Тем временем стемнело, и мы начали готовиться к ночлегу. Наши скакуны под чутким руководством рыжего сержанта к этому времени уже обожрались сусликами и мышами, спокойно вернулись к нам и оказались привязанными к вбитому в землю столбику, как цепные псы, на что возражений с их стороны не последовало. Хоб и Васиз окружили импровизированный лагерь на холме магическими ловушками и стали готовиться ко сну, предварительно распределив вахту, освободив от нее только Дехора (огр набегался за день, и ему был нужен полноценный отдых). Мне досталась самая неприятная – «мертвая» вахта, с четырех до шести утра, которая по совместительству является последней. В походе отход ко сну запланирован рано, около десяти часов вечера, для того чтобы с шести утра начать новый походный день, поэтому я не стал вступать в вечерние беседы, а улегся в некое подобие спального мешка, который практикуется тут повсеместно. Рыжика я в мешок не пустил, на что тот обиделся и ушел ночевать к огру. Я оказался черствым, не обратил никакого внимания на страдания нежной рыжей души и через пять минут беззастенчиво уснул.
В степи, на небольшом холме, горел костер. Неподалеку от огня тихонько ворковали гоблин и гоблинка, смело решившие совместить свои вахты. Громадный огр негромко сопел, лежа прямо на сырой земле рядом с танцующим пламенем, а на его огромном пузе вольготно расположился большой рыжий кот. Тут же прилегли два скаковых волка, уложив лобастые головы на тонкие лапы. Рядом с ними примостили свои сутулые спины куникулы, в красноватых отблесках похожие на двух огромных мирных кроликов. С другой стороны костра рядышком лежали два спальных мешка, грубо сшитые из меховых шкур. В одном тихонько сопел уставший джисталкер, а в другом громко храпел синекожий тролль, забавно выпуская воздух сквозь щели между губами и клыками. Этот храп не сильно выделялся среди звуков ночной опасной жизни, но на холм к костру жуткие обитатели степи предпочитали не соваться. Однако гоблин и гоблинка, хотя и довольно много времени уделяли друг другу, о своих обязанностях не забывали, зорко следя за округой при помощи острого чутья, слуха и магических приспособлений. На вершине холма все как будто говорило: «Спите спокойно, жители Багдада!»
Работа 10
Драчливая
Смело мы в бой пойдем…
И все они умрут!
Правильный вариант песни
Ночь под открытым небом прошла достаточно спокойно. Лия и Хоб отлично поработали в паре. Наша маленькая аристократка, благодаря талантам служителя Некро являющаяся сканером живых существ гораздо более чутким, чем даже мой суперсовременный прибор в ухе, сразу засекала желающих нарушить наш покой. Затем приличные булыжники, которые Хоб оживлял прямо под ногами неосторожно приблизившихся к костру враждебно настроенных коренных обитателей, неожиданно решали взлететь с огромной скоростью, встречали на своем пути к небу нарушителей и надолго отбивали у них охоту к излишнему любопытству. Васиз в свою вахту поступил еще проще – накрыл лагерь звукоизоляционной воздушной полусферой и рассыпал вокруг эклектические ловушки-конденсаторы. Далее действие происходило строго по небезызвестной песенке:
… К примеру, так – подходит враг,
И электрический кулак ему по роже…
Насколько я понимаю, ловушка при этом производила жуткий треск, за этим следовал испуганный визг врага, удирающего во все лопатки, – так что без звукоизоляции тролль был бы нами нещадно бит за постоянные прерывания отдыха. А так первое, что я увидел после того, как Васиз меня разбудил, был сноп искр, осветивший зверя наподобие гоблинского куникула, раскрытый в испуге клыкастый рот твари, а потом я ступнями ощутил удаляющийся топот, причем все это происходило практически в полной тишине.
Светлеющее небо расслабляло. Приняв пост, я дождался громкого храпа тролля, активировал сканирующее поле стрикета на максимальную дальность и обнаружение объектов весом свыше тридцати килограммов и стал смотреть на небо. Через пять минут из моего спальника вылез Рыжик (как только я крепко уснул, рыжий негодяй слез с огра и забрался в мой спальный мешок), расположился у ног и потребовал, чтобы его почесали за ухом. Пришлось подчиниться.
Перед самым восходом, еще в полной темноте, я засек пять опасных объектов практически на самой границе сканирования. Не стал умничать, снял с плеча арбалет и дал в том направлении длинную очередь вслепую. Явно попал – один из объектов начал остывать, а остальных как ветром сдуло. Когда небо стало светлеть, я увидел в ста шагах темную кучу и до самой побудки остальных членов отряда мучился, гадая, кого же я невзначай пристрелил впотьмах.
Перед самым рассветом разбудил ребят, прокричав: «Подъем!», и сразу отправился посмотреть, кто там пал жертвой злого рока и моих рук. В степной траве валялся давешний черный велоцираптор, главарь банды степных террористов. Арбалетный болт-дурак пробил длинную шею, перебив позвоночник, – черный рап умер мгновенно и без мучений. Страшная бесшумная гибель главаря отпугнула остальную банду.
Взявшись за длинную шею, я приволок тело велоцираптора к огню, и оно послужило благому делу – было использовано нашей компанией в качестве завтрака. Потроха снова достались скакунам. Мясо рапа по вкусу чем-то напоминало курятину, правда, с довольно специфическим привкусом. Зубастую голову и птичьи лапки с ужасными серповидными когтями Лия обработала при помощи своей магии Некро, и по окончании процесса я привязал к седлу Снапа очень качественно мумифицированные трофеи. Сухие лапки птицеящера я связал с десятисантиметровым обрубком шеи, так что теперь у меня с седла свисал немного жутковатый букетик, вместо бутонов увенчанный оскаленной зубастой мордой и растопыренными когтистыми лапками.
«Прямо как башибузук», – пришло в голову, когда я запрыгивал в волчье седло со свисающей головой рапа.
Через пять минут мы уже скакали по направлению к курганам древних огров. Не знаю, была ли тому виной голова с черным хохолком из перьев, висевшая на моем седле клыками вниз, но небольшие банды рапов к нашему отряду приближаться не решались. Жуткие некрупные динозавры визжали на нас с километровой дистанции, этим и ограничивалась их реакция. Хотя эти банды были меньше стайки черного неудачника, закончившего свою бандитскую карьеру в наших желудках (в основном в огромном пузе Дехора). Ну и встречные рапы вкупе с попадающимися на пути обглоданными скелетами травоядных обитателей степных просторов служили нам напоминанием, значительно повышающим бдительность.
Когда солнце только коснулось линии горизонта, мы добрались до зоны курганов. Двигались мы ударным темпом, устроив всего один часовой обеденный привал, да и то из-за огра, которому надо было подкрепиться. Под конец дневного перехода рапы обнаглели и снова начали бежать параллельным с нашим курсом, пронзительно вереща. Два первых кургана на нашем пути огр забраковал, а третий его устроил. Склон кургана представлял собой хаотическое нагромождение острых скал. Как подняться на вершину по пятидесятиметровой наклонной поверхности, я представлял плохо. Правда, на самом верху кургана имелась небольшая плоская площадка (примерно в двадцати метрах над поверхностью степи), которая позволяла провести ночь в относительной безопасности и комфорте. Мы спешились у подножия кургана и с уважением уставились на каменный хаос.
