Где-то высоко над ней звучала музыка. Она узнала мелодию. Кто-то пел без слов. Эта песня касалась непосредственно ее души в обход разума. Голубая звезда. Всего один раз она видела, как она летит по небу. Звезда Певца. Тогда песня тоже тронула ее до слез. Теперь же она придала ей сил повернуть голову. Звезда, подумалось эльфийке, должна стать последним, что она увидит в жизни. Она сияла насыщенным темно-синим светом, казалось, будто звезда летит по воле ветра, прямо под снеговыми облаками. Семь зубцов различной величины гармонично соединялись друг с другом. В самом начале времен эта звезда уже ходила по небу, ее чтили даже радужные змеи. Говорили, что со звездой путешествует один из альвов. Один из творцов мира. Он был певцом, песню которого она слышала сейчас. И поговаривали, будто каждые сто лет он выбирает одного эльфа для службы в своей лейб-гвардии. Ни Рин из клана Волчьих зубов была первой из тех, кого он избрал. На своем ледяном паруснике она ринулась через спину радужного змея к сиявшей в небе Голубой звезде. Ее мужество и ловкость произвели на Певца настолько сильное впечатление, что он разрешил ей остаться. Рассказывали, что тот, кто на своем ледяном паруснике сможет добраться до конца радуги, туда, где хвосты могучих драконов касаются льда, станет таким, как она.
Нандалее улыбнулась. Холода она уже не ощущала. Эльфийка умирала. Осталось уже недолго. Взгляд ее снова устремился к звезде. Ребенком Нандалее любила историю о Ни Рин. Она стала охотницей, как и та. Ее клан называли лесными бродягами, потому что их охотники свободно ходили в самые дальние дали, подобно ветру, признававшему в качестве цели только горизонт. Бесчисленное множество раз гонялась она за радугой на своем ледяном паруснике, когда в летнее время из Земель Ветров прилетал теплый южный ветер. Она уже давно стала опытной охотницей, когда, наконец, смогла принять правду. Никто не может поймать радугу, никто не поднимается к небу на спине радужного змея. Единственно истинной в истории о Ни Рин была Голубая звезда. Звезда Певца.
Нандалее судорожно сглотнула, и очарование момента ушло. Там, наверху, нет Ни Рин. Может быть, и альва нет. Но тогда кто же там есть, спросила она себя, Певец? Тот, кто выбрал в лице Ни Рин охотницу из клана Волчьих зубов. Дикарку! Волк был их тотемом, и, как и волки, они жили в безыскусных скальных пещерах, едва ли лучше троллей. Разве альв сделал бы такой выбор? Если Певец действительно выбрал себе эльфийку в спутницы, то наверняка из Бродяг ветра. Их тотемом был олень и…
Тотем! В самом начале времен каждый эльфийский клан Карандамона выбрал себе тотемный знак. Чаще всего это было животное, обладавшее качеством, совпадавшим с выдающейся способностью клана. Олень был неустанным путешественником и храбрым воином. В стилизованной форме его использовали в качестве украшений. Кнопки ее жилета были сделаны из оленьих рогов, рукоять ее ножа — из пантов. И то, и другое не давало однозначного указания на ее клан. Многие охотники использовали оленьи рога подобным образом. Поэтому Дуадан с ней об этом не говорил. Но было и кое-что еще. Кое-что, о чем не знал старший. Совершенно особенное украшение, полученное в подарок от мауравана, с которым она целое лето ходила на охоту. Она глубоко вздохнула и задумалась над тем, как убрать последний, самый нестираемый след. Тот, который должен был навеки стать с ней единым целым. Если тролли найдут ее, то этот подарок выдаст им, откуда она пришла, даже после того, как ледяная вода сотрет все запахи. Веки потяжелели, мир вокруг нее поплыл. Думай, Нандалее, думай!
