– Попробуй снять, – шепнул он и прижался к груди Триго.
Тот нащупал цепочку на шее, ухватил пальцами, Леки вынырнул из нее.
– Держу, – обрадовался ниори. – Только так мне ничего не сделать. Попробуй перевернуться, зажмешь амулет в руках, сзади.
Леки перевернулся на живот без труда, а вот с веревками никак не удавалось.
– Нет, – наконец сдался Триго, – так не получится. Давай лучше мне, я попробую твои перерезать.
– Давай, – прошелестел Леки.
Триго уже было приладился, но тут, как назло, сменилась стража, и пришлось ждать, пока новые караульные успокоятся или задремлют. Первым делом проверили пленников, но те мирно дремали чуть ли не в обнимку у большого валуна. Только нагнувшись, можно было что-то разглядеть, тьма стояла кромешная. Караульные успокоились, устроились поудобнее, предвкушая легкую ночь. Вторая стража попалась куда нерадивее первой, а может, сон уже успел разморить их. Сидели себе, да, кажется, еще и дремали, клюя носом. Степь убаюкала их так, как никакой лес не смог бы усыпить. Триго снова зашевелился.
– Ш-ш-ш, – зашипел Леки, когда ниори резанул не веревку, а его собственные руки.
– Прости. – Триго вновь оцарапал его, и Леки только закатил вверх глаза.
Каким бы острым ни казался краешек диска, но это был всего лишь амулет, не нож, не кинжал, не скайд. Толстые веревки не поддавались маленькому кругляшку. Мгновенья складывались в доли Часа, те – в Часы, а веревка, безобразно изодранная в лохмотья, все еще стягивала руки Леки.
Третья стража застала их за тем же занятием, опять ждать пришлось. Леки слышал тяжелое дыхание ниори.
– Никак?
– Скоро уже, скоро. – Триго прикинулся спящим, приближались стражники.
Наконец третья стража расселась по местам.
– Третий Час уже. Еще одна стража – и светать начнет.
– Скоро уже, – процедил ниори сквозь зубы и вновь взялся за дело.
Наконец Триго непрестал ему жилы кромсать, веревка натянулась, ослабела, поползла, потом еще раз натянулась.
– Тяни на себя, – подсказал ниори.
Леки дернулся вперед, и руки освободились, вот только двигать ими было невозможно. Он с усилием сжимал и разжимал кулаки, пока кровь не вернулась в пальцы вместе с жуткой болью. Он принялся растирать запястья. Едва почуял силу в руках, стал распутывать Триго, но пальцы не слушались, вяло скользя по веревкам.
– Не спеши, – шептал Триго, – так еще хуже.
Леки вновь яростно принялся сжимать-разжимать кулаки, пока иглы не сменились устойчивым теплом. Он пытался развязать узлы Триго, но силы все равно не хватало. Пальцы упорно не слушались, утратили былую гибкость и проворство. Он яростно рванул веревки. Триго зашипел.
– Прости, прости. – Леки пришел в себя.
– Отдохни еще, – предложил ниори.
Вместо этого Леки занялся своими ножными путами.
– Ничего, – вдруг сказал Триго, – если рассветет, беги. Другого случая не будет, я чувствую. Это последний.
– Ну уж нет, – процедил Леки в ответ и рванул узел на редкость удачно, вытянул веревку, раскрутил. – Готово! Теперь ты!
Приободренный успехом, он снова вцепился в путы Триго. Хорошо еще, пол-лагеря храпело что есть мочи, и тэб – не хуже остальных. Их возни и слышно-то не было. Леки дергал и дергал, а веревки не сползали, точно заколдованные. Попробовал зубами – ничего, уже отчаялся вновь, когда нащупал просвет в узле, просунул туда мизинец, потянул. Верхний узел поддался, а дальше пошло уже легче, Леки в два счета освободил ниори от пут, ноги – вовсе ерунда.
– Надо ползти, – прошуршал, уже готовый к броску.
– Подожди. – Ниори ожесточенно тер здоровую руку о туловище. – Не могу я. Дай времени немного, в себя прийти.
Леки досадливо поморщился, но ничего не попишешь. Пришлось потратить время на то, чтобы Триго овладел рукой и ногами.
– Что теперь?
– Плащи оставим, – предложил ниори, – на случай, если проверять будут. В темноте не видно. Подумают, мы тут.
– А мы – между теми пригорками?
Леки указал на один из выходов из низинки. Хороший такой выход, и валунов там полно, есть где укрыться.
Для пробы они отползли от камня на пару метров. Окриков не последовало. Плаши горками остались на месте. Пленники осторожно, то и дело замирая, от валуна к валуну, поползли в сторону.
Казалось, прошли часы, но в небе ничего не изменилось, все та же темень, разве что звезды побледнели, утро скоро. Леки сделал последний бросок. Здесь его не видно из лагеря, даже если при свете дня разглядывать. Он перевернулся на спину, ожидая Триго, счастливо глядя в небо. Вот он, случай! А ведь он знал, он верил, что ничего плохого не случится с ним, раз у него свое предназначенье. Только на день усомнился, ну, может, на два. Зато теперь… Триго тяжело засопел рядом. С рукой, прикрученной к груди, он мог ползти только на правом боку, и давалось это ему куда труднее, чем Леки.
– Дергаем в лес! – Леки говорил все так же тихо, опасаясь малейшего подвоха.
– Да, – задыхаясь, простонал ниори. – Сейчас, только мгновенье!
Он встал на одно колено, его пошатывало. Мгновенье прошло, и Леки поднял его сам. Так, сцепившись, пошатываясь, они побрели равниной. «Не скоро, ох, не скоро». Леки прибавил шаг. Ниори старался не отставать. Идти стало труднее, пришлось оторваться друг от друга. Леки глядел на небо и все прибавлял и прибавлял, оглядываясь на Триго. Ниори поспевал за ним.
Начало светать. В предрассветном сумраке впереди замаячило облако – громада леса. Леки еще прибавил шагу, опасаясь не успеть. Оглянулся на ниори. Тот ковылял, сильно хромая, но шаг не сбавлял. Еще какой-то Час – и они спасены! Эти стражники – не то что охотники, следогляды из них никудышные. Вот только бы до леса добраться.
Громада зелени впереди приближалась, невдалеке замаячили кустики – вестники Тэйсина, и тут Леки услыхал далекие крики. Резко обернулся. Вдали появились всадники. Четверо. Беглецов заметили, поэтому и кричали. Уже совсем развиднелось, неудивительно, что их побег давно раскрыли, пустили дозоры в разные стороны. А к лесу – первое дело.
– Вперед! – сказал Леки и побежал.
Триго тоже помчался за ним, ковыляя. Леки обернулся вновь и сразу споткнулся, но остался доволен: ниори еще станет сил успеть за ним. Началась гонка. Леки оборачивался все чаще. Всадники выросли, разглядеть их хорошенько уже не составляло труда. Но и подлесок – уже вот он! Кусты хлестали по бокам и щекам, но Леки, упоенный близкой свободой, не обращал на них внимания.
Они влетели в густой подлесок, и Леки торжествующе обернулся и тут же стал как вкопанный. Всадники, теперь совсем близкие, вопили от радости. Отставший Триго, в нескольких циклах шагов позади Леки, ковылял из последних сил.
