Подруга пожала плечами:
– Не помню. Хочешь, сделаю обострение памяти и постараюсь сразу вам все повторить.
– Это же неприятно, да?
– Неприятно, но не смертельно. Только получится ли у меня смотреть и говорить одновременно…
Меня неожиданно осенило.
– Зачем говорить? Ты ведь вспоминаешь образы, правильно? Передавай их нам телепатически. Думаю, это удобнее.
По второму разу процесс у Женьки пошел легко. Я почти сразу увидела женщину лет сорока, с раздражением и брезгливостью смотревшую, казалось, прямо на меня. Толстая, в черной юбке и белой блузке с вызывающим жабо, светлые сухие космы с темными отросшими корнями собраны в пучок… я, признаюсь, этого не понимаю. Лень следить за собой – ладно, почему бы нет? Но если уж обесцвечиваешь волосы и приобретаешь броскую кофточку, старайся соответствовать. Хотя какое мое дело? Главное, дама и впрямь представилась как следователь прокуратуры Ирина Николаевна Грушко.
Было видно, что Женька с первого взгляда ей не понравилась. Зато, похоже, ей нравилось издеваться над людьми. Я бы с последним двоечником не позволила себе общаться в таком язвительно-презрительном стиле, какой она выбрала для ни в чем не повинного свидетеля. Иногда мне чудилось, ее целью было как можно быстрее вывести Женьку из равновесия.
Темы соответствовали нашей домашней заготовке.
– Расскажите, Евгения Андреевна, о ваших взаимоотношениях с Головановым.
– Ну… он мой шеф, – исчерпывающе информировала подруга.
– То есть хорошие отношения? Он был доволен вашей работой? – нежным тоном провокатора уточнила Грушко.
Однако Женька хорошо усвоила урок.
– Обычно да, но вчера он накричал на меня и уволил.
Было заметно, что честный ответ явился для следователя неприятным сюрпризом. Не надеялась ли она, что моя подруга – круглая дура? Впрочем, обескуражить даму не удалось.
– Какое удивительное совпадение – днем он вас уволил, а вечером был убит, – саркастически сообщила она. – У вас, конечно, алиби на момент преступления? Не будете ли любезны его озвучить?
Даже я разозлилась – представляю, каково было терпеть Женьке! Но она с умеренным возмущением парировала:
– Откуда мне знать, есть ли у меня алиби? Сперва скажите, на какое время вам оно требуется.
– Вопросы здесь задаю я. Что вы делали вчера после четырех?
– Поехала домой. Потом мне пришла СМС-ка с извинениями от шефа, и я решила его простить. Даже доехала до банка, но вспомнила, как он на меня орал, и передумала. Решила, пусть его еще и ночью совесть помучит, ему полезно. Вернулась обратно, потом встретилась с подругой, и мы отправились встречать из Финки другую подругу. Вроде все.
Очевидно, СМС-ка была для собеседницы новостью. По крайней мере тон сменился на заинтересованный:
– Что за СМС-ка? Вы ее сохранили?
Женька молча протянула сотовый. Пока Грушко переписывала данные, у меня тлела надежда, что дальше она будет общаться нормально – что-то в ее лице переменилось. Но нет!
– Значит, вы приезжали вечером в банк. Через какой вход вы вошли?
– Да не входила я! Спросите охранника. Кто вчера был… Витек, Рома? Они подтвердят. Я же не знала, что Василия Сергеевича убьют. Знала бы, конечно, сразу бы его простила.
– А разве вы не собирались его убить?
– Чушь какая! – фыркнула подруга, явно теряя терпение.
– То есть отрицаете? – обрадовалась Грушко.
– Конечно. Никого и никогда не собиралась убивать.
– Есть свидетели того, как вы угрожали ударить Голованова по голове.
– А еще я послала его к черту на рога, – парировала разъяренная Женька. – И что? Людей и не туда посылают, но никто их там потом не ищет. Разве что следователи вроде вас!
Как ни странно, оскорбление сошло с рук.
– Голованов уверял, вы шпионили за ним и мешали работать советами. Что он имел в виду?
– Откуда мне знать? Я не виновата, что ему последнее время всюду мерещились шпионы. А совет… ладно, я уговорила его дать деньги на детский онкоцентр. Ну и что?
– Какие цели вы преследовали, настаивая на переводе денег? Только откровенно, без саморекламы и ложного пафоса. Вы хотели испортить отношения вашего шефа с партнерами?
Тут-то Женька окончательно взвилась. Дело было не только в словах, но и в тоне собеседницы.
– Если я прошу деньги на детский онкоцентр, значит, я хочу, чтобы в детском онкоцентре были деньги, ясно? Вы что, совсем ничего не понимаете? У вас нет своих детей, а чужих вам не жалко? Вы…
В этот момент дверь открылась, и на пороге показались двое. О женщине сказать особо нечего. Худая, в джинсах и коричневом джемпере, коротко стриженная, она выглядела так, что ей можно было дать и двадцать пять, и пятьдесят. А еще – встретив ее через пять минут, я бы, наверное, ее не узнала. На редкость невыразительная внешность!
Мужчина был полной противоположностью – такого долго не забудешь. Невысокий, но спортивный и гармонично сложенный, темноволосый, с правильными чертами и фантастическими синими глазами. У меня аж сердце ухнуло. Потом он улыбнулся, и оно ухнуло снова.
Картинка исчезла.
– Все, – сказала Женька, – хватит.
Мы помолчали.
– Какой красавец! – наконец, вздохнула Лиза. – Кто он?
Очевидно, злобная следователь с ее угрозами отодвинулась на второй план – синие глаза важнее. Логично – они, увы, встречаются куда реже угроз.
– Он тоже из милиции, но из другого отдела, – мечтательно сообщила Женька. – Более важного отдела! Он осадил мерзкую тетку и поговорил со мною сам. Он меня ни в чем не подозревает, но очень хочет выяснить, кто же убил шефа, а я ему помогу. Конечно, я! Помощницу ему подсунули совершенно никчемную. Сами видели эту Светлану Петровну – примитив и убожество, взгляду не за что зацепиться…
Подруга, сбившись, сосредоточенно нахмурилась.
– Рядом с тобой она просто уродка, – поспешила заверить Лиза. – Но наверняка хорошая и умная. Я по картинке определить не могу, Дар не работает, но иначе зачем бы он ее выбрал?
– Он не выбирал, а только сегодня с нею познакомился. Я же говорю, подсунули! Но я не о том… вы заметили ее кольцо? Такая серая мышь, а кольцо необычное. Где-то я его раньше видела!
Я пожала плечами. Как я уже признавалась, наблюдательность – не самая сильная моя черта. Спасибо хоть саму женщину заметила, не ограничившись синими глазами красавца!
– Да, кольцо интересное, – согласилась Лиза. – Мне оно тоже что-то напоминает. Тут уж и я была заинтригована. – А как оно выглядит?
Лиза, взяв бумагу и ручку, легким росчерком изобразила объект обсуждений. Кольцо состояло из сложным образом переплетенных между собой восьмерок… или знаков бесконечности? Я как математик склонялась к последнему. Более того, я узнала узор.
