— Но, — ещё не закончила девушка, — если теперь ты жалеешь из-за какой-то Двери, то это… был неправильный путь.
— Это не какая-то Дверь, Маритха, — сурово прервал Великий, и силы вокруг неё сжались, стеснили. — Это путь в вечность. Для тех, кто способен достичь.
Как бы её ни теснило, Маритха не станет бояться. Пока дорога ещё не закрыта.
— Ты хотел пройти за ним следом? — спросила она.
— За Аркаисом? Нет. Но соблазн рядом с Дверью очень силен. Сейчас я понимаю, как близко оказался от черты. Это место сильнее меня.
— Зачем тебе тогда Слово? — не перестала подозревать его девушка.
— Если Бессмертные не примут Аркаиса, это знак мне. Мы пришли сюда вдвоём. Вдвоём встали у ворот в тот мир. Судьба привела нас сюда. А в нашем мире судьба — это Бессмертные.
— И если Сын Тархи вернётся, то значит… они, наконец, тебя позвали? — обрадовалась Маритха.
Что, если так на самом деле? Дверь пока не закрыта. Хотя…
А ещё говорил, что не хочет в вечность!
— А ведь Дверь-то больше не пускает, — осенило её.
— Может, надо всего лишь повторить твоё Слово?
— Да нет никакого Слова! Я правду говорю!
— И как же ты преуспела? — не прекращал он расспросы.
— Открыла просто. Как двери открывают. Толкнула. Там и запоров никаких не было.
— Ты что-то позабыла, — уверенно сказал Раванга.
— Ничего не позабыла! Как только дверь увидала вместо камня этого, так и отворила.
— Какую дверь?
— Обычную. Как дома у меня. В Ашанкаре.
— Это образ, не больше. Но, как ни странно, он верен. Подходит, как Ключ.
— И что дальше делать?
— Возможно, вызвать Ключ ещё раз. Представить.
— Ага, — соображала Маритха. — Представить-то я смогу… Но ты сам говорил, что Ключ только раз отворяет!
— Дверь пока не закрыта. А значит, все может случиться, — остановил её Великий. — Подождём. Пойди лучше к Тангару. Ему нелегко.
Маритха медленно поднялась и тут же вспомнила:
— Я не могу! На пару шагов отойти только. Меня что-то держит. Вот…
Девушка попробовала. Пять шагов, шестой уже с трудом. Седьмой еле-еле. Это последний, и на месте тут не устоять, все время упираться нужно.
— Все ясно. Ключ до сих пор в замке.
— И что?
— Дверь не закроется, пока кто-то есть между мирами.
— Путь в оба конца! — вспомнила Маритха. — Это я в Храме услыхала. На озере.
— Значит, или он вернётся сюда, или уйдёт туда. До тех пор Дверь будет открыта.
— Выходит, он ещё не… — Она замерла.
— Именно так.
— А сколько…
— Я не знаю. Возможно, время там тычет иначе.
— Ну, день? Два?
— Я не знаю, Маритха!
— Сколько же мне тут сидеть?
Она облизала пересохшие губы. Только сейчас всплыло, что последний раз она пила перед Горным Храмом. Силы, конечно, силами, но даже они её от жажды не избавят.
— Возможно, долго. Надо поискать что-нибудь об этом в настенных текстах. В том проходе, что говорит о междумирье. Я раньше избегал этих знаний. Что ж, исправлю упущение. С тобой останется Тангар, сейчас позову его. И прошу тебя: если Дверь закроется, жди меня на этом месте, сама не покидай Храма. Моё ви́дение здесь очень ограниченно, и я не смогу оберегать тебя. Около Двери ты пока в безопасности.
— Ладно.
Он нарочно надписи читать придумал, чтобы Тангара с ней наедине оставить. Ладно, это к лучшему. Пока Источник в ней ещё силен. И она ещё держится. Маритха приткнулась у стены рядом с Дверью, оперлась спиною. После ухода Сына Тархи усталость начала брать своё, за все дни навалилась. И жажда. Где ж она воду оставила? У неё же бурдючок был… И очень скоро внутри начнёт голод ворочаться. А это значит, его сила оставляет Маритху. Он уходит, он почти уже там.
Кто-то ткнулся в бок. Девушка поглядела на нарутху. Чего ещё от неё хотят Бессмертные?
Большие круглые глаза… они укоряют? За что? Маритха совсем перестала следить за Равангою и Тангаром и удивлённо воззрилась на посланца Бессмертных. Нарутха вдруг сжалась, почти свернулась, ткнулась девушке в бок, словно потёрлась. Опять уставилась. Вот оно, настоящее сочувствие в огромных глазах. Полное, беспредельное, с Великими не сравнишь.
— Меня жалеть нечего, — прошептала ей девушка. — Раз уж Бессмертные сами сюда привели. Сами судьбу назначили. Вот, я все сделала. Что? Чего ты так смотришь?
Жёлтые глаза такие странные при свете пламени. Мерцают. Маритха пошла за ними вновь. За памятью. Вглубь. Нарутха что-то хотела открыть ей и открывала, но что, Маритхе понять недоступно. Стало нехорошо, заломило в висках, тоска поднималась изнутри и растворялась в свете Источника.
— Я не хочу… — прошептала она.
— А ну! Давай отсюда! — Из глубины её вырвал голос Тангара.
Он даже замахнулся на зверя, и девушка предостерегающе вскрикнула, но хранитель и не собирался трогать посланца Бессмертных. Просто подальше отогнал, и нарутха присела там. Так и не ушла.
— Вот ведь какая уродина, — процедил он сквозь зубы.
Маритха не ответила, хоть и обидно за нарутху. Другое терзало её сильнее слов Тангара, сильнее его присутствия. Она совершила что-то не то. Она ошиблась. Выходит, что Великий прав был? Остерегал её справедливо? Девушка поискала его взглядом. Силуэт в светлом облаке держал путь к одному из самых дальних выходов из огромного зала, оставляя их вдвоём.
— Маритха, — бормотал Тангар, — все тебя мучают, бедная. — Присел, погладил её волосы. — Я не буду…
Он склонил голову, стараясь заглянуть в глаза. Не того она ждала. Наверно, Великий Раванга постарался.
Девушка потянулась к нему.
— Не спрашивай, сейчас не спрашивай ничего. Все потом….
Хранитель легко её поднял, как песчинку, прижал к себе. Нет, он не спокоен, вон как зубами скрипит. Ненавидит. Не её, конечно. Сына Тархи.
— Если хочешь, и вовсе слова не скажу. Никогда! И так знаю, что навеяно. Он может, горакх поганый!
Маритха вздрогнула, но Тангар истолковал это по-своему.
— Не бойся. Ушёл уже, хвала Бессмертным!
Он что-то ещё бормотал. Какие-то слова. Маритха почти не слушала. Не помогли ни руки его, ни объятия, ни губы, скользящие по её обличью. Ужасное беспокойство сжирало силу Источника. Девушка вновь боялась, боялась чего-то ужасного и не могла побороть этот страх. Да ещё нехорошее предчувствие, коснувшееся Маритхи перед входом в Храм, вернулось и жутко досаждало.
