Глава 31
Земля гремела под копытами коней. В висках ей в такт пульсировала кровь.
Разноцветье трав сливалось в единый пестрый ковер.
Быстро, очень быстро. Но нужно еще быстрей!
Потому что низкорослые, косматые, оскаленные лошаденки орков уже, кажется, дышат в спину. То и дело за спиной раздавалось протяжное, бьющее по нервам: «Хаа-ай-яааа!!!» Зеленомордые загонщики были уже совсем близко.
В засаду они попали по глупости. Как и было положено молодым да необстрелянным. На исходе долгого дня, когда зелень степи, уже примелькавшаяся, убаюкавшая своей плоской пустотой, вдруг ожила, завизжала на разные голоса! И откуда ни возьмись, будто бы прямо из-под земли, вынырнули всадники! Орки!
Будущим паладинам хватило выучки не стать добычей в первые же минуты.
Схватка была короткой, но злой.
Четверо зеленомордых пали на траву, позволив трем друзьям уйти со злополучного места. Остальные кинулись в погоню.
По какой-то причине орки не использовали короткие кривые луки, а норовили подловить на аркан, сорвать с седла, взять живым. Ничем хорошим это обернуться не могло.
Леон гнал коня вперед, нещадно настегивая его нагайкой, но бедное животное и так неслось на пределе. Орочьи лошадки были медленней, но значительно выносливей. И теперь расстояние, которое кадеты выиграли в первые минуты скачки, медленно сокращалось. Некоторые орки уже разматывали арканы для броска.
– К лесу! К лесу гони! – Леон махнул рукой вправо, увидев, что Артур отклоняется в сторону.
– Я задержу их! – крикнул Артур, но Леон показал ему кулак.
– Гони! Гони, пока можешь!
Рядом, отстав всего на полкорпуса, тяжело скакал конь Филиппа. Старый черт Барте не обманул. Лошадок он подобрал отменных. Но все же орки догоняли!
Оглянувшись, Леон увидел, как один из зеленомордых, подобравшийся ближе остальных, уже раскручивает над головой веревку! Леон резко дал в сторону, управляя скорее ногами, нежели поводьями. Веревка пролетела стороной. Орк зло закричал, замедлился, отстал.
Впереди на горизонте показалась темная полоска. Лес!
Но почему в стороне?! Он должен быть совсем не там.
Леон увидел, как над лесом поднимается мутное облако. Пыль. И это совсем не лес! Вот почему орки не стали использовать луки. Они точно знали, куда гнать свою добычу!
Великое Кочевье! Множество орочьих племен, под управлением своих каганов, поднялось по всей степи, перегородив ее едва ли не от края до края…
– Круче в сторону! Круче! – закричал Леон, указывая направление. – Круче!
Был шанс пройти вдоль линии кочевья и уйти под защиту далеких невидимых еще деревьев, но для этого пришлось пожертвовать несколькими метрами дистанции. Теперь уже не один, а трое орков раскручивали над головой арканы.
Бросок!
Одна веревка чиркнула по крупу коня, другая хлестнула по спине. Леон прижался к шее лошади, слился с нею.
Снова рассерженный визг позади режет слух!
Другие не будут так нетерпеливы. Подойдут ближе и тогда уж точно сдернут с лошади, повяжут.
Закатное солнце удлиняло тени. От постоянной тряски степь плыла перед глазами, туманилась. Леону казалось, что под ногами коней уже не трава, а не то песок, не то голая земля. Какие-то желтые и серые пятна, сливающиеся в единый бурый фон!
Голова на миг закружилась.
Он покачнулся, и тут же, как наказание, как кара, шею захлестнула жесткая, колючая веревка!
Все, что он успел, это поднять плечи, чтобы петля не сломала шею на рывке.
Потом были мгновения полета и жесткий, страшный удар о землю.
АХХХ!
Хрустнули кости, болью взорвалась голова.
Леон покатился куда-то в темноту. А вокруг уже визжали, кричали, ликовали зеленые клыкастые хари.
Но сознания он не потерял. Леону удалось сбросить аркан и подняться на ноги. Миг! И он стоит с обнаженным мечом, а вокруг роится орочья стая. Оскаленные морды, кривые, когтистые пальцы! Где-то там, много дальше, разворачивали коней Артур и Филипп. Далеко, слишком далеко!
Леон взмахнул мечом, закричал!
В него разом метнули два аркана. От одного ему удалось увернуться, второй – отвести лезвием. Он замешкался и едва успел прыгнуть в сторону, когда здоровый, с желтыми клыками, торчащими из слюнявой пасти, орк послал на него своего коня в надежде стоптать, сбить с ног! Не получилось! Леон махнул ему вслед мечом, но не попал. Орк споро развернулся, Леон напрягся. Но удар пришел совсем с другой стороны. Лохматая степная лошаденка крепко ударила в спину, и Леон снова покатился по земле. Выбитый меч звякнул о камень в стороне. Громко засмеялись орки.
И тогда на него наехал тот зеленомордый, что напал первым. Это его аркан снял Леона с седла. Право первого! Копыта коня били в землю совсем рядом. Леон вертелся как уж под вилами, стараясь защитить голову, живот, ноги, спину, сразу все тело. Он что было сил оттолкнулся ногами, конь над ним встал на дыбы. Леон четко-четко, будто на картинке, увидел его стоптанные копыта, грязь, налипшую на них, все, вплоть до мельчайших волосков и капелек конского пота. И еще над всем этим злорадную, хищную зеленую морду, растянутую в алчной ухмылке!
Все замерло на миг.
И только звук, крик! Кто-то орал, вопил на непонятном безумном каком-то языке. И приближался, приближался!!!
Мелькнула черная тень.
Копыта обрушились вниз!
Леон толкнулся что было сил от какого-то подвернувшегося под ногу камня.
И завертелось, закружилось вокруг!!!
Мимо, как злобный демон, пронесся черный конь Филиппа. Его всадник с раскрытым в крике ртом мелькнул грозным призраком. И только окровавленный меч на мгновение застыл в воздухе.
Леон метнулся к своему оружию, видя краем глаза, как оседает орочий вожак. Тот самый, с желтыми клычищами.
Затем время превратилось в нескончаемую карусель, где надо было только рубить. Рубить! И еще раз – рубить! Орков, коней, руки, ноги, копыта. Вспарывать животы. Шеи. Обливаться горячей кровью, шипящей и скользкой. Уворачиваться от тяжелых ятаганов, бить в ответ. Погружать сталь в мягкую податливую плоть. Врубаться в кости. Крошить зубы. Прорубать сухожилия. Черепа!!! И снова, и снова, и еще.
Когда Леон очнулся, его трясло.
Меч скользил в ладони. Все тело было покрыто мерзкой жирной кровью. Лицо, плечи, ноги. Он стоял по колено в чьих-то внутренностях. В воздухе витал отвратительный, ни с чем не сравнимый запах, такой мерзкий и удушливый, что глаза слезились.
И каждая жилка в его теле вибрировала, дрожала, тряслась. В нервном ознобе стучали зубы.
Чуть в стороне тяжело агонизировала лошадь. Куда-то в степь неслись всадники. Четверо орков. Ушли. Один нелепо болтался в седле.
