— Да я!.. А он!.. — захлебнулась я возмущением, не в силах выразить в полном объеме переполнявшие меня чувства.
Вместо неудавшихся объяснений я бросила на стол Дарвингиля исчерканный листок с планом дневника-отчета. Эльф взял его, пробежал глазами по изувеченным строчкам и улыбнулся.
— Не стоит так переживать, Арканций в своем репертуаре, — попытался успокоить меня учитель. — План неплох, но настоятель сможет выудить из этой информации то, что ему ранее не было известно. Я взял для тебя ужин. Поешь, а завтра я попробую помочь тебе с написанием.
На столе появились фрукты, хлеб и даже мясное рагу, так мною любимое. Поглощая пищу, я все еще вела мысленный спор с Арканцием, но постепенно угомонилась под успокоительные речи эльфа и терпкий травяной настой, который Дарвингиль постоянно подливал в мой стакан во время еды.
Вернувшись в свою комнату, я повалилась на кровать и очень быстро уснула, несмотря на эмоциональное напряжение, пережитое за день. Уже много дней я не видела снов, проваливаясь в темную глубокую бездну, как только засыпала. Но сегодня мне приснилось поле сказочных цветов ультрамариновых расцветок, говорящих между собой и со мной на непонятном, певучем языке. Не понимая слов, я вдыхала аромат цветков и радовалась, что такое чудо есть на свете.
Проснулась я сама, отдохнувшая и бодрая, как всегда, задолго до рассвета. Дарвингиль не спешил меня будить, наверно, решил дать поспать подольше после вчерашних событий. Но спать мне совершенно не хотелось, и я отправилась к месту медитаций. Оказалось, Дар был уже там.
— Что-то рано ты проснулась, — удивился учитель.
— Рефлекс выработался за последние месяцы, — с смешкой ответила я.
— Раз ты здесь, то давай начнем занятие, — предложил Дар.
Отказываться я не стала, на сегодняшнее занятие у меня были свои планы, посвящать в которые Дарвингиля я не собиралась. Я уже давно обратила внимание, что учитель не следит за мной в ментальном пространстве, когда я выполняю его указания, довольствуясь моими устными ответами о проделанной работе и увиденных результатах. На этом и основывался мой план. Я привычно вошла в ментальное пространство, и перед моим внутренним взором распростерлась карта земель между Элладанским и Северными морями. Мне еще многое не удавалось сделать, чего требовал Дар на медитативных тренировках, но сейчас я наставлений учителя не слушала, выполняя то задание, которое сама себе назначила. Я тянулась к светящимся точкам — воинам Братства, которые находились особенно далеко от цитадели, и концентрировалась на них. Вот один в подвалах Шаурана сражается с кем-то, его аура полыхает красно-золотым цветом азарта боя, противник силен, но воин уверен, что справится. У другого, где-то в районе Старлеца, ауру переполняют светло-зеленые и лазурные сполохи созерцания и умиротворения. Еще один в Элладане предается страсти, о чем свидетельствуют пурпурно-алые оттенки. Точек на карте слишком много, чтобы я смогла просмотреть их все, и где гарантия, что, увидев Нерка, я не ошибусь при чтении рисунка его ауры? Я уже отчаялась в своих попытках, как мне пришла одна сумасбродная идея. Набрав воздуха в грудь, не возвращаясь в обычный мир, я стала громко кричать и звать друга.
«Нерк!!! — полетел ментальный сигнал над Софинией и другими государствами. — Откликнись, противный вампирюга! Где тебя леший носит!»
«И незачем так орать»? — раздался в голове спокойный насмешливый голос.
Я сразу определила точку, от которой он исходил. Лес на берегу Лунных озер, избушка, напоминающая землянку.
«Ты что здесь делаешь?» — спросил вампир, в ауре которого преобладали серебристые и темно-бордовые цвета.
«Тебя ищу, разве не понятно?» — едва слышно ответила я.
«Дар велел в процессе обучения?» — появились синие проблески любопытства.
«Можно и так сказать, — уклончиво ответила я. — Почему тебя так долго нет? Может, помощь нужна?» — поспешила я сменить тему.
«Все в порядке, — заверил меня вампир. — Быстро, уходи отсюда!!!» — выкрикнул он, его ауру раскрасили оранжевые всполохи тревоги и беспокойства.
Я почти всегда слушаюсь старших и сейчас поступила точно так же. Вернее будет сказать, меня просто вытолкнули обратно, бесцеремонно вырвав мое сознание из ментального пространства и вернув в обычный мир.
— Совсем мозги потеряла?! — орал на меня Арканций, перекрикивая заковыристо матерящегося Дарвингиля. — А ты куда смотрел?! — переключился он на моего наставника. — Учитель, чтоб тебе!..
Оба они смотрели на меня, лежащую под давно поднявшимся над горизонтом солнцем, гневно, и если бы взгляды могли убивать, то я уже была бы убита ими в эти минуты не одну сотню раз. Сейчас Арканций не ограничился намеками на мое умственное состояние и выражался, не стесняясь:
— Идиотка! Тупоголовая ведьма! Это ж надо такое учудить! — не унимался он.
А я ровным счетом ничего не понимала. Что такого страшного я сделала, поговорив со старым другом?
— Медитации прекратить! Глаз с нее не спускать ни днем ни ночью! Пусть перебирается к тебе в комнату! И если еще что учудит, то отвечать будешь ты по всей строгости. Проступок приравняю к предательству! Понял?! — продолжал кричать Арканций и, дождавшись кивка Дара, отправился вниз.
— Что я такого сделала? — спросила я у хмурого Дарвингиля, когда Арканций скрылся из виду.
— Иди ты, Хельга… — злобно ругнулся эльф, поднимая боевой шест с пола. — Берись за оружие, тренировок никто не отменял! — рявкнул мой наставник.
Голова у меня гудела, как пчелиный улей, но противоречить разъяренному эльфу желания не было. Я послушно поднялась, размяла мышцы и взялась за палку, имитирующую шест эльфа.
Сказать, что сегодня он меня гонял, как никогда раньше — значит не сказать ничего. Эльф без зазрения совести наносил удары по корпусу, рукам, ногам, умудряясь находить самые болезненные места. Несколько раз мне больно досталось железным шестом по ушам, впрочем, саму голову наставник даже не задел, видимо, боясь выбить последние мозги. Коленки, пальцы на руках и ногах и еще много чего, о чем я даже не подозревала, что эти части тела могут болеть, пока шест в руках Дарвингиля не прошелся по ним. К обеду на мне не было ни одного места, которое бы не испытывало ноющую противную и навязчиво дергавшую боль. От последнего удара в живот я свалилась бесформенной грудой на пол и не смогла подняться, скорчившись от нестерпимой боли. Наставник перекинул меня через плечо, словно мешок с картошкой, и отнес в свою комнату, грубо сбросив там на кровать. Я хотела возмутиться подобным обращением, но искусанные в кровь за время боя, который можно назвать избиением младенца, и обветренные губы отказывались меня слушаться, нос, кажется, был сломан, из него стекала тоненькая струйка крови. По голове я сегодня тоже получила, правда не так, как ожидала. Дарвингиль двумя пальцами нажал на точку в основании черепа, и я отключилась.
Вернувшись в сознание, открыла глаза, обнаружила себя лежащей на кровати Дара, и события прошедшего дня восстановились в памяти. Несмотря на боль, меня все еще терзал вопрос, что же такого страшного я сделала? За какие провинности Дарвингиль обошелся со мной так жестоко? Ответ не заставил себя долго ждать.
