Нежно-салатовый полог спускался на ложе глубокими складками. Ядовито-болотные ковры закрывали стены. Гранит пола был заменен малахитовыми плитами.
Верхняя губа Хул дернулась от отвращения. Видно, ей тоже было не по нраву новое убранство. Но демоница промолчала.
Сдерживая раздражение, она приблизилась к кровати, на которой лежало, вытянув ноги, человекоподобное существо. Что это не смертный, я понял сразу — по его длинным волосам, напоминающим цветом пепел, пробегали искорки, словно по тлеющим углям. Когда же незнакомец повернул голову, я увидел темно-красные глаза, в которых, освещая худое лицо с высокими скулами, горело пламя.
В руке, свешенной с кровати, дымилась сигарета. Вонь от нее, судя по гримасе Хул, должна была постоянно раздражать чуткое обоняние кошки. А ярко-алые одежды незнакомца в сочетании с зеленью комнаты вызывали даже у меня глухое озлобление.
— Зачем ты убиваешь моих слуг, Рубин? — спросила она, и медово-ласковые интонации не смогли скрыть ее злости и отчаяния.
Я насторожился.
Рубин?! Вот этот «человек» — та самая игрушка, которая принесла нам столько неприятностей? Но, постойте! Тот, вроде, был чем-то типа жезла с камешком на конце. Я мысленно ужаснулся. Неужели у Хул настолько не хватает мозгов — что она оживила его?!
Правда, непонятно, каким образом…
Или это другой Рубин?
Чтобы подтвердить или опровергнуть свою догадку, я стал слушать внимательнее.
Раскинувшийся среди шелковых изумрудных подушек мужчина поднес сигарету ко рту, глубоко затянулся и выдохнул вместе с облаком дыма:
— Скучно…
— Тебе скучно?! — голос Хул взвился до крика. Но она тут же закусила губу, поймав короткий выразительный взгляд собеседника, и продолжила уже спокойнее. — Что же еще мне нужно сделать, чтобы развеять твою скуку? Снова разрушить несколько городов? Создать новый материк? Осушить море? Что, Рубин?
Он продолжал смотреть на нее, чуть прищурившись, и в его глазах отражалось глубочайшее равнодушие:
— Меня зовут Руб. Пора бы уже запомнить. Или у тебя не хватает сообразительности даже на это? Не знаю, что тебе сделать. Придумай.
Хул задохнулась от возмущения. Я — от изумления. Все же от таких вещей испытываешь легкий шок, даже если предполагал нечто подобное. Значит, Рубин Карашэхра тоже живой! Красный корунд может превращаться в человекоподобное существо…
Хозяйка взмахнула в воздухе листом бумаги.
— Я не успеваю подсчитывать убытки. Ты перекроил всю восточную часть моей территории. Жить там теперь невозможно. Сплошная каменная пустыня. Русла трех рек переместились, затоплена плодородная почва, леса… Послушай, — она присела рядом с огненным существом. — Последнее время я занимаюсь только тем, что развлекаю тебя. В образе камня ты нравился мне гораздо больше.
Мужчина рассмеялся.
— Да. Тогда ты могла таскать меня с собой, словно дорогую безделушку. — Он отвернулся от Хул, затушил сигарету об изголовье кровати, потом уставился в потолок и произнес с бесконечной тоской. — Как же я скучаю по своему хозяину! Кто мог знать, что я окажусь в руках бесполезной, бесталанной кошки!
Хул вскочила, гневно шипя:
— У тебя не было Хозяина! У тебя не было никакого Хозяина! Ты торчал в Храме Огня никому не нужный, пока я не вынесла тебя оттуда! И, если бы не я, ты до сих пор болтался бы там!
— Я спал…и видел сны, — пробормотал Рубин, и я понял, что он погружается в состояние глубокой хандры.
— Ты совершенно бесполезен в нормальной жизни! Теперь я понимаю! Прежние владельцы бросили тебя в храме, потому что поняли это! Даже удовольствие с тобой получить невозможно! — Сжав зубы от бешенства, демоница оглядела человеческое тело в красных одеждах.
— Да… Физические удовольствия могли бы отвлечь тебя от того, что твои земли рушатся, — хмуро произнес Карашэхр, подставляя руку под черные обугленные лепестки, падающие с букета пионов. Цветы, стоявшие на низком нефритовом столике у изголовья кровати, не выносили убийственных излучений Дна. Но Рубин требовал живых растений, и его прихоть исполнялась.
— Сначала это было даже забавно. — Не слушая и не вдумываясь в его слова, Хул принялась нервно ходить по комнате, еще сильнее напоминая загнанного в клетку зверя. — Сперва ты пытался общаться мысленно. Несколько фраз в день, несколько полезных советов. Я выслушивала и делала то, что ты просил. Потом тебе понадобилось превращаться в светящуюся сферу, приводящую в ужас моих слуг. Но и с этим можно было смириться. А вот когда ты преобразовался в живое существо… — Она остановилась, посмотрела на собеседника с ненавистью. — Твоя мощь увеличивается, а вместе с ней растет и тоска. Я не знаю, что мне делать с тобой! Несколько лет назад ты одним движением руки уничтожил Велиагра и еще дюжину Высших, недовольных моим правлением. А через пару месяцев после этого залил лавой всю южную часть пещер. Возвел гряду неприступных скал на севере. Увел под землю одну из самых крупных рек. Теперь тебя вообще ничто не интересует! Ничего, кроме создания и разрушения пространств! Древние артефакты не должны оживать!! Демоны трясутся, не зная, что ждет их завтра — извержение вулкана или потоп. Люди умирают. А ты развлекаешься!!!
— Что ж… Ты оказалась в плену у собственных амбиций. — Рубин лежал, опираясь на локоть, и смотрел на кошку с насмешкой и жалостью. — Вне зависимости от твоего желания, я — живой. И мне мало этого подземелья. Мне тесно здесь! Я создан для того, чтобы творить миры, а не валяться в постели демонической девки!!
Хул проглотила еще один приступ злости, от которого свело челюсть.
— Но ты можешь создавать, что хочешь.
Рубин протянул руку. Дернул кошку к себе. Пальцы, пахнущие едким дымом, впились в шею несчастной Хозяйки, и серые спутанные волосы упали ей на лицо.
— Резец не режет сам. Ему нужна рука скульптора. — Обжигающий шепот, в котором чувствовался запах расплавленного металла, коснулся ее щеки. — Мне нужен мастер, который направит меня. Ты не в состоянии этого сделать!
— Но послушай… — взмолилась Хул. Однако парень вдруг резко мотнул головой, приложил палец к ее губам и прислушался.
— Меня зовут… — Его глаза почернели от расширившихся зрачков и погасили пламя в них. Ноздри тонкого носа дрогнули. — Он зовет меня.
— Кто?!
— Тот, чья кровь во мне.
— Эмил?! — Демоница хотела вскочить. — Тварь!! Я думала, он уже давно помер. Сдох в какой-нибудь вонючей норе. Пусти! Я хочу убить его!
Хул жаждала сейчас только одного — броситься в человеческий мир, найти, уничтожить недобитого полукровку. Но Рубин держал крепко. Хозяйка билась в его худых жилистых руках, пытаясь вырваться и представляя, как сорвет злость на бывшем сообщнике.
— Если ты убьешь его, — произнес над ухом смеющийся голос, — я расплавлю стены твоего подземелья и впущу сюда все подземные воды.