То, что тролли хотели большего, чем просто получить ее, было для Нандалее очевидно. Ни на кого не охотятся целым войском! Это военный поход, и она подвергнет опасности весь клан, если ей не удастся уничтожить подарок мауравана.
И в этот миг она очнулась от оцепенения. Тревога заставила ее сердце забиться быстрее, она сжала руки в кулаки, затем разжала онемевшие пальцы. Поддаться усталости, закрыть сейчас глаза — значит предать все, что она любила. Охота еще не закончилась!
Когда руки снова обрели способность чувствовать, она ухватилась за корень и вылезла из воды. Мучительно медленно выбиралась эльфийка из темного ручья. Длинные волосы примерзли к лицу, пропитавшаяся водой одежда похрустывала при каждом движении. Похожий на белый мох иней рос на оленьей коже ее штанов, плащ тяжелым свинцом давил на плечи. Все ее движения были замедлены, отвоеваны у смерти, которая была так близко, что она затылком чувствовала ее дыхание. Эльфийка поглядела на красноватый отблеск, сверкавший за деревьями. Большой костер, у которого тролли зажигали факелы. Он сотрет все следы. Действительно все! Нужно просто набраться смелости.
На негнущихся ногах она пошла между деревьями. Повсюду снег был истоптан, но троллей не было видно. Они поднялись за ней по крутому склону. Скоро они начнут искать ее вдоль ручья и найдут ее след.
Под одной из сосен она замерла и принялась наблюдать за поляной, на которой горел костер. Он уже наполовину осел, но по-прежнему был велик. Его разожгли не с помощью веток, а с помощью расколотых стволов деревьев.
Нандалее хотелось тепла. Она дрожала от холода. Искра жизни внутри нее почти угасла. Ей нужно к огню!
Совсем рядом с ветки упал снег, и эльфийка вздрогнула. Ничто не шевелилось. Тетива сорвалась с ее лука, и она не сможет натянуть новую. Даже потеряв сознание, она не выпустила оружие из рук.
Выше по склону она увидела факелы. Большинство из них собралось вдоль течения ручья. Дольше ждать нельзя. Нандалее вышла на поляну. Она была готова услышать рев тролля, спрятавшегося среди деревьев. В воздухе кружились одинокие снежинки. Все было спокойно.
Приятно было чувствовать на лице жар от огня. Пока что она находилась на расстоянии шагов десяти, но тепло ощущала уже сейчас. Снег растаял, образовав большой круг на земле, пожухлая бурая трава освободилась от зимнего савана, ноги троллей истоптали землю, превратив ее в грязь, в небо взлетали искры. Холод шипами вцепился в ее тело, все болело, но жара так манила, обещая покончить с болью. Нандалее подошла ближе. Отчаянно вздохнув, она швырнула в огонь лук, столько лет сопровождавший ее на охоте.
Пальцы по-прежнему отказывались повиноваться ей. Несмотря на то что ей удавалось сжать их, движение оставалось неловким. Она перерезала ремешок колчана и тоже швырнула его в огонь. Со шнуровкой своего жилета она возиться не стала, просто вспорола его и сбросила на землю. Полоса одежды между сапогами и брюками затвердела от тающего льда. И снова на помощь пришел нож.
Разрез, еще разрез, перемежаемый неловкими попытками что-либо стянуть с себя, она освободилась от одежды и швырнула все в огонь. Из раны на бедре сочилась слабая струйка крови, но боли она не чувствовала. Нога онемела от холода, словно уже и не принадлежала ей. Эльфийка безучастно наблюдала за тем, как по обнаженной ноге текла кровь. По татуировке на икре и бедре. По стилизованному оленю в прыжке. Дар мауравана, которого она выбрала себе в качестве спутника на одно лето. Он был искусным художником. Эльфийка вздохнула. Этот след стереть невозможно. Она была Бегущей с ветром, до мозга костей. Тролли сумели бы выяснить это. Если только…
