— Только тебя одну, — ответил он, глядя в глаза Кайде.
— «Меня одной» больше нет, — сердито возразила Кайде. — Да, я императрица, но взгляни на мое лицо. Там остались следы от клановых колец, а твои щеки никогда не прокалывали. Думаешь, это не имеет значения? Ошибаешься. Если я императрица, кем тогда прикажешь считать тебя?
— А разве императрица не может быть просто женщиной?
— Нет. Прежде всего я — государыня.
— Неужели корона давит так сильно, что под ней не осталось места для любви?
На мгновение выражение царственного спокойствия на лице Кайде сменилось глубокой печалью, но она быстро взяла себя в руки.
— Когда-то я любила тебя, Солон, и твой отъезд привел меня в отчаяние. Люди молили Бога о твоем возвращении в надежде, что ты удержишь брата от безумных поступков, а потом займешь его место на троне. Я тоже молилась о твоем возвращении… по другим причинам. А ты так и не пришел. Даже в первую брачную ночь я молилась, надеясь, что ты вернешься, и все будет хорошо. Молилась, когда твой братец потащил меня в постель, и все ждала, что сейчас распахнется дверь и на пороге появишься ты. А ты не появился. — Ее голос стал совсем тихим, в нем не было теплоты. — И вот я стала женой твоего брата.
— Но ведь ты сказала…
Солон замолчал, проклиная в душе свою бестактность.
— Я хотела его напоить до бессознательного состояния, однако именно в тот день ему не хотелось пить. — Кайде закрыла глаза. — А я… я очень испугалась. Потом я дождалась, когда он уснет. Даже после всего, что натворил твой брат, я долго собиралась с силами, чтобы перерезать ему горло. Во сне он был так похож на тебя.
— Прости меня… — прошептал Солон.
Кайде протянула руку через решетку и ударила его по лицу.
— Не смей меня жалеть!
— Кайде, неужели ты не видишь, что во мне говорит не жалость, а любовь? Тебе причинили боль, а я ничего не сделал, чтобы этому помешать, и теперь глубоко раскаиваюсь.
— Через два дня я выхожу замуж за Ошоби Такеду.
— Ты ведь его не любишь.
— Не говори глупостей.
Конечно, она не любит Ошоби!
— Кайде, позволь мне исправить ошибки, дай последнюю возможность.
— Можешь наблюдать за свадебными торжествами из камеры. Прощай, Солон.
Тэра нетерпеливо ерзала на огромном черном троне, сделанном по приказу Гэрота Урсуула. У нее ушло несколько часов, чтобы успокоить послов. Все попытки угадать, кто является автором дипломатического скандала, оказались тщетными. Ниточки интриги вели в разные стороны, и понять, кто лжет, не представлялось возможным.
Наконец явился Люк, облаченный в великолепный, белый с золотом, мундир главнокомандующего.
— Слухи подтвердились, — сообщил он сестре и преклонил колено на верхней ступеньке, ведущей к трону. — Прибыл Логан в сопровождении тысячи четырехсот воинов.
— А разве они не понесли потерь, когда прорывались через лагерь кьюрской армии? — поинтересовалась Тэра.
В первом докладе только упоминалось, что Логан подошел к городским воротам. На ее приказ не открывать ворот никто не обратил внимания. В душе Тэра лелеяла надежду, что кьюрцы выполнят за нее грязную работу и убьют Логана.
— Им не пришлось прорываться, — промямлил Люк со смущенным видом. — Они подписали договор, — Взглянув на потемневшее от гнева лицо сестры, он поспешно добавил: — Когда я приказал выяснить, от чьего имени велись переговоры, мне ответили, что от твоего. Все очень удивились, что я ничего не знаю.
Тэра вдруг ощутила слабость во всем теле. Ясно, что здесь приложила руку Са'каге.
— Каковы условия договора?
— Не знаю, — растерянно пробормотал Люк.
— Идиот!
— По всему городу разъезжают кьюрские обозы с рисом и хлебом и раздают еду горожанам.
— Кьюрскую армию впустили в город?!
— Только Лантано Гаруваши и обозы с продовольствием. Но ворота до сих пор открыты, и люди идут в кьюрский лагерь и приветствуют их воинов.
Вскочив с трона, Тэра выбежала на балкон и посмотрела на раскинувшийся внизу город. Несмотря на яркое солнце, осенний день обдавал холодом. Ванденский мост заполнили сотни людей в сверкающих на солнце доспехах.
— Логан проходит маршем через Крольчатник? — не поверила глазам Тэра. — Как он отважился? Разве можно чувствовать себя в безопасности в таком месте?
— Кролики его обожают, — откликнулся Люк.
Процессия хлынула в западную часть города, а потом повернула в сторону дворца. Когда выходила на парад армия Тэры, на улицах было полно народу, а сейчас город, казалось, опустел. Приветственные крики звучали тоже по-иному, наводя на Тэру ужас.
— Позови ко мне советников, — велела она брату. — Я должна знать о договоре все, прежде чем Гаруваши явится во дворец. Кто он для меня: союзник, вассал или сюзерен? Или, упаси господи, супруг? Ступай, Люк, ступай!
34
Наложив на лицо подходящий грим, Кайлар прикрепил к спине меч Возмездия и облачился в грязные лохмотья, от которых исходил такой мерзкий запах, что было противно даже прикасаться к ним. Богатую одежду, которую носит знать, он сложил в заплечный мешок, а затем установил на прежние места ловушки с ядом, от которого непрошеному гостю, случись таковому заглянуть в тайник, сделается плохо, но с жизнью он не распрощается. Закончив все дела, Кайлар присел на лестницу и минут пятнадцать прислушивался к доносившимся с улицы звукам. Стояло раннее утро, и город уже начал просыпаться.
Вот послышался стук копыт — это по плите проехала запряженная лошадью телега. Подождав еще секунду, Кайлар стал невидимым. Когда телега проехала, он отодвинул плиту, выполз из убежища, закрыл вход и забросал плиту грязью. Задняя ось телеги зацепилась за прикрепленный к спине меч Возмездия, и Кайлара протащило на несколько футов по земле, прежде чем удалось освободиться. Возница, выругавшись, принялся оглядываться по сторонам, но ничего не заметил.
Оправившись от падения, Кайлар-невидимка свернул в переулок, где сбросил с себя тени и принялся изучать лохмотья. Нужно выяснить, какой урон одежде нанес ка'кари на сей раз. Ничего страшного, всего несколько дырок на спине, сквозь которые могут увидеть меч Возмездия. Закинув на плечи мешок с богатой одеждой, он, прикинувшись хромым, направился в сторону постоялого двора «Гнездо цапли», который находился на перекрестке улиц Сидлин и Ванден. Одно из немногих мест в городе, куда можно явиться в грязных лохмотьях, а выйти разряженным в шелка, не привлекая ничьего внимания.
Не пройдя и двух кварталов, Кайлар обнаружил засаду, которую устроили цеховые крысята. Ребята спрятались среди золы и мусора, которыми был завален переулок. Многие держали в руках камни, а у двух мальчишек в руках блестели халидорские мечи, которые явно были трофеями Ночи крови. Кайлар мог свернуть в сторону, но не стал этого делать, потому что в толпе ребятишек заметил свою старую знакомую Блю. Он забыл спрятать деньги, которые пообещал девочке. Возможно, она даже выполнила свою часть договора и увела всю компанию, хотя Кайлар сильно в этом сомневался.
