Слова принцессы ошеломили Риалуса. Однако он быстро спустился с небес на землю и покачал головой. Чего добивается принцесса? Ее уверения просто не могли — не могли! — быть правдой.
— Ты не веришь? — спросила Коринн. — Ну сам подумай: как бы я узнала о письмах, которые ты посылал отцу? О том, что ты несчастлив там, на севере? И считаешь, что тобой пренебрегают? Мы с отцом были очень близки, Риалус. Я любила его, и он любил меня. Отец часто рассказывал мне о своих делах, о проблемах, которые его беспокоили. В том числе и о тебе. Потому-то я и запомнила твое имя. Он рассказал о письме, а всего лишь через несколько недель тебя уличили в предательстве. Тогда я подумала: «Нет, невозможно. Нептос, о котором так тепло отзывался отец?». Однако ты действительно предал отца, предал империю и именно поэтому стоишь здесь, сейчас, передо мной. И я хочу понять: считаешь ли ты, что сделал правильный выбор? Счастлив ли? Получил ли то, о чем мечтал?
Нептос слушал обидные слова Коринн и готов был ответить какой-нибудь резкостью. О, он мог многое рассказать о том, как его презирали, обижали и унижали, но… В голосе принцессы не слышалось осуждение, не читалось осуждение на лице Коринн. Только любопытство. Риалус ожидал злобы, враждебности… однако ничего такого не было и в помине. То, что он чувствовал… ну… Риалус уже очень давно не испытывал ничего подобного по отношению к другому человеку. Он даже не мог припомнить нужного слова. Во всяком случае, до тех пор, пока Коринн не произнесла его.
— Я говорю все это не в осуждение и не в укор. На самом деле я сочувствую тебе. Я тоже предала тех, кого любила. Я знаю, каково это — совершать ошибки. Поступки, о которых потом сожалеешь. Когда мечтаешь, чтобы у тебя появился шанс исправить содеянное или хотя бы попросить прощения.
Сочувствие… Вот это слово. Принцесса сочувствовала ему. Риалус едва мог поверить в происходящее. Такое отношение со стороны принцессы… и возможности, которые оно предполагало… Тем не менее он опасался снова попасть впросак, а потому завел свою старую песню:
— Не думаю, что это одно и то же, принцесса. Я посол. Я занимаю важный и ответственный пост…
Коринн жестом прервала его:
— Чудесно. Выходит, тебя все устраивает. Верится с трудом, если честно, но ладно. Не буду с тобой спорить. Тогда скажи-ка, что ты думаешь насчет возвращения моего брата?
Аливер? Риалус едва не спросил, зачем ей это знать. Причины очевидны… хотя, наверное, все отнюдь не так просто. «Он мой брат и я люблю его», — могла сказать Коринн. Это не то что хотелось бы услышать Риалусу. «Он представляет угрозу для Хэниша», — могла сказать Коринн. И такой ответ не устраивал Риалуса, невзирая на его нынешнее положение и расстановку сил. Поразмыслив, он высказался наиболее обтекаемо:
— Принц Аливер был и остается загадкой, принцесса. Я не уверен…
— Не лги мне. Говори правду, тогда и я буду откровенна тобой. Суть в том, Риалус, что у меня нет ни одного друга в этом дворце. Всем наплевать, что со мною станется. Хэниш мне тоже не друг, понимаешь? Он никогда не узнает, о чем мы тут говорили. Ни единого слова. Ты понял? Скажи, что понял.
Нептос осторожно кивнул, однако на лице его мелькнула тень сомнения. Уж слишком неправдоподобно все это звучало. Если Коринн и заметила его колебания, то не подала виду.
— Послушай, мне очень, очень нужен друг. Могущественый друг. Вот почему я сейчас рассказываю все как на духу. А тебе, Риалус, не нужен друг?..
Слова сорвались с губ Нептоса прежде, чем он успел одернуть себя:
— Да, нужен.
— Тогда я им стану. И мы с тобой будем помогать друг другу, как делают друзья. Итак, сперва расскажи мне о брате. Хэниш скрывает от меня все, что касается Аливера, — просто из жестокости. Все кругом и так уже всё знают, лишь я отрезана с мира. Ты не выдашь никаких страшных тайн. Пожалуйста, расскажи мне, что происходит на самом деле.
Пожалуй, вреда никому не будет, подумал Риалус. Корин нуждается в нем, она сама так сказала. И впрямь невелика беда если она узнает то, что давно общеизвестно.
Следующие полчаса он рассказывал Коринн все, что знал сам. Мало-помалу он приободрился и поведал подробности продвижении Аливера на север, описал его армию — численность и состав. Риалус пересказал мифы об Аливере Акаране слухи о чародеях и все остальное в подобном же роде. Впрочем, насколько знал Риалус, все это не произвело на Хэниша Мейн особенного впечатления. Единственное, что его раздражало, — время, когда Аливер надумал воевать. Хэниш был по горло занят проблемой Тунишневр и не желал, чтобы его отвлекали. Он оттянул часть войск из провинций и сосредоточил их в районе Бокума. Нюмреки пока еще не присоединились к ним, но собирались выступить сразу после возвращения Хэниша с материка. Война, заключил Риалус, начнется со дня на день.
Коринн засыпала его вопросами. С удивительной дотошностью она вызнавала мельчайшие детали и подробности. Риалус разъяснил ей что мог. В числе прочего принцесса спросила, что является самой большой угрозой для армии Аливера.
— Ну, нюмреки, разумеется. Те самые, у которых я состою послом.
— Да-да, эти непобедимые нюмреки… Они и вправду такие свирепые?
Некоторое время Риалус воспевал боевые умения и навыки своих «подопечных». Сам он в полной мере понимал всю горькую иронию этих панегириков, но Коринн задавала все новые вопросы, и Риалусу приходилось отвечать.
— Если весь мир разом обратится против них, то, конечно, они будут разбиты, — сказал он в заключение, — но, думаю, сражение окажется нелегким. Сдается мне, что Хэниш Мейн подумывал, не выступить ли против них, но то было прежде. Сейчас он рад, что может назвать нюмреков союзниками.
— Так они нужны ему?
— Очень даже. Хэниш может держать очередного туза в рукаве, но если и так — без нюмреков ему придется тяжко. Он рассчитывает на них.
Красивое лицо принцессы приняло обеспокоенное выражение. Казалось, ее мучили сомнения и неразрешенные вопросы. Словно позабыв о Риалусе, она отвернулась к окну, положив ладони на подоконник. Грудь бурно вздымалась под тонкой тканью платья, притягивая взгляд Риалуса. Ему хотелось протянуть руку, прикоснуться к принцессе, утешить и ободрить ее… Коринн неотрывно смотрела в окно, но взгляд ее был рассеянным, невидящим. Она покусывала краешек нижней губы, как видно, глубоко задумавшись о чем-то своем.
— Риалус, у тебя есть мечта? — внезапно спросила Коринн, повернувшись к нему. — Чего ты желаешь больше всего на свете? — Теперь она говорила твердо и уверенно, как человек, припавший решение. — Сдается мне, я знаю. Ты хочешь, чтобы тебя уважали, чтобы вознаградили по заслугам, чтобы Хэниш понял, какую неоценимую помощь ты оказал ему и Маэндеру во время… восстания против моего отца. Тебе нужно признание, которое получили люди вроде Ларкена. Богатство. Красивые вещи. Слуга. Почему бы нет? Любой амбициозный человек стремится к этому. Я права, верно?
Риалус открыл было рот, но Коринн не дождалась его ответа:
