– Сколько слов, – отмахнулась женщина-загадка. – Во-первых, неизвестно, что менее законно: мои действия или продажа редких животных. Во-вторых, кто сказал, что для господ живодеров дело кончится судом?
Блондинка криво усмехнулась и добавила:
– Я отлучусь ненадолго.
Алекс скользнула в боковые двери.
– Не так быстро! – Дайна сорвалась за ней.
В конце концов, нельзя было допустить нарушения закона. Бонмонт неслышно ступала по протертой до дыр ковровой дорожке. Остановившись перед одной из комнат, она укоризненно взглянула на преследовательницу.
– Даже не вздумай мне мешать, – мягко попросила женщина-загадка.
Леди Александра ударом ноги «открыла» дверь – бесполезная щеколда откатилась в сторону. Столик у окна, две кровати, видавший лучшие времена шкаф, пара стульев – вполне себе заурядный интерьер номера дешевого постоялого двора.
– Что за черт! – сидевший на покрывале тип с изрядно помятым лицом старался рассмотреть вошедших единственным целым глазом.
– Фи, как невежливо. – Блондинка плотно закрыла за собой. – Верни чужие деньги.
– Какие деньги? – насторожился помятый.
– Не знаешь какие, тогда я заберу все, что найду. – Дайна не успела опомниться, как та отшвырнула стул, преграждавший путь.
– Не бейте меня... – взмолился контрабандист, старательно закрывая голову руками.
– Патрик тебя и так неплохо отделал, – презрительно фыркнула Алекс. – Я сегодня сама доброта. Даю подсказку: пегас-дракон.
Напряжение нарастало с астрономической скоростью, пока несчастный гнус не вынул из-за пазухи увесистый кошель, явно ему не принадлежавший.
– Это все? – осведомилась Александра Бонмонт.
– Д-да... – промямлил тот.
– Поверю на слово, – кивнула блондинка. – Теперь... советую сматывать удочки и... сменить бизнес.
Оказавшись в коридоре, Алекс сунула деньги в карман и обернулась.
– Осуждаешь? – спросила она.
Дайна не ответила.
– Зря.
Желтые глаза не мигали.
Наверное, Леди Александра сочла комментарий исчерпывающим, потому что, как ни в чем не бывало, зашагала к выходу в пустой обеденный зал, где на стойке уже дожидался поднос с едой.
Устроившись за облюбованным столиком, Алекс с присущим ей равнодушием произнесла:
– Помнится, мы обсуждали Декрет Секретности.
– Да, мадам.
Рядом с существом, прожившим более двухсот лет, Дайна чувствовала себя неразумной школьницей.
– Оставь ее! – взревел вдруг знакомый голос.
Обе женщины как по команде обернулись.
– Найджел?
– Ты!! – прорычал Борджес, злобно таращась на жемчужно-белую фигуру.
– Я. А что в этом так смущает? – Александра Бонмонт являла чудеса хладнокровия.
Найджел выглядел запыхавшимся: редкие волосы прилипли к мокрой от пота макушке, незаправленная рубашка, застегнутая «через раз», смотрелась жалко, он с трудом переводил дыхание. Не найдя, что ответить, Борджес шумно засопел и хлопнул всей пятерней по крышке стола:
– Леди Дайна, вам нечего делать в обществе убийцы! – На виске отчаянно билась жилка.
– Кто-то забывается, – точно заразившись невозмутимостью мадам Александры, возразила та. – Нехорошо кидаться обвинениями. С каких пор у Трибунала появился новый судья? За последнее время ты дважды испытывал мое терпение... третий раз станет последним, учти.
Перспектива перестать работать Связным пугала Найджела более всего. Даже, пожалуй, слишком пугала. Но мисс Уиквилд знала причину: за плечами лысеющего плута была уже первая сотня, слишком мало шансов ему прижиться в мире осчастливленных способностью стареть и умирать. Страх в качестве рычага давления действовал практически безотказно. Несчастный обмер, поперхнувшись застрявшей в горле репликой.
– Не нужно, милая, – мурлыкнула блондинка. – Я могу вступиться за себя сама. Или ты мне не веришь? Клевета живет дольше доброй памяти, увы. Впрочем... собака лает – ветер носит.
– Ишь, какая ты теперь... – дрогнувшим от бессилия голосом прошипел Борджес.
– Сказал все, что хотел? Свободен, – подытожила Дайна. – Я с тобой свяжусь.
– Похоже, вы не желаете ничего слышать. – Найджел повернул к ней багровое лицо. – В таком случае, я отправлюсь на поиски более вдумчивой публики. История о девочке, которая любит гулять по сырым темным лабиринтам с кобольдами, непременно заинтересует кого-нибудь...
– Точно так, – кивнула мисс Уиквилд. – А когда девочка обзаведется там собственным закутком, один старый болван отправится на пенсию с чувством выполненного долга.
На короткое мгновение она ощутила, что крепко пожалеет об этих словах, но желчная ирония так и струилась по венам. Связной устало отмахнулся и вышел вон. Праздновать победу как-то вдруг расхотелось. Может быть, из-за пристального взгляда проницательных желтых глаз? Глупо рассчитывать на то, что мадам Александра не догадалась, о каких «сказках» речь.
Разговор никак не сдвигался с мертвой точки. Дайна старательно делала вид, что жутко интересуется деловитыми прохожими и собственным кофе.
– Я была там однажды, – небрежно бросила Алекс.
– Где? – мисс Уиквилд чуть не захлебнулась.
– В Лабиринте. – Сердце Дайны оборвалось. – Вот после этого меня и начали называть убийцей.
– Так это правда? – Что именно, произнести язык не повернулся.
– Сама решай. – Мадам Бонмонт с неподдельным удовольствием приступила к еде. – Ты ведь осведомлена, для чего нужен Вестник и почему он всего один?
Естественно, да! Но подобное знание делало только хуже. Закон запрещает «причинять кому-либо смерть» – разумеется, есть оговорки, но список их ограничен и контролируем. А вот Вестник имеет полное право «устранять любыми способами помеху в выполнении задания». Оставалось надеяться, что подобное никогда не пригодится. Вестник – обладатель страшного... отвратительного дара.
– На войне нет убийц... только долг. – Альхен поймала испуганный взгляд. – А долг таких, как мы, – найти и уничтожить предателя среди своих, если потребуется. Вот так Связной Найджел Борджес потерял свою первую Тень. Непохоже, чтоб он собирался простить меня.
– Найджел помогал предателю? – У мисс Уиквилд перехватило дыхание.
– Нет, – блондинка отрицательно покачала головой. – На суде я доказала, что формально Помона никого не предавала. И все это послужило поводом ужесточения Декрета Секретности, с которого мы, собственно, и начали.
Последние события заставляли глубоко задуматься.
