Филипп покачал головой, а Артур сказал:
– Да. Не затхлый. Какой-то сквозняк есть…
Филипп тяжело вздохнул.
– Понимаю. – Леон сжал его плечо. – Но другого выхода нет. Там орда, а туда, как я понимаю, нам по пути.
– В местах, где я вырос, есть пещеры. Считалось, что в них сокровища спрятали еще гномы, когда наши места покидали. Все лазили. А я нет. Ненавижу пещеры. И вот тебе на. – Филипп снова вздохнул, но все же первым сделал шаг вперед. – Ну, пошли, что ли?
Идти по коридору оказалось удобно. Пол был ровным и плотным. Стены в основном держались, хотя в некоторых местах виднелись осыпи. Кто и зачем рыл этот туннель? В неясном свете факела можно было рассмотреть на стенах следы какого-то неведомого инструмента. Будто туннель кто-то вырезал в земле большим ножом.
– Вряд ли это орки.
– Что? – Филипп обернулся. Он шел первым и нес факел. В середине двигался Леон, а Артур замыкал цепочку.
– Я говорю, вряд ли орки рыли эти норы.
– А кто же?
– Не знаю. Но кочевники на это не способны.
– Как знать, как знать… – Филипп почесал затылок. – Если нагнать толпу… Они горстями наковыряют будь здоров! Видел, какие у них когти?
– Видел.
Вскоре они вышли на развилку.
– Вот тебе раз.
Леон вздохнул.
Лабиринтов только не хватало.
Он посмотрел на Артура.
– Веревки нет? Ты у нас самый запасливый…
Тот покачал головой.
– Я слышал, что надо направо все время идти, – сказал Филипп.
– Ладно, – согласился Леон. – По…
Договорить он не успел. В левом туннеле вдруг зашипело, зашевелилось, и будто множество маленьких ножек заскребло по стенам. От этого звука волосы на голове стали дыбом. Казалось, что миллионы чешуек вдруг соприкоснулись вместе, заскребли друг по другу, взвизгнули.
Кадеты попятились, выхватили мечи.
Шипение и скрежет в левом туннеле продолжались еще некоторое время. Но вскоре стали затихать. Будто нечто огромное пошевелилось во сне, повернулось да так и заснуло снова.
– Точно, направо, – прошептал Артур. – И я слышал про такое. Правило правой руки, кажется, так.
Осторожно пятясь, они ушли в правый коридор.
Тут было просторнее и вроде бы даже свежее. Но через некоторое время коридор кончился завалом.
– И что на этот счет говорит ваше правило? – поинтересовался Леон.
Филипп промолчал, а Артур ответил после некоторого молчания:
– Ну, надо повернуться назад и…
Он вздохнул.
Филипп ругнулся сквозь зубы и ударил кулаком по стене. Посыпался песок, камушки.
При мысли о том, что нужно возвращаться и идти туда, где сидит, ныли зубы.
– Ладно, паладины. Помните, как говорил наш сержант? – Леон улыбнулся.
– Команды мочиться под себя не было! – хмыкнул Филипп.
– А у нас он уже по-другому говорил… – сказал Артур. – Но смысл такой же.
– Возвращаемся… – Леон подхватил факел и пошел вперед.
Теперь они шли медленно и осторожно.
К повороту вышли едва ли не на цыпочках.
Артур подкрался к выходу в основной коридор.
Заглянул.
– Слышите? Дышит.
И действительно, теперь под сводами туннеля раздавался едва слышимый шелест. Так трутся друг о друга крылья бабочки. Шшшшшхх. Шшшшшхх. Дышит спокойно.
– Спит.
Он взял у Леона факел и, держа его над головой, осторожно выглянул.
Какое-то время он смотрел в темноту.
– Я ничего не вижу. Совсем ничего. Мрак…
Теперь выглянул Леон. А за ним и Филипп.
Действительно, в туннеле стояла плотная, как будто чернильная тьма. Свет факела, и без того тусклый, не мог пробиться сквозь эту завесу.
Леон перепрыгнул к противоположной стене и выставил перед собой меч. Жестом попросил факел.
Осторожно, стараясь ступать очень тихо, они вошли в левый коридор. Дыхание невидимого существа было все ближе. Нет, не дыхание даже… а странный шелест. Шшшшшхх… Шшшшшхх… В ноздри ударил резкий, совершенно незнакомый запах. Так пахло на рынке, в рыбных рядах, там, где по большому прилавку были разложены диковинные многоногие морские чудища. От прилавка, залитого их черной кровью, воняло так же. Леон сделал еще несколько осторожных шагов и вдруг замер.
То, что казалось черной пеленой, завесой тьмы, оказалось телом чудовища.
Буквально в полуметре от Леона, перегородив проход, лежала гигантская сколопендра! Большая, тупорылая морда уткнулась в песок. Множество маленьких гадких ножек копошилось вокруг ее головы. Два тусклых глаза бельмами таращились в темноту.
Сколопендра была слепа.
Длинные, острые жвалы лежали на песке прямо под ногами Леона.
Он замер, стараясь даже не дышать.
Потом осторожно, медленно, сделал шаг назад. Еще один. Буквально в паре шагов страшное насекомое сливалось с темнотой коридора, не разглядеть.
– Проклятие… – прошептал Артур.
Они выбрались в основной коридор.
– Итак… – отдышавшись, сказал Леон. – Что будем делать?
Артур покачал головой. Глаза у юноши были совершенно безумные.
Филипп же, напротив, был собран и даже спокоен.
– Она уже старая.
– Откуда ты знаешь?
– Слепая. – Филипп сморщился. – И чутья совсем нет. Мы чуть на нее не наступили. Я думаю, что ей приносили жертвы. Или что-то такое. Вот и зажралась. Лежит в коридоре, пока на нее не наступит кто-нибудь.
– И что делать с ней?
– Да пуганем, и делу конец.
– Каким образом?
– Факелом…
– Я не полезу, – сразу сказал Артур.
– Да и не надо лезть. Масла на факел полей, да бросим. А там как выведет.
Артур пожал плечами и достал флакончик.
– Я тоже другого варианта не вижу, – сказал Леон.
Факел вспыхнул ярко, так что стало больно глазам.
Крутанув его в воздухе, чтобы посильнее разгорелся, Филипп сделал несколько больших шагов в левый туннель, метнул пылающий снаряд и тотчас бросился обратно. Пылающая ветка с гулом пересекла коридор и, разбрызгивая огненные капли, врезалась в насекомое!
По нервам ударил тот страшный, отвратительный звук. Из прохода выметнулось облако песка и пыли. А затем, потеряв от ужаса всякое соображение, выскочила и сама охваченная огнем сколопендра. Она ударилась с размаху в стену, приподнялась на многочисленных лапах и бросилась на людей, щелкая жвалами. Кадеты выставили мечи и нырнули в правый тоннель. Это была ловушка, но другого варианта не оставалось!
