрибского. Обычно в такой ситуации в состоянии тяжелого душевного потрясения оказывались как раз окружающие.
«Ну ничего, – размышлял про себя Фобиус, – Эльлинсинг – мудрый правитель, кому как не ему и разбираться в сложившейся ситуации».
46. Срочные донесения Фобиуса. Пьяная лавочка 2
Аскольд Горицвет и его юный сын прибыли в Танаталатес почти одновременно с рыцарями, привезшими с собой Огюста. С той лишь разницей, что подлетели они с разных сторон. Однако сын с отцом немного задержались, выбирая для первого визита брата королевы новое, более достойное его облачение. Благодаря чему Фобиус добрался куда быстрее, старательно не замечая открытых нараспашку дверей трактиров. Но уже на подступах силы оставили его, Огюст сполз по стеночке, на ступени, и подоспевшему начальнику стражи пришлось влить в него пару пузатеньких кувшинчиков «Крови запада». После чего он почувствовал себя лучше и предстал перед Эльлинсингом.
– А, это вы, дорогой Фобиус. – Наместник приподнялся на низком ложе, устроенной таким образом, что его мягкий покатый край плавно стекал на ковер.
– Я пришел по… ик… важному… ик… делу… – Магия вина почему-то начала покидать бедного летописца.
– Вижу, вам нездоровится? – Князь-наместник оглядел Огюста. Тот и в правду представлял собой довольно-таки жалкое зрелище – волосы всклокочены, борода задиристо стоит дыбом, усы в разные стороны, одежда помята, местами перепачкана землей.
– Я вижу, вы опять взялись за старое? Да еще и выполняя важное поручение Горицвета!
– Ик, Горицвет здесь? Ик.
– Да запейте вы, наконец. – Эльлинсинг встал, раздраженно указал на подносы с кубками, фруктами, сластями и парочкой графинчиков.
– Аскольд с Джулией, почему вы так быстро оставили хранилище или удалось найти нечто важное?
– Важное! Вот именно что важное! – Фобиус подскочил и пролил половину лимонада на себя. – Только не волнуйтесь, ваше сиятельство. Потому как людям, даже князьям, свойственны волнения, стоны и вопли…
– Довольно. Говорите о деле. – Эльлинсинг почти уже жалел, что слушает с утра пораньше пьяного библиотекаря.
Огюст встал на цыпочки, направляя струю перегарного воздуха в лицо князю.
– Уже собрался.
Наместник скинул с себя цепляющегося Фобиуса и отошел в другую часть комнаты, поближе к окну.
