— Кто мы — не твоего ума дело! — бросил Тангар. — А зверь этот наш теперь, и никаких людей при нем не было! Ясно?
— Ясно, — скорей угадывалось за стиснутыми зубами. — Эй, ты! Разговор к тебе есть! Не пожалеешь! Сойди-ка вниз, не слыхать ничего!
— Обойдёшься! — прокричал в ответ Тангар.
— Говорю, не пожалеешь! — надрывался незнакомец. — Озолочу, если в Латиштру отвезёшь!
— Не будет у нас с тобой дела, Корка! Прощай! — крикнул Тангар, выждал немного.
Маритха кожей ощутила, как он напрягся.
Путник недоуменно взглянул влево, вправо, словно выискивая, к кому обращался хранитель.
Неужто не он? Уж очень на притворство не похоже. Маритха растерялась. Не могла она так промахнуться!
Но лицо незнакомца уже прояснилось, точно он вспомнил что-то важное.
— Да… — протянул он. — Да, это моё имя…
— Не будет у нас с тобою дел, устроитель! Наслышаны про тебя! Прочь ступай! — заревел Тангар, прогоняя гостя.
— Даже не хочешь узнать, что я дам взамен? — уже опомнился Корка. — Или боишься?
— Нет! Иди, говорю! Может, до Латиштры и дотопаешь, — с сомнением глянул на его рану хранитель.
— А дойдёт он пешим? — на ухо бормотала ему Маритха.
Она совсем не сочувствовала страшному Корке, напротив, боялась того, что устроитель доберётся до своих людей в Латиштре.
— Неужто жалеешь? — свирепо зыркнул на неё Тангар.
— Нет! — поспешно ответила девушка. — Лучше б он совсем не добрался!
— То-то и оно. Эй, ты куда это? — подался хранитель к самому боку зверя, отпуская Маритху, и тут же согнулся пополам, гневно вскрикнув.
— Тангар! — завизжала Маритха, кидаясь к нему.
Незнакомец совсем исчез под тарпом, и зверь тут же оторвал передние ноги от земли, вздымая спину вверх. Взревел гораздо выше и жалобнее обычного.
Опора ушла из-под ног, и девушка повисла, едва ухватившись одной рукой за ту самую угловую стойку, которую не успела отпустить. Попробовала снова оседлать ногами спину тарпа, и, пока зверь опускался, ей почти удалось. Но второй скачок настиг её слишком рано. На этот раз тарп ещё и набок сильно завалился, и Маритха принялась отчаянно болтать ногами, со страхом глядя, как хранитель сам пытается найти опору, не в силах ей помочь.
— Тангар! — закричала она, понимая, что сейчас сорвётся вниз, прямо к страшному Корке.
Хранитель неуклюже и отчаянно рванулся к ней, и тут его застал врасплох третий прыжок ошалевшего тарпа.
Силясь удержаться, он бешено закрутил руками, но таки соскользнул аккурат с другой стороны лохматой туши. Маритха слышала его голос, но в стоявшем рёве не могла разобрать ни словечка. Хорошо бы, тоже за что-нибудь уцепился. Едва успела про это подумать, как девушку тряхнуло в последний раз, и ослабевшие пальцы наконец разжались. Она грянулась о камни, отбив себе все на свете, застонала. Открыла глаза и увидала над собой брюхо буйствующего тарпа.
Испугаться как следует Маритха не успела. Её резко ухватили за шиворот, потянули назад, подняли на ноги.
— Тангар! — оглянулась она и тут же устремилась прочь, вырываясь.
— Куда! С-стой, женщина! — зашипел знакомый голос, только с перепугу показалось, что он какой-то нечеловеческий.
Прежняя хрипотца исчезла почти без следа, уступив место какому-то непонятному придыханию и свисту.
Рывок — и она уже в объятиях Корки. Маритха оцепенела и покрылась испариной. Острое холодное лезвие щекотало ей подбородок. Устроитель водил им, не переставая, от уха до уха, невзначай попробовал им щеку, резанул над бровью, и девушка вскрикнула. Но тут же зажмурилась — блестящее лезвие показалось прямо перед глазами.
Дыхание за спиной участилось. Тангара все ещё не было видно, хотя казалось — год прошёл с того времени, как Корка выхватил её из-под тарпа. Зверь тем временем начал понемногу утихомириваться. Он ещё обиженно взрёвывал, но не прыгал, только неспокойно переступал.
— Что… что ты со мной сделаешь? — пролепетала она, с надеждой высматривая Тангара.
— Увидиш-шь, — снова тонко шипел он.
Тут девушка ощутила, как её пребольно дёрнули зубами за ухо.
— Тангар! — завизжала Маритха в тот самый миг, как хранитель скатился со зверя.
И упал. С трудом вскочил на ноги, морщась от боли. Видно, ему тоже досталось.
— Стой, где стоишь! — свистяще выкрикнул Корка.
Нет, только не Корка! Опять, рядом с нею! Обещал убить её и, того и гляди, обет исполнит.
Его нож на миг оторвался от горла Маритхи.
— Я тебя знаю?.. — пробормотал он. — Я тебя знаю… — повторил он нетвёрдо, то ли ещё спрашивая у кого-то, то ли почти уверившись.
Девушка взвизгнула, вырываясь, но нож тут же вернулся на место.
— Стой! — новый окрик вернул на место и хранителя, успевшего сделать несколько шагов. — Стой на месте, и она, может быть, останется живою. Ты ведь дорожишь этой женщиной?
Тангар побледнел, словно вся кровь от лица отлила. Последние слова Корка бормотал уже так тихо, что спутник Маритхи скорее догадался по губам и глазам злодея, чем услыхал его слова. Эта бледность испугала девушку больше всего. Значит, дела их хуже некуда. Слабость заставила ноги подогнуться, сердце заколыхалось без всякого порядка. Она часто задышала, силясь отшвырнуть прочь дурноту. Ещё немного, и упадёт без сил и чувств. Может, сейчас и лучше бы…
Нет. Нельзя, Маритха.
Спокойный и явственный голос разума застал её врасплох посреди этой жуткой сумятицы. Почти повиснув в руках у Корки, девушка опять осторожно встала на ноги. Сердце не успокаивалось, но дышать стало легче.
— Я помню тебя! — торжествующе возгласил злодей за спиной, но девушка уже приходила в себя.
Чего она так перепугалась? Кто даст ей умереть? Корка не так силен, чтобы убить её наперекор сразу двум Великим! Только вот… чего они ждут? Если помочь хотят, теперь уж самое время!
Не бойся, снова отчётливо промелькнуло в голове. Будто сказал кто-то.
«Я и не боюсь… Почти…» — солгала Маритха.
Оказывается, пока она на ногах устоять пыталась, устроитель что-то выкрикивал Тангару. Девушка прислушалась.
— Ты понял? До с-самого поворота! — присвистывал Корка. — И не с-смей высовываться!
— Отпусти её сейчас, и слово тебе даю — мы отдадим проклятого тарпа!
— С-слово с-стоит мало! — расхохотался злодей прямо в ухо Маритхе.
— С тобой её не оставлю!
— Ещё как ос-ставишь! Хочешь, чтоб живая была — значит, оставиш-шь! Отпущу, когда далеко будеш-шь. Если дорожишь таким сокровищем — найдёшь. — Он хмыкнул. — И тут же тихо протянул, будто вспоминая: — Я тебя знаю… знаю… Первый хранитель! — рявкнул Корка. — Ты — Первый хранитель!
