Долгие несколько секунд Таддеус смотрел на Аливера. Его лицо превратилось в бесстрастную маску. Должно быть, старый канцлер долго работал над собой, прежде чем научился с таким совершенством управлять эмоциями.
— Ты описываешь прекрасный идеал, но не так-то просто воплотить его в жизнь. Мир искажен сверху донизу. Возможно, больше, чем ты думаешь.
Принц ответил Таддеусу твердым взглядом.
— Наша война должна стать сражением за лучший мир. Иначе мы проиграем.
— Хорошо. Я прослежу, чтобы твои слова стали известны всем. Отец гордился бы тобой, Аливер.
Принц подошел к окну и, прищурившись от яркого солнца, посмотрел наружу.
— Все эти люди пришли сюда по собственному желанию? Им сказали правду? И ничего больше?
— Да, — откликался Санге. — Мы получили слово от южных племен. Они знают о твоей миссии, и почти все прислали сюда своих представителей, дабы подтвердить, что готовы оказать тебе помощь. Некоторые уже рассказывают собственные легенды о твоих подвигах и о том, как ты нашел сантот. Возможно, в скором времени до тебя дойдут истории о великих деяниях, которые ты совершил еще в детстве. Невероятных деяниях. Сам удивишься. Впрочем, мы с Таддеусом просто сообщим всем, что ты жив и намерен отвоевать трон Акации. Этого будет вполне достаточно.
— Ты сказал: «почти все». Значит, не все?
Санге с сожалением покачал головой. Халали, объяснил он, оказались единственным из сильных племен, кто не ответил на призыв. Они не прислали своих воинов, а лишь отправили посланника, который сообщил, что народ халали услышал слово Акарана. Они будут держать совет. Впрочем, халали всегда отличались гордостью и высокомерием. Навряд ли они согласятся помочь без веской на то причины. Это было могущественное племя, второе по численности после талайцев.
— Обязательно нужно перетянуть их на свою сторону, — сказал Келис. — Халали — хорошие бойцы. Не настолько, как они сами о себе думают, но все же…
— Ладно, — кивнул Аливер, в душе удивляясь тому, как быстро пришло к нему решение. — Я уговорю их.
Земли халали с трех сторон окаймлены грядами холмов. Само племя жило по берегам озера, откуда брала начало река. Неглубокое, но довольно большое озеро кишело рыбой и водоплавающими птицами, так что халали никогда не голодали — даже в периоды сильной засухи. Такое преимущество сделало их сильным и многочисленным племенем. Главной их пищей служила небольшая серебристая рыба, которая водилась в озере в великом изобилии. Ее жарили, варили, вялили, солили или мариновали в глиняных сосудах. Своим тотемом, однако, халали выбрали другое животное — более соответствующее, по их мнению, характеру и облику народа. Нельзя сказать, что это был оригинальный выбор.
— И что же, все люди в этих землях верят, будто их породил лев? — спросил Аливер, когда они с Келисом приближались к земляным стенам поселения халали.
Высотой в три человеческих роста, стены были утыканы изогнутыми железными шипами. Укрепление имело устрашающий вид, но служило в основном для того, чтобы произвести впечатление на гостей и защитить людей от ночных хищников. Там и тут к стенам были пришпилены львиные шкуры.
— Не все, — сказал Келис, задумчиво рассматривая шкуры. — Некоторые отдают предпочтение леопарду.
Они покинули Умэ втайне, только вдвоем, желая застать Обадала врасплох и послушать, что он скажет. Аливера предупредили, что вождь халали потребует какого-нибудь вознаграждения в обмен на помощь, но принц не мог даже предположить, что именно может понадобиться Обадалу.
Вождь халали не слишком удивился приходу Аливера. Он ожидал принца под тентом с конусовидной крышей, подпертой со всех сторон гибкими деревянными шестами и крытой тростником. Обадал сидел в центре, окруженный несколькими советниками. С краю, почти у самой границы света и тени от крыши, расположилась группа пожилых мужчин. Они провожали Аливера взглядами желтоватых глаз — злобными и воинственными, странными в сочетании с их сгорбленными старческими телами. Казалось, каждый из них готов накинуться на принца, если только заметит в его действиях хоть малейшую угрозу безопасности вождя.
Обадал носил свой царственный статус с хладнокровием и самообладанием, подражая тотему племени. У него была широкая грудь, толстая, мускулистая шея и круглое одутловатое лицо с крупными чертами. Глаза вождя казались сонными и апатичными, жесты — медленными и ленивыми. Воткнутое в крыло носа золотое кольцо ярко блестело на фоне угольно-черной кожи. Обадал рассматривал Аливера с нескрываемым интересом, явно заинтригованный его необычной внешностью — тонким акацийским носом, небольшими губами и светлым цветом кожи.
— Я был удивлен, узнав, что ты пришел ко мне, — наконец проговорил Обадал. — Слышал о твоей победе над лариксом. Поздравляю. Ты можешь гордиться. Я гордился в свое время. Теперь я слишком богат, чтобы охотиться на животных. За меня это делают другие. Я никогда не встречался с прославленными сантот. Ты одаренный человек, принц Аливер.
Вождь продемонстрировал Аливеру свои белоснежные зубы — не то чтобы улыбку, но, очевидно, некий знак благорасположения.
— Я вижу, мало на свете такого, чего не знал бы Обадал, — произнес в ответ Аливер. — Тогда, должно быть, тебе известно, зачем я пришел и о чем хочу говорить?
Вождь молча побарабанил толстыми пальцами по бедру, дав Аливеру понять, что он слишком торопится, и вернулся к размеренной беседе. Он расспросил, все ли благополучно у народа талайцев, и осведомился о знатных семьях — проверяя, насколько хорошо Аливер в них разбирается. Принц старался отвечать со всей возможной учтивостью, в душе коря себя за то, что так быстро перескочил к истинной цели визита. Хотя Аливер давно узнал обычаи этих земель, он все еще слишком часто забывал в спешке традиционные формальности.
Получасом позже Обадал наконец замолк, и некоторое время двое молодых людей слышали лишь жужжание мух и детские крики в отдалении. Каждый отпил из сосуда с пальмовым соком — холодным и освежающим, спасающим от изнуряющей жары. Затем Келис чуть заметно кивнул Аливеру, подтверждая, что можно перейти к главному.
— Благородный Обадал, — начал Аливер, — наверняка ты уже знаешь, о чем я хочу поговорить с тобой. Скоро начнется большая война, цель коей — изничтожить зло, причиненное миру Хэнишем Мейном. Он привел с севера своих воинов и армию чужаков и захватил Акацию. Может показаться, что мейнцы победили, но на самом деле они просто застали мой народ врасплох, и мы вынуждены были отступить. Временно. Еще мой отец начал дело объединения великих сил мира для противостояния Мейну. Я пришел сюда просить помощи в этой борьбе. Акация щедро вознаградит тебя за мудрые советы и сильную армию.
Обадал держал в левой руке жезл в форме креста, выкрашенный в золотой цвет, увитый кожаными лентами и украшенный непременными птичьими перьями. Толстым концом жезла он неторопливо почесал шею, а затем обратился к Аливеру.
— Почему мои люди должны проливать кровь за тебя? Ты принц без государства, а Хэниш Мейн держит в каждой руке по мечу, и оба могут убивать.
