— Ты уверена, что он жив? — спросил Эррол.
— Я не сомневаюсь, что чувствовала его, — сказала Ванесса. — Но вселиться в него не получилось. Он все время ускользал от меня, как будто его окружала защитная оболочка… Ничего подобного со мной раньше не случалось!
Эррол закинул руки за голову:
— Ты уверена, что он не превратился в бессмысленного альбиноса?
Ванесса покачала головой:
— После того как на Коултера и Тану напал упырь, я потеряла всякий контакт с ними. А с Сетом все по-другому. Мне кажется, он нашел укрытие.
— Но ведь убежать от упыря невозможно! Ты сама видела — всех словно парализовало от ужаса.
— Я в замешательстве, — призналась Ванесса. — Разумеется, я видела и чувствовала все!
— Значит, начиная с утра ты его уже не чувствуешь?
— Да. Понятия не имею, что с ним случилось. Может, он свободен, а может, погиб… Хотя погиб он вряд ли. Внутренний голос подсказывает, что с ним произошло нечто непредвиденное.
— Может, все-таки пошлем импов? Пусть найдут Сета и Кендру, — предложил Эррол.
— Не стоит, — ответила Ванесса. — Выйдя со двора, импы уже не смогут вернуться назад. Надо найти перечень, тогда все сразу станет легче. Не нужно идти на лишний риск. Слишком многое поставлено на карту. Пока мы не поймем, как обезвредить упыря, пусть импы постоят на страже. Кендра непременно вернется, чтобы выручить бабушку с дедушкой. Если мы проявим выдержку и не будем ослаблять бдительность, она непременно попадет к нам в руки… А если она даже не придет, рано или поздно ей захочется спать!
Кендре захотелось вскочить на ноги и броситься на Ванессу, но она сдержалась. Девочка напомнила себе: если ее схватят, всем будет только хуже. И потом, на ней нет одежды!
— Ты уверена, что она не вызвала на подмогу Хьюго? — спросил Эррол.
— Я отправила Хьюго в самый дальний угол «Дивного» и строго-настрого приказала ждать там не меньше двух недель. Так что голем временно выбыл из игры.
— Остается еще упырь, — напомнил Эррол.
— Мы знаем, где находится то, что нам нужно, у нас есть ключ, осталось только пройти мимо нежити, которая стережет рощу, — сказала Ванесса.
— А также миновать ловушки, расставленные в самой Перевернутой башне! — добавил Эррол.
— Естественно, — согласилась Ванесса. — Вот почему мне не хочется напрасно жертвовать упырю и Дейла. Дейл нам еще пригодится в башне!
Эррол выпрямился:
— Тогда отправь в рощу Стэна или Рут!
— Лучше пошлю Кендру, когда она заснет, — сказала Ванесса. — Но главное — сообразить, как выдернуть гвоздь!
— Попробуй на время отвлечься, — посоветовал Эррол. — Сосредоточься на утешительной мысли, что ты сейчас не в роще и только воспользуешься кем-то как марионеткой.
— Ты ничего не поймешь, пока все не испытаешь на своей шкуре, — возразила Ванесса. — Человека, зашедшего в проклятую рощу, охватывает всеобъемлющий и необъяснимый страх. Оба раза я оказывалась совершенно парализована. От тамошнего ужаса невозможно отделаться с помощью разума. Когда я вселилась в Тану, я собиралась только взглянуть на стража рощи и сразу бежать, но больше не могла управлять даже собственными помыслами! Справиться с упырем будет нелегко.
— Пошли спать… Как говорится, утро вечера мудренее, — зевнул Эррол.
— Вот твое самое ценное предложение за весь вечер, — ответила Ванесса.
Эррол встал. Стоило ему заметить, что диван чуть отодвинут от стены, заглянуть за него, как он увидел бы, что за ним лежит Кендра. Он взял туфли. Неподвижный Сет стоял всего в двух шагах от него.
Кендра услышала, как в комнату вошел кто-то еще.
— По-прежнему никого не видно и не слышно, — проскрежетал чей-то голос — скорее всего, импа.
— Не расслабляйся, Грикст! — велела Ванесса. — Кендра, скорее всего, попробует пробраться в дом под покровом темноты.
Кендра услышала, как Грикст шумно принюхивается.
— Ими воняет повсюду, — сердито заметил имп. — Не будь я уверен в обратном, я бы сказал, что девчонка и ее братец сейчас здесь, в этой самой комнате!
— Они провели здесь много времени, — объяснил Эррол. — Не забывай их запаха! Все время принюхивайся.
Кендра сейчас, наверное, валится с ног от усталости и скоро заснет.
— Пока все, Грикст, — сказала Ванесса. — Мы ложимся спать. Передай Халро и Зирту: как только почуют детей, пусть сразу поднимают тревогу! Если никто не объявится, до утра не приходи.
— Слушаюсь! — отозвался Грикст. Кендра услышала его удаляющиеся шаги. Ванесса и Эррол тоже собрались уходить.
— А дом-то и правда чудесный, — заметил Эррол. — Приятно отдыхать на кровати Стэна!
Кендра услышала, как они поднимаются по лестнице.
— …чем меньше здесь пробудем, тем лучше, — говорила Ванесса. — Будь начеку. Утром все решим окончательно.
Кендра терпеливо ждала, прислушиваясь к тому, как Ванесса и Эррол ходят наверху. Она услышала, как в туалете спускают воду, а потом включают воду в раковине.
— Надо подождать, — прошептал Сет.
— Да, — согласилась Кендра. — Пусть заснут!
— По-твоему, Эррол и есть Кристофер Фогель? — спросил Сет.
— Если они до сих пор не нашли перечня… похоже, это единственное объяснение, — ответила Кендра. — Должно быть, Кристофер Фогель — его настоящее имя.
— Сейчас вернусь, — сказал Сет.
Кендра не успела и рта раскрыть, а Сет уже крался прочь. Вскоре он вернулся в дедушкином белом халате. На спинку дивана он бросил простыню, и Кендра поспешно обернулась ею.
— Нашел в кабинете, — прошептал он. — На раскладушке все перевернуто. Никто и не заметит, что простыни нет… Погоди, я сейчас!
Сет снова куда-то ушел и вернулся лишь через несколько минут.
— Я проверил окна, — сообщил он. — Два импа караулят на задней веранде, и один большой и толстый имп стоит у парадной двери. С торцов дом, похоже, не охраняется. Если незаметно вылезешь через боковое окно, возможно, тебе удастся пробраться в лес.
— Лучше подождать и выбраться отсюда вместе, — возразила Кендра. — За диван, скорее всего, никто не заглянет; попробуй украсть ключ!
— И сколько нам, по-твоему, придется ждать? — спросил Сет.
— Дольше, чем ты думаешь, — ответила Кендра. — Вон настенные часы; на них сейчас десять сорок семь. Для верности давай подождем еще час, а потом поднимемся на второй этаж.
— В таком случае пойду на кухню и сделаю бутерброд!
— Ни в коем случае! — решительно возразила Кендра.
— Я два дня питался только мякотью кокона, — взмолился Сет.
