— Совсем с ума сошла! — услышала я яростно хрипящий шепот Тима. — Подожди выходить, может, там засада.
Остальные не заставили себя долго ждать. Уже не спеша мы подошли к выходу из пещеры, и Ален с Тимуром, осторожно раздвинув буйную зелень, обрамляющую скальную арку, выглянули наружу из укрытия. Я маячила за их спинами, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь интересное.
— Вроде никого. Но, прежде чем выходить, надо определить, где мы находимся.
— Это не так сложно, — облегченно вздохнул Ален. — Мы в истоке одной из трех речушек. В долине разлива они впадают в Живицу. Справа от нас Живица, слева скалы, а впереди Жывий лес. В общем, нас вывели туда, куда нам нужно.
— Мы даже не поблагодарили этого ару, — с укором произнес Никола. — Нехорошо получилось.
— Он пропал куда-то. Мы не виноваты, — нашла я оправдание.
— Я пойду первым, осмотрюсь, — сказал Тимур и скрылся в зеленых зарослях.
Мы вышли из ручья на сухую землю и подыскали место для привала. Небольшая площадка чуть выше ручья, с одной стороны скрытая отвесной стеной скалы, с другой — подступающими к скалам соснами. Интересное сочетание. Если бы не это устье, то растений здесь никогда не было бы. С высоты нашего лагеря хорошо просматривался тянущийся вниз по речке лесок. Раскидистые сосны оплетали красивейшие плющи и лианы. Наверняка есть и деревья со съедобными плодами. Нужно только поискать. Но искать мне было абсолютно лень. Ноги недовольно ныли, но не болели, что свидетельствовало о достаточной тренированности. Еще бы! За последнюю неделю я прошла, проехала верхом и пробегала на них больше, чем на всех тренировках мастера Регины. Сняв мокрые сапожки, я растянулась на солнышке, блаженно глядя в небо. Какое счастье, что есть небо, солнце и этот лес. Ни за какие коврижки меня больше никто не заставит лезть под землю! Даже если подарят дворец и звание магистра в придачу.
Мартин колдовал над котелком с обедом, Никола спал, Алнил разбирал оставшиеся у нас запасы еды, Беттина ушла наполнять фляжки водой. Вернувшиеся из разведки местности Тимур и Ален принесли незнакомых оранжевых ягод, уже знакомые мне плоды сопрада и яйца перепелки.
— Разорять гнезда вообще-то нехорошо. Но в данной ситуации объявляю благодарность, — изрек Мартин, разбивая яйца на нагретый костром плоский камень.
Камень довольно зашипел, на нем сформировалась аппетитная яичница, распространяя вокруг себя дразнящий желудок запах.
— На том спасибо, — отозвался Ален и принялся палкой поправлять рассыпавшийся хворост в костре. — Хеля, не спишь?
— Не сплю.
— А скажи, тебя раньше когда-нибудь ядами травили?
— Вот еще глупости. Леший с тобой! — Я даже села от такого вопроса. — А что, нужно, чтоб травили?
— Да нет. Извини. Просто реакция у тебя очень странная была.
— Сама знаю, — огрызнулась я. — Чуть Громовержцу душу не отдала.
— Я не в этом смысле, — не унимался Ален. — Мы все сознание теряли, это вода Ника яд переваривала. Но мы пришли в себя минут через двадцать, когда их лекарь-отравитель ушел. А ты впала в странное состояние, наподобие сна. Дышала ровно и глубоко, сердце билось ритмично. А привести тебя в чувство мы все пытались битых два часа безрезультатно. Пока Никола не сварил для тебя специальное зелье. Вот я и подумал, что тебя раньше уже травили и у тебя теперь иммунитет от этого яда.
— Как интересно. А какое зелье, при тебе ведь магию применять нельзя?
— Я же сказал — варил, а не чародействовал. Это Алнил предложил. Ник долго не соглашался, ты же знаешь, как он относится к жрецам. — Ален недовольно скривился.
— Да уж, знаю. И, как показал Синталь, очень зря. Так что они там намешали?
— Тебе лучше не знать. Ты это пила, — безапелляционно заявил посол.
— Ну пожалуйста-а-а-а. Вдруг мне это пригодится когда-нибудь, — заканючила я. — Я не отстану, ты же меня знаешь.
— Только обещай, что не накинешься на них. И ругаться не будешь.
Недолго думая, я согласилась, здраво рассудив, что раз уже выпила, то чего ж теперь ругаться. Раньше надо было, а раз тогда была не в состоянии, то после драки кулаками не машут.
— Зелье варили с молитвой Алнила к Матушке Земле, раз уж мы находились в полной ее власти и в ее владениях. Брат просил первозданную стихию Создателя Землю вернуть тебя к жизни.
— Это все очень интересно, но что было в зелье? — любопытство мое разыгралось.
— Взятая со стен земля. Отравленная троллями вода. Толченый коготь грифона. Лапки местного паука и пепел сожженного пера совы.
— А где вы взяли перо совы? — встрепенулась я.
— Я смотрю, остальные ингредиенты тебя не сильно взволновали, — усмехнулся Ален.
— А все-таки.
— У Беттины с собой перья есть. Она ведет дневник нашего путешествия. Оно из них оказалось совиным и пригодилось, как видишь. Тебя не сильно шокировал состав? Я думал, ты побежишь в ближайшие кусты опорожнять желудок.
— Желудок и так пустой, в нем нечего опорожнять. А та гадость, что вы в меня влили, все равно уже переварилась и провалилась намного глубже. Тут только клизма может помочь.
Мы оба расхохотались, а заодно с нами и Мартин, невольно слушавший наш диалог.
— Обед скоро. Смените, пожалуйста, тему разговора. А еще лучше — наберите лаврушки. У ручья растет отличный куст лавра.
— Я могу прекрасно пообедать и без специй. — Я снова растянулась на травке, подставляя лицо солнечным лучам.
— Лентяйка ты, Хельга. Ладно, я сам принесу. — Ален проворно соскочил вниз к ручью и скрылся в ароматных зарослях.
— Лошадей бы раздобыть. Пешком мы далеко не уйдем, — начал Тим волнующий всех разговор.
— Хорошо бы, только где их взять? — откликнулся Алнил.
— Можно попытаться найти диких. Но на это уйдет много времени. И нет уверенности, что они вообще здесь водятся. Только время зря потеряем. Я могу подняться к пастбищам Тошала и украсть парочку у троллей.
— И приведешь за собой их стражу. Лучше пешком, спокойней будет, — отверг предложение Тима Мартин.
Я слушала их разговор вполуха, любуясь взбитыми, словно вата, белоснежными облаками на лазурном небе. Над макушками сосен мелькнула непонятная тень, и, ощутив легкое беспокойство, я стала вглядываться пристальнее. Тень мелькнула снова и скрылась в густой кроне деревьев. Недомогания от поисковых импульсов я не чувствовала, и призрачная догадка стала более вероятной. Натянув еще не высохшие сапожки, я объявила всем, что иду прогуляться и искупаться, и направилась в глубь леса. Встретившиеся по дороге Бет и Ален не пожелали составить мне компанию, отчего мне стало только легче. Дойдя до того места, где ручей уже превратился в речушку и разливался наподобие заводи, я сбросила неприятно липнущие к ногам сапоги и поставила их на солнышко. С места нашей стоянки меня точно не было видно. А если моя догадка верна, то зрители мне не нужны. Ждать пришлось недолго. Я успела напугать рыбок и немногочисленных лягушек, бросив в воду сосновую шишку, как ко мне на плечо опустился большой черный нетопырь.
