— Ага, — односложно ответил Турус и задумался.
— Что такой задумчивый?
— Тревожно мне, — озабоченно произнес инквизитор, — и не могу понять почему. Как будто в этой таверне присутствует что-то, чего тут быть не должно.
— А я тебе и так могу сказать, — рассмеялся паладин. — Вот этой милой брюнетки быть не должно тут. И то, что такая красота прозябает в этой дыре, не дает тебе покоя.
— Если бы… — пробормотал Турус.
Паладин вытащил амулет обнаружения ядов, проверил напитки и, убедившись в безопасности, опустошил свою чашу.
— На удивление хорошее вино, — отрапортовал он, — попробуй.
Вино действительно оказалось неплохим, поэтому чаша инквизитора быстро опустела. Хозяйка, заметив, что у гостей кончились напитки, принесла еще.
Турус в задумчивости взял чашу, которая стояла около паладина, и хотел отпить из нее, но его остановил странный, почти незаметный запах, шедший от вина. Колдуны и демонопоклонники часто используют в своих ритуалах разнообразные ингредиенты, поэтому все изгоняющие инквизиторы прекрасно разбираются даже в редких травах. Этот запах Турус узнал сразу — тертый корень белой мандрагоры, обычно применяется в составе сложных снотворных. Сразу же пришло понимание причины тревоги: в запахе Джелы присутствовал запах болотной синей лилии, которая произрастала далеко на востоке. Многие модницы используют настой лилии для соблазнения мужчин, так как он обладает очень приятным ароматом и способен дурманить разум, если не принять нейтрализатор. И стоимость этой настойки часто зашкаливает за разумные пределы.
Все эти мысли проскочили в разуме Туруса мгновенно, чаша разбилась об стол, обдав тунику вином. Но прежде чем служитель успел отдать приказ, в зал вошел человек в темном балахоне и выбросил в воздух какую-то пыль. Инквизитор только и смог, что грязно выругаться, глядя, как засыпают его спутники.
— А как же запрет на брань? — ухмыльнулся незнакомец.
— Что тебе надо? — вскочив, спросил Турус и обнажил клинок.
— Почти ничего, только короткий разговор, — ответил тот, показывая ладони. — Я безоружен.
— Вежливые люди так разговор не начинают, — с угрозой произнес Турус.
— А умные люди знают въедливость инквизиторов. Мне бы не хотелось, чтобы ваши спутники попробовали меня задержать, если бы разговор нас не устроил. Поэтому я настойчиво прошу присесть… скажем, за вот этот чистый стол и поговорить со мной. Даю слово, что вам и вашим спутникам ничего не угрожает.
Турус был опытным инквизитором и знал наверняка, что перед ним стоит точно не колдун.
— Если бы я хотел вас убить или пленить, то в вашу чашу подмешали бы сок черной орхидеи, который никак не обнаружить. И с обнаженным мечом, в заляпанной вином тунике вы выглядите по меньшей мере глупо.
— Разумно, — после небольшого раздумья ответил Турус и, спрятав меч, сел за указанный столик.
— Отлично. — Незнакомец сел напротив. — Джела, принеси два сока, пожалуйста.
Сен
— Перед тем как начать разговор, предлагаю вам выпить вот это. — С этими словами я поставил перед инквизитором небольшую бутылочку. — Это нейтрализатор болотной синей лилии.
После небольшой заминки Турус выпил предложенное средство и, сморщившись, запил его соком.
— Стоит немного подождать: дурман не сразу сходит, — порекомендовал я.
Инквизитор только молча кивнул и, встав, отошел к своей сумке. После того как облачился в чистую тунику, вернулся назад.
— Я готов.
— Хорошо, — ответил я, — приступлю сразу к делу. Недавно у меня возник конфликт с одной организацией, которая, как оказалось, управляется приносящим боль из ветви Азриля. Интересно?
Турус отхлебнул немного сока и тихо произнес:
— Более чем.
— Тогда я продолжу. Так уж получилось, что под этим небом может жить только один из нас. Поэтому я решил обратиться за помощью к профессионалу. Мне известно его расположение, примерная численность его «войск», а также некоторые люди, которые ему помогают.
— Откуда?
— Мне и моим людям удалось пленить его единственного ученика.
— И он взял и все так сразу рассказал? — скептично спросил инквизитор.
— У нас есть профессионалы, которые могут разговорить даже камень.
— Твой интерес понятен, — усмехнулся Турус. — Ничего, что я на «ты»?
— Так даже удобней, — согласился я.
— Твой интерес понятен, — кивнув, повторил инквизитор, — хочешь сделать грязную работу чужими руками.
— Не без этого, — усмехнулся я, — но я также знаю, что лучшей платой за эту работу будет информация об этой работе. Извини за каламбур. И мне известно, что у тебя очень длинный счет конкретно к ветви Азриля.
Лицо инквизитора заледенело.
— Именно они вырезали мою семью. Что ты хочешь?
— Для продолжения разговора мне нужно твое слово, что ни ты, ни твои коллеги не будут пытаться найти меня или моих людей. Крайне желательно, чтобы ты вообще не распространялся обо мне в отчете для ордена. Со своей стороны, я даю слово, что никоим образом не связан с колдунами и не допускаю мысли причинить какой-либо вред церкви Триединого.
— То есть ты хочешь, чтобы о тебе забыли после ликвидации колдуна?
— Да.
— Хорошо, даю слово именем Триединого, что церковь не будет искать тебя и твоих людей. И также даю личное слово, что упоминание о тебе будет минимальным, только как о проводнике. Церковь в моем лице заинтересована в ученике колдуна. Надеюсь, он не умер?
— Нет, он жив и в полном здравии. Но передать его в ваши руки я не могу. Он слишком много видел и слышал. Ты можешь его допросить в моем присутствии, а после этого мы его сожжем.
— Покажи свое лицо, — неожиданно попросил инквизитор.
«Слово он уже дал и к тому же считается человеком чести».
Я откинул капюшон, и меня, почти как рентген, просветил его взгляд.
— Договорились, — сказал Турус. — Еще условия есть?
— Да. Три условия и небольшая просьба.
— Я слушаю.
— Условие первое: на штурм мы пойдем вместе. Условие второе: некоторые личные вещи колдуна меня могут заинтересовать, я хочу их забрать. Условие третье: деньги и прочие ценности в лагере делим пополам.
— По первому и последнему условиям возражений нет, но личные вещи колдуна — это чересчур.
— Некоторые вещи меня могут очень сильно заинтересовать.
— К примеру?
— Демоническая цепь боли.
— Не заставляй меня доставать меч, — с угрозой произнес инквизитор, — такие вещи должны быть уничтожены немедленно.
