В частности, этим целям служили передвижные башни. Из них молодые Акараны посылали друг другу сообщения при помощи зеркал и разноцветных флажков. Помимо того, башни помогали Аливеру общаться с сантот; поднявшись наверх, он с большей легкостью передавал мысленные послания и получал их. Однако в последний день битвы Маэндер засыпал башни огненными шарами из катапульт, и от них пришлось отказаться. Они были удобными мишенями, и любой, кто оставался внутри, рисковал жизнью. На второй день Мэна едва не оказалась под огнем. Ее задержали как раз в тот момент, когда девушка собиралась подняться наверх. На ее глазах в башню влетел огненный шар, и она взорвалась изнутри.
Сам Аливер находился в последней башне, которую атаковали на третий день. Он только-только взобрался туда и открыл свой разум для сантот. Он обратился к магам, но тут же связь прервалась, а в следующий миг Аливер увидел, что все солдаты вокруг него кинулись на пол. Затем показалось: солнце упало на землю. Крыша вздрогнула и начала рушиться. Пламя врывалось в каждую щель, поливая принца каплями расплавленной горячей жижи. Перед глазами вспыхнуло золотистое пламя, а потом мир почернел и исчез. Несколько очень долгих секунд Аливер плавал в море ослепляющей боли. Он горел заживо, понимая, что умирает. Позже принц мог лишь припомнить, что думал о чем-то, но эти мысли ушли из памяти, как уходит сон после пробуждения…
Потом все изменилось. Еще секунду назад Аливер был объят пламенем, и кожа его обугливалась и чернела. В следующий миг огонь исчез, словно его не было. Башня, накренившаяся под опасным углом, выпрямилась и встала на место. Жар исчез. Аливер был цел и невредим; ни единого ожога не осталось на его теле. Люди вокруг него поднимались на ноги, изумленные.
Аливер ответил на их безмолвный вопрос. Он знал, что сказал правду, хотя сам был донельзя удивлен. Тем не менее принц говорил с менторской уверенностью, словно наставник, обучающий детей. Они наблюдали в действии магию сантот, объяснил Аливер. Тех самых невидимых чародеев, которые защищали их армию. Много раньше принц произнес целую речь, рассказывая, что легенды и мифы порой оказываются реальностью. Теперь он напомнил об этом своим людям и предложил им представить песню, которую будущие поколения сложат об этом сражении. Солдаты явились в войско Акаранов из всех уголков Изученного Мира; их защищали древние маги, которые мечтали о возвращении в мир живых и восстановлении справедливости. Мы ведем славную битву, сказал Аливер, и не можем проиграть.
Он не стал говорить, что на самом деле чародеи скорее всего защищали не армию, а его лично. Остальные спаслись, поскольку им повезло оказаться рядом с принцем. Также Аливер умолчал о том, что магия имела такой грандиозный эффект исключительно из-за прочной связи между ним и сантот, установленной мгновением ранее. Впрочем, принц уже понял, что полуправда иногда полезнее истины. Он знал, что через пару часов слух о происшествии разойдется по всей армии. Появится еще одна история о чуде. Для окружающих Аливер был чародеем, и все необычные деяния приписывались ему. Да, он понимал, что это ложь, но она вселяла в людей мужество и веру в победу. Что, несомненно, шло только на пользу.
Отказавшись от башен, трое Акаранов влились в ряды своей армии. Отряды уже пришли в движение, сомкнув строй и направляясь вниз по длинному склону — на равнину, ставшую полем битвы. По пути Аливера нагнал посланник Обадала и передал сообщение, смысла которого Аливер не смог понять. Что-то насчет странного поведения противника, не желающего принимать бой. Солдаты уже почти дошли до позиций, так что принц просто оставил посланника за спиной и поспешил вперед, чтобы увидеть все собственными глазами. Зрелище, представшее перед Аливером, было поистине удивительным.
На поле собрались его собственные солдаты, уже начавшие перестраиваться в боевые порядки. Но кроме них не было никого. Поле оказалось пустым. Голым. Бледная сухая равнина, утыканная кустарниками и акациями. Огромная армия Мейна не вышла навстречу акацийцам. Аливер вынул из кармана подзорную трубу, раздвинул ее и посмотрел на вражеский лагерь. Там было тихо. Принц разглядел маленькие фигурки людей. Походные костры посылали в небо дымные плюмажи — прямые колонны, которые мало-помалу истончались и рассеивались высоко над головой. Люди никуда не делись, но непохоже было, чтобы они собирались сражаться. Возможно, Аливер неверно понял Маэндера, и перемирие должно было продолжаться более двух дней?..
— А это что такое? — спросила Мэна.
В тот миг, когда сестра заговорила, Аливер тоже заметил на поле несколько… объектов. Сперва они не привлекли его внимания, поскольку в сравнении с ордой, которую ожидал увидеть принц, были невелики. Во всяком случае, так Аливеру казалось, пока он не рассмотрел предметы более детально. На поле, там, где должна была стоять первая линия вражеских войск, помещались четыре контейнера. Деревянные, с внешним каркасом из толстых металлических прутьев, они были в два или три человеческих роста высотой и длиной в сотню шагов. Поглядев на них повнимательнее, Аливер почувствовал, как сердце начинает колотиться в бешеном ритме. Внутри ящиков что-то было… а вернее сказать: кто-то. Нечто живое, движущееся за прутьями клеток. Да, теперь стало понятно, что ящики — это огромные клетки. Аливер открыл рот, словно собираясь отдать приказ… но не произнес ни единого слова.
— Как мило со стороны Маэндера оставить нам подарок, — сказал Дариэл. — Может, он предлагает мировую?
Аливер не ответил.
Получасом позже принц стоял перед своей армией. Его сопровождали верные телохранители из числа воинов Обадала. Гордые и отважные, халали всегда шли в битву в первых рядах. За их спинами стояли другие отряды, готовые к схватке — разношерстная пестрая толпа, какой они были с первого дня войны. Клетки стояли не так уж далеко. Со своего места у первой линии войск Аливер видел людей, копошившихся возле каждой из них. Судя по всему, люди не были воинами. Они носили простую коричневую одежду из кожи и оттого почти сливались с окружающим пейзажем. У некоторых в руках были пики — длинные тяжелые палки с металлическими наконечниками, явно не предназначенными для сражения с людьми. Аливер не мог выделить среди этих мейнцев командира; похоже, там вообще не было офицеров, не говоря уж о самом Маэндере.
— У нас есть план? — спросил Дариэл.
В его голосе слышалась ирония. Глаза задорно блестели. Как обычно, неунывающий Дариэл пытался разрядить ситуацию. Аливеру нравилась эта черта брата, но ответить Дариэлу он не успел. Все четыре ящика разом открылись спереди, когда люди в коричневом потянули за веревки. Едва передние стенки ящиков упали, как люди брызнули в стороны, подняв тучи пыли. Серые облака завихрились вокруг клеток, скрывая их от взгляда, и трудно было понять, что происходит внутри. Тем временем мейнцы похватали пики и выставили оружие перед собой.
Аливер судорожно сглотнул. Он не понимал, с чем столкнулся, и не знал, что предпринять, а потому просто ждал развития событий. Пылевые тучи рассеялись; теперь стали видны черные квадраты отверстий. Вся акацийская армия затаила дыхание, напряженно вглядываясь в эту темноту…
— Глядите! — воскликнула Мэна. — Один на восточном краю!
