— Не знаю...
Ливианна подошла к одной из полок и вынула книгу.
— Возьми вот это! Я встану в другой конец следующей комнаты. Когда я буду там, посчитай вслух до трех. А затем изо всех сил брось книгу на пол. И наблюдай за мной.
Бидайн, нахмурившись, смотрела на нее, очевидно считая все происходящее глупым.
Ливианна вышла в соседнюю комнату и негромко произнесла слово силы. Услышала, как исказился голос Бидайн. Слоги становились все длиннее и менее четкими. Она увидела, как девушка швырнула книгу и ринулась вперед.
Книга опускалась медленнее падающего листка. Можно было не бежать. Даже если бы ее швырнули с еще большей силой, она успела бы вовремя. Ливианна подставила руку под падающую книгу и оборвала заклинание вторым словом.
Бидайн испуганно вздохнула.
— Ты была похожа на текучую тень. Я видела, что ты идешь... И одновременно нет. Ты была... слишком быстра. Как это делается?
— Это драконья магия. Одна из ее разновидностей. Они капризные хозяева, но иногда платой за мою службу становится то, что они обучают меня слову силы. Это совсем иной способ творить заклинания, непохожий на наш. Ты произносишь одно единственное слово, и реальность вокруг тебя изменяется. У них много таких заклинаний. Изучить эти слова силы тяжело, поскольку они созданы не для эльфийского языка. Но если ты овладеешь ими, то твой мир изменится. Никто больше не будет насмехаться над тобой из-за твоего умения обращаться с мечом. Одно слово — и ты уже не ученица, а мастер.
Ливианна увидела, как расширились глаза Бидайн. Мечты казались совсем рядом.
— И ты действительно думаешь, что я смогу этому научиться?
— Видно будет. Ты должна быть готова к тому, что придется приносить жертвы. Некоторые разрезают себе язык, чтобы суметь изучить слова силы. Некоторые изменяются невидимым глазу образом. Изучая магию драконов, мы переступаем границу. Покидаем мир, созданный для нас, эльфов.
Теперь малышка снова стала казаться нерешительной.
— А ты тоже...
— Нет, мой язык не раздвоен. Некоторые изучают слова и без подобного вмешательства. Иногда достаточно усилий.
— Но зачем драконам нужны мы, если они так могущественны? Я всего этого не понимаю. Зачем существуют драконники?
— Мы их разведчики. И да, мы также и их убийцы. Мы менее приметны. Когда сквозь Золотую сеть проходит дракон, это то же самое, что бросать камень размером с голову в маленький пруд. Поднимаются волны. Девантары обязательно заметят. Один из небесных змеев осмелился сунуться в мир людей... Пурпурный. И не вернулся. Но когда туда идем мы, эльфы, это другое. Мы словно песчинка, если взять ту же метафору с маленьким прудиком. Заметить можно, только если нас ждут.
— Но если драконы — такие мастера магии, то разве они не могут скрыть свои перемещения в Золотой сети? Разве нет для этого заклинания?
Ливианна была восхищена. Малышка быстро соображает. Наконец-то эльфийка, с которой стоит поговорить!
— Даже если драконы научатся скрывать свои перемещения, будет гораздо умнее рисковать нашими жизнями вместо своих. Я думаю, что чем могущественнее становишься, тем больше возрастает осторожность. В конце концов, в случае чего теряешь больше, чем приобретаешь.
— И поэтому они сделали нас своими слугами.
Ливианне не понравилась идея быть служанкой, несмотря на то что, если рассуждать здраво, Бидайн была права.
— В основном мы свободны. И мы извлекаем свою выгоду из заключаемого с драконами пакта. Они очень редко присылают жадеитовые дощечки. Таким образом они отдают нам приказы или вызывают к себе.
— У тебя есть мечта, правда? — В вопросе Бидайн был намек на мятеж, и в этот миг Ливианна окончательно убедилась, что девочка — то, что нужно.
— Ничто не разрушает мечты вернее, чем разговоры о них в неурочный час. Настанет время, когда мы будем мечтать вместе, Бидайн. Но не сегодня ночью. В эту ночь я могу только предложить тебе разделить мою печаль.
Малышке стоит научиться лучше владеть своими чувствами, подумала Ливианна. Лицо Бидайн было сродни открытой книге. Она не умела скрывать свои чувства. Это может стать ее злым роком.
— Подойди ближе ко мне, — она положила руку на плечи Бидайн, и ее захлестнуло чувство горечи. Прошло четыре луны с тех пор, как она последний раз кого-то обнимала. Вспомнила о фламинго. О теплой ночи. О глазах маленького мальчика. Эти глаза... Как они сияли, когда утром она склонялась над его кроваткой!
Ей стоило больших усилий заставить себя произнести слово на языке драконов. В горле стоял ком. Она осознала, что прижимает Бидайн к себе сильнее, чем следует. Она выдохнула и попыталась прогнать всю боль и всю горечь. Попыталась увидеть перед собой длинноногих птиц. Фламинго.
Круглый витраж, казалось, повернулся в раме. Затем зашевелились золотые линии, удерживавшие вместе тысячи разноцветных кусочков стекла. Все казалось искаженным и нереальным, как в дурмане. Ей стало плохо, она услышала, как с трудом перевела дух Бидайн. Краски заплясали перед глазами. Казалось, в комнате вдруг появилось что-то бесплотное. Сквозь витраж полился яркий свет, несмотря на то что за ним находилась каменная стена.
Ливианна застонала. Что-то тянуло ее, и она не могла отвести взгляда от пляшущих огней. Если она станет единым целым с огоньками, то печаль ее уйдет навеки. Тогда она окажется рядом со своими потерянными детьми. Достаточно сделать два шага!
Внезапно поток света иссяк. Она отчетливо увидела ночное озеро. Сотни птиц стоят в спокойной воде, спрятав головы под крылья.
— Минго... — прошептала она, снова прижимая Бидайн к себе. А затем принялась негромко напевать песню, так часто сопровождавшую ее засыпавшего сына.
— Тени сплетая,
Сон позовет,
Ночь наступает,
Сладко поет.
Полгода спустя
Смерть в одиночестве
— Мы используем также семена фиников, бессмертный. Большое количество семян фиников. Но древесный уголь лучше. Только дерево у нас заканчивается. Зато медь мы добываем прямо здесь, из скалы, — Джитро, мастер-плавильщик, гордо указал на длинный ряд костров для выжигания угля, расположенный в низине. Артакс кивнул и обвел взглядом далекие горы, бледно-голубым цветом выделявшиеся на фоне горизонта. Бежевые полотна пыли тянулись над истощенной землей. Было жарко. Настолько жарко, что он не мог надеть шлем-маску. Вместо этого он набросил на голову тонкий шелковый платок. Видны были только глаза. Артакс знал эту местность. Всего в трех часах пути отсюда находилась деревня, где он вырос. Место, где он так часто мечтал о том, чтобы стать достаточно богатым для того, чтобы иметь право жениться. С тех пор прошло столько лун, а его мир все еще был перевернут с ног на голову.
Артакс путешествовал с удовольствием. Так он мог избежать тягот королевского двора. Ритуалов, писарей и просителей. В путешествиях его настигали только по-настоящему срочные известия. И Аарон терпеть не мог этого! Аарон... Его мучитель оказался сильнее, чем он думал. Теперь он это знал. И он избегал алкоголя и в своем стремлении привести империю в порядок старался не слишком перетруждаться.
