— Овчарка, Агасфер! — крикнул Пятьсот девятый. — Спрячь ее!
— Ты думаешь, они хотят провести ревизию в бараках?
— Может, и нет. С ними штатский.
— Где они? — спросил Агасфер. — Еще есть время?
— Да. Быстрее!
Овчарка покорно улеглась на пол, Агасфер принялся ее ласкать, а Пятьсот девятый — вязать ей ноги, чтобы она не могла выбежать наружу. Правда, она никогда этого не делала. Но этот визит был чрезвычайный, и лучше было не рисковать. Агасфер еще засунул ей тряпку в пасть, чтобы она могла только дышать, но не лаять. Потом они оттащили ее в самый темный угол барака.
— Здесь сидеть! — Агасфер поднял руку. — Тихо! На место! — Овчарка попыталась подняться. — Лежать! Тихо! Ни с места! — Безумный пес опустился на пол.
— Всем выйти из барака! — крикнул Хандке у дверей.
Скелеты, толпясь, стали выходить из барака и строиться. Кто не мог идти самостоятельно, того поддерживали или несли и клали на землю.
Это была жалкая кучка полуживых, умирающих людей. Обращаясь к Визе, Вебер сказал:
— Это то, что вам требуется?
У Визе ноздри так и заходили, словно он почуял жаркое.
— Прекрасные образцы, — пробормотал он. Надев роговые очки, он прошелся благожелательным взглядом по рядам.
— Желаете себе кого-нибудь отобрать? — спросил Вебер.
Визе откашлялся.
— Да, но в общем-то речь шла о добровольцах…
— Воля ваша, — ответил Вебер. — Как хотите. Итак, шесть человек для участия в легких работах — шаг вперед!
В ответ никто не двинулся с места. Вебер побагровел. Старосты блоков продублировали команду и стали спешно выталкивать людей вперед. Утомленно прохаживаясь вдоль рядов, Вебер вдруг наткнулся на Агасфера перед двадцать вторым бараком.
— А этот вот! С бородой! — вскрикнул он. — Выйти из строя! Ты что, не знаешь, быть в таком виде запрещается? Староста блока! Вы здесь на что? Что еще за выдумки? Шаг вперед, тебе говорю!
Агасфер выступил вперед.
— Этот чересчур старый, — пробормотал Визе, потянув Вебера назад. — Минуточку. Мне кажется, это надо делать не так. Люди, — проговорил он мягким голосом. — Всех вас необходимо положить в госпиталь. Всех. Но в лагерном лазарете нет больше ни одного места. Шестерых из вас я могу поместить куда-нибудь еще. Вам требуются супы, мясо и калорийная пища. Шестеро, которые нуждаются в этом больше других, пусть сделают шаг вперед.
В ответ никто не шелохнулся. В такие сказки никто в лагере уже не верил. Кроме того, ветераны узнали Визе. Им было известно, что он уже несколько раз брал отсюда людей. И никто из них не вернулся.
— У вас, наверное, еще слишком много жратвы, а? — резко бросил Вебер. — Мы об этом позаботимся. Шестеро шаг вперед, и поживей!
Из секции «Б», покачиваясь, вышел вперед скелет и замер.
— Вот этот годится, — сказал Визе, разглядывая его. — Вы благоразумны, мой дорогой. Мы вас обязательно подкормим.
Из строя вышел второй. И еще один. Это были люди из вновь прибывших.
— А ну, живей! Еще трое! — сердито орал Вебер. Он считал, что идея с добровольцами пришла Нойбауэру с похмелья. Прежде канцелярия отдавала приказ — шестерых отправляли, и конец.
У Визе дернулись уголки рта.
— Люди, я лично гарантирую вам хорошую пищу. Мясо, какао, питательные супы!
— Господин штабной доктор, — сказал Вебер. — Эта банда не понимает, когда с нею так разговаривают.
— Мясо? — спросил скелет Вася, который, как загипнотизированный, стоял рядом с Пятьсот девятым.
— Разумеется, мой дорогой. — Визе повернулся к нему. — Причем каждый день. Каждый день мясо.
Вася что-то жевал. Пятьсот девятый предостерегающе толкнул его локтем. Он сделал это едва заметно. Но Вебер тем не менее уловил момент.
— Пес паршивый! — Он ткнул Пятьсот девятому в живот. Удар был не очень сильный. По мнению Вебера, это был не столько удар-наказание, сколько удар-предостережение. Но Пятьсот девятый упал как подкошенный.
— Встать, симулянт!
— По-другому надо, по-другому, — пробормотал Визе, останавливая Вебера. — Они мне нужны живые.
Он наклонился над Пятьсот девятым и ощупал его. Мгновение спустя Пятьсот девятый открыл глаза. Он смотрел не на Визе, а на Вебера. Визе выпрямился.
— Вам надо в госпиталь, дорогой. Мы о вас позаботимся.
— У меня нет никаких травм, — тяжело проговорил Пятьсот девятый и не без труда поднялся.
Визе улыбнулся.
— Как врач я это знаю лучше. Он повернулся к Веберу.
— Итак, еще двое. Остается последний. Более молодой.
Он показал на Бухера, стоявшего с другой стороны от Пятьсот девятого.
— Может, вон тот…
— Шаг вперед. Марш!
Бухер встал рядом с Пятьсот девятым и другими. Теперь Вебер увидел чешского мальчика Карела.
— Вот еще полпорции. Может, устроит вас как довесок?
— Спасибо. Мне нужны взрослые, сформировавшиеся люди. Этих вполне достаточно. Сердечно благодарен.
— Хорошо. Вы, шестеро, через пятнадцать минут явитесь в канцелярию. Староста блока! Записать номера! И помыться, свиньи вы грязные!
Они стояли словно пораженные громом. Все молчали. Они знали, что все это означало. Ухмылялся только Вася. Он стал слабоумным от голода и верил в то, что сказал Визе. Трое новеньких тупо смотрели в пустоту. Они беспрекословно выполнили бы любое приказание, даже побежали бы по проволоке, через которую пропущен электрический ток. Агасфер лежал на земле и стонал. Хандке избил его дубинкой после ухода Вебера и Визе.
— Йозеф! — долетел до них слабый голос из женского лагеря.
Бухер не шелохнулся. Бергер слегка подтолкнул его.
— Это Рут Голланд.
Женский лагерь примыкал слева к Малому лагерю. Их разделял двойной ряд колючей проволоки, по которой не пропускали электрический ток. Лагерь состоял из двух небольших бараков, построенных во время войны с началом новых массовых репрессий. Прежде женщины в лагерях не сидели.
Два года назад Бухер несколько недель там проработал столяром. Там же он и познакомился с Рут Голланд. Оба иногда накоротке тайно встречались и переговаривались, но потом Бухера перевели в другую коммандос. Они снова увиделись только после того, как он попал в Малый лагерь. Иногда ночью или в туман они могли шепотом беседовать друг с другом.
Рут Голланд стояла за колючей проволокой, разделявшей оба лагеря. Ветер обдувал тонкие ноги узницы в полосатом халате.
— Йозеф! — воскликнула она снова. Бухер поднял голову.
— Отойди от проволоки! Тебя видно!
