Алтын поставил на пол чашу.
– Пропустить, – сказал он тихо. Теперь неважно, как отдавать приказы. Мог подумать – стражи бы услышали.
Полог приподнялся, маг влетел парчовой молнией, распластался ниц.
– Повелитель, очень важные вести! – закричал он горячо.
Алтын с усмешкой оглядел халат старика: сколько можно носить такое убожество? Будто не мудрец, а ворона, падкая на яркие вещи.
– Встань, Шергай, – сказал он мягко, с неудовольствием отмечая возросшее нежелание говорить словами. – Расскажи, что стряслось? Навстречу движется войско?
Маг поднялся, замотал головой, жидкие нити бороды запутались в воздухе.
– Нет-нет, Повелитель. Жалкие лесные черви будут сидеть за высокими стенами, трепеща при виде доблестных сынов степи. Они подлые, трусливые…
Алтын прервал раздраженно:
– Прекрати, это не так.
Существо мага задрожало, сердце просверлила острая боль, прошибла холодная испарина.
«Скоро с ним вообще нельзя будет говорить безболезненно», – мелькнула в плешивой голове яркая мысль.
– Прошу простить, Повелитель, что вызвал твой гнев.
– Шергай, говори о деле и убирайся, – сказал Алтын устало.
Мага затрясло, он еле избавился от постыдной дрожи и пролепетал:
– Хитрый Арам может погубить войско по мановению пальца.
Брови Алтына с треском сшиблись на переносице, глаза метнули молнию, волосы старика встали дыбом.
– Как?
– Повелитель, по твоему приказу наблюдаю за окрестностями их города, даже натравил на людей нечисть в отместку за подлые покушения. По крупицам, через незримых духов собрал неясные слухи о том, что Арам услал лучший отряд на поиски магического предмета немыслимой мощи. Такой может испепелить наши полки и… и… – От волнения Шергай поперхнулся.
– Что – и? – полюбопытствовал Алтын напряженно.
– Но и повредить тебе нынешнему, Повелитель.
Алтын заскрипел зубами, тень на стене шатра забурлила, повеяло немыслимым холодом, словно отворилось окно в сказочные ледяные пустоши.
– Ну уж нет! – рявкнул Повелитель.
От звука голоса Шергай рухнул, стражи у полога застонали от внезапного страха, отдыхающие в стане воины оцепенели.
– На этот раз ему не одолеть! Говори, червь, что еще?
Шергай, задыхаясь, пролепетал:
– Оно находится в горах, называемых дикарями Железными. Повелитель, посмотри в захваченной карте, где они. Отправились около двух седмиц тому, должны быть там.
Алтын призадумался, волевым усилием пригасил ярость кипящей крови, мысли очистились.
– Шергай, – сказал он после раздумья, – мы не можем послать на перехват могучий отряд, его рассеют по дороге.
Маг согнулся в раболепном поклоне:
– Повелитель, истинно говоришь.
– Надеюсь, у тебя хватит сил, чтобы переправить к горам наемников?
Шергай затрепетал:
– Повелитель, прости, но я могу перенести их через вражеское княжество, не дальше.
Алтын было нахмурился, но пересилил себя, кивнул:
– Хорошо. Думаю, наемники смогут пойти по следам людей Яромира и вырвать у них колдовскую штуку. Да и в стане будет спокойнее – Али-Шер рано или поздно нарвется.
– Повелитель, ты мудр. Больше того – мудер, – сказал Шергай льстиво.
Алтын поморщился и властным взмахом руки услал того прочь. В одиночестве Повелитель напряженно задумался. В груди ворочалось нехорошее предчувствие.
Неприятной неожиданностью стало известие, что к Яромиру собрались войска окрестных князей. Пусть – будет славная битва. Но гнусный хитрец до вторжения в первое княжество услал людей за колдовской штукой. Как на него похоже, подлец! Привык действовать не силой, а обманом.
От волнения Алтын едва не потерял нить тревожащей мысли. Выходит, он знал о предстоящем походе, потому так подготовился, паскуда!
Да, наверняка знал.
Но откуда?
Глава четырнадцатая
Лют щурился, блеск солнца холодно отражался от снежных шапок, колол зеницы. Конь с унылой мордой после шлепка тронулся с места, под копытами захрустела корка снега. Витязь посмотрел на заснеженных великанов с отчаянием: где искать нужное диво – неизвестно.
Оглянулся, взгляд миновал опухшую рожу Буслая, подкрашенную синевой, угрюмого Нежелана и уткнулся в ворота горной крепости, откуда недавно вышли. Вышли, не найдя ответа, где находится пасть зверя. Даже старики Первого Перевала не имели представления о такой штуке, а посоветовали идти глубже в горы, на полпути ко Второму Перевалу располагалось странное место, можно там поискать. Больше негде.
Нежелан осторожно втянул холодный воздух, в ноздрях защипало, кольнуло, волоски похрустывали от инея, было неуютно от смерзшихся льдинок. Конь безучастно ступал по снегу, волоча привязанного к седлу ослика. Длинноухий изредка стонал жалобно – обычный зверь, усталый и замерзший.
Рваные плиты туч скрыли солнце, мир потемнел, глаза неслышно застонали в блаженстве. Горбатый хребет уныло померк. Немыслимо прозрачный воздух загустел. Мелькнул в серой выси орел темной точкой, свистящий ветер принес обрывок тоскливого клича.
Солнце озлилось, услужливый ветер поспешно разметал стену свинцовых щитов, и желтое копье снова ударило в тугую плоть гранита, покрытую молочно-белой нежной кожей. Мир заблистал слепящим светом. Лют со стоном прикрыл вскипевшие слезами глаза. Хорошо Буслаю: опухшие щеки создают достаточно тени, глаза в узкой щели надежно защищены.
Гридень поправил молот на поясе, удивленно смахнул с теплой свиты иней. Рукавица оставила на толстой ткани темную дорожку. Изо рта клубами валил пар, лицо пощипывали крохотные незримые пальчики, а в мочки ушей будто вбили по ледяному гвоздю.
– Холодрыга! – сказал Буслай громко, и огрызок слова заметался от скалы к скале в поисках укрытия. – И не верится, что внизу лето.
Лют оторвался от ледового панциря каменного великана, отливающего опасной синевой, и встретился с раздутым и разукрашенным лицом соратника. Глаза кольнуло спицей стыда – но самую малость.
– Не верится, – согласился он натужно.
Нежелан снял рукавицы, клубящийся паром рот приблизился к кистям, красным, как вареные раки, поводья же беспечно бросил. Буслай посмотрел на неженку ехидно, но невольно отметил: приблудыш умело правит коленями, а в осанке появилось нечто знакомое. Гридень перевел взгляд на Люта, засопел ревниво. Витязь оглянулся, мазнул взглядом по спутникам, посиневшие губы неохотно раздвинулись.
– Скоро привал, местные выдолбили в скале стоянку, говорят, от ветра ниша защищает.
