– Дурные вести, княже.
В нутре Яромира смерзлась градина, щека судорожно дернулась.
– Что такое? – спросил он сипло.
– Кромешники сказывают: к границам княжества Путяты стягивается орда степняков. Сплошь закаленные воины, как войска ясагов на Пепельном валу.
Волхв замолчал, озадаченный переменой лица князя. Из того будто кровь сцедили; складки на лбу глубокие, как борозды весенней пашни.
– Продолжай, чего замолк? – выдавил Яромир.
Волхв пожал плечами, в глазах мелькнул огонек.
– Покуда стягивают силы, ждут обозы, а где-то через недельку нападут.
– Ясно, – кивнул князь. Глаза его невидяще уставились в плошку жира с желтым языком пламени.
Вольга помедлил, начал осторожно:
– Не сегодня-завтра Путята пришлет гонцов. Будем дружину собирать?
– Нет.
Вольга запнулся, седые кусты бровей поползли вверх.
– Откажем в помощи?
Яромир кивнул с мрачным лицом, взглядом прошелся по различным оберегам и амулетам.
Вольга молча ждал. Огонь в плошке с жиром трепетал, как сердце испуганного зайца.
Князь долго молчал, набрав в грудь воздуха. Выдох взметнул облачко пыли, оторвал корень пламени от горючего жира, и тот растаял в воздухе. В комнате потемнело; волхв с трудом различал бороду князя.
– Не у Путяты степняков остановим, большую рать не соберешь так быстро.
– В землях Твердяты?
– Нет, на нашей земле.
Волхв сердито пристукнул ногой, щелкнул пальцами – плошка заполыхала, как погребальный костер.
– И Твердяте не поможем? Почему думаешь, что до нас дойдут? Степняки больше одного набега не совершают.
– Тогда зачем им обозы? Война себя кормит, они знают, что идут в сытый край, но задерживают наступление до подхода обозов. Нет, Вольга, – вздохнул Яромир горестно, – у них цель – земли разорить, а наше княжество стереть с лица земли.
Волхв прислушался к словам. Чутье кудесника пыталось уловить, где князь творит лжу, но Яромир сказал правду, вернее, в сказанное верил. Вольга буркнул с сомнением:
– С чего взял? Опять друг весточку подал?
Князь серьезно кивнул. Волхв хрюкнул досадливо, и его лицо перекосилось, как от приступа зубной боли.
– Что за друг? Княже, по ночам балуешь колдовством?
– Нет.
Князь замолчал, давая понять, что больше о таинственном изветнике не скажет ничего. Волхв рассерженно сопел. Яромир обвел рукой полки с оберегами и травами.
– Тебе особый наказ: запаси побольше чародейных штук, пригодятся. А лучше меч-самосек найди, чтоб враз супостатов порубил.
Вольга хохотнул натужно:
– Может, Перуна призвать или Рода?
– А можешь? – спросил Яромир нарочито серьезно.
Волхв поперхнулся смехом и недобро блеснул глазами.
– Не шути, княже. Боги помогают тем, кто не сидит на печи. На своей земле сдюжим.
Волхв неожиданно замолчал и напряженно прислушался. Яромир обшарил взглядом стены, выглянул из кладовой, но никого не увидел.
– Ты чего?
Вольга поднял палец, наморщил лоб – тесьма исчезла в складках кожи. Князь озадаченно замолчал: ничего не слышно, кроме дыхания и треска пламени. Волхв потушил огонь, забрал посох и поволок князя из кладовой.
– Слышишь, княже? – спросил он посредине комнаты.
Яромир прислушался: сквозь бревна просачивался гомон пирующих во дворе, рядом сопел волхв… На грани слуха возник новый звук. Князь насторожился. Сердце екнуло, будто он услышал пение стрел.
Грозный звук нарастал.
– Что это?
Волхв открыл рот, но тут дверь с треском слетела с петель, грянулась о пол, и в проеме выросла фигура Ратьгоя. Воевода неприязненно мазнул взглядом волчью шкуру Вольги и сморщил нос. Кудесник ответил неприветливым взором.
– Что случилось? – спросил Яромир поспешно.
Ратьгой нехотя отлепил жгучий взгляд от волхва:
– Сам смотри, княже, хрень какая-то с восхода летит.
Князь быстро вышел во двор, сзади стучал посохом Вольга. От взгляда на восход в груди похолодело.
Небесный ситец стремительно темнел, пасмурные плиты мостили буревую дорогу, в воздухе запахло зимой. Волхв позади охнул, князь прищурился, двор загомонил испуганно. Свинцовые плиты прошила золотая нить, которая тянулась за огненным шаром.
Яромир оглядел потемневший мир. Из терема выбежали хмельные воины и остолбенело уставились на диво. Грянул гром, некоторые горожане попадали, зажимая уши. Ратьгой рядом с князем ругнулся и скривился от бормотания Вольги. Гром повторился – без вспышек молнии… словно рушился небесный свод… того и гляди, попадают глыбы хрусталя.
От грохота заложило уши, и Яромир открыл рот. Полегчало. Гром повторялся и повторялся. Потрясенный князь осознал, что тучи молчат, а страшный голос произносит: «БОЮ БЫТЬ!!! БОЮ БЫТЬ!!!»
Князь оглянулся на волхва. Ошеломленный вид кудесника показал, что ничего хорошего ждать не приходится.
Огненный шар пронесся над головами: в пламенном облаке мелькнули гигантские крылья, почудилось женское лицо… Диковинная птица промчалась быстрее солнечного зайчика от зеркальца в проказливой руке, небо аккурат посередке разделила тлеющая нить. Слова стихли.
Князь проводил взглядом диво и схватил волхва за грудки. Вольга, как и остальные, пребывал в ступоре и уставил на князя полубезумные глаза.
– Что это было? – рявкнул Яромир.
– Га-гамаюн, – выдавил волхв трясущимися губами.
– Что за гагамаюн?
От возмущения Вольга пришел в себя.
– Гамаюн, княже! Вещая птица, посланница богов.
Яромир оглядел остолбенелый двор, сердито сплюнул.
– Ну, такое будущее мне известно, – сказал он тихо.
Губы волхва плясали от испуга.
– Ты не понимаешь, княже, – зашептал он, – если является Гамаюн, то дело плохо! Очень плохо! Пожалуй, придется поискать чудо-оружие.
Ратьгой встрепенулся: взглядом ошпарил Вольгу, на князя посмотрел вопросительно. Яромир отмахнулся:
– Потом, дядька, потом.
Воевода обиженно насупился, сплюнул под ноги волхву и загрохотал сапожищами по двору.
Люди постепенно оживали, чесали затылки. Двор наполнился испуганным гулом.
Яромир насупленно смотрел на волхва.
– Что за оружие?
– Свиток у меня есть один, – начал волхв, – зело интересен, очень древний…
– Вольга! – прорычал князь.
