— Не исключено,— ответил Август.— Но на большее я пока не способен.
Цветные иллюстрации сияли и переливались в имитации лунного света. На миг Августу показалось, что они излучают некое послание. Но в чем оно заключается?
Чарли не сводил глаз со страниц.
— Что там? — спросила Эйприл.
Август отчетливо уловил тревогу в ее голосе. Чарли, не моргая, смотрел на иллюстрации вот уже минуту, не меньше.
— Чарли! Оторвись наконец!
Чарли часто заморгал.
— Ничего, я в порядке. Просто… ну, понимаете…
— Понимаю. И это меня беспокоит. Ты должен быть с нами, здесь…
— Просто эти картинки… они совпадают…
Август поднял глаза от дневника.
— Что значит «совпадают»?
— Ну, просто я представлял, как все эти животные на картинках гоняются друг за другом… И вдруг заметил, как близко они располагаются. Ну, не так, как вы видите сейчас, но если один рисунок наложить на другой…
Август впился взглядом в иллюстрации на столе. Он сам начинал это видеть.
— Продолжай.
— Может, я лучше покажу?
— Вперед.
Чарли обежал стол и остановился напротив отца. Он стал переворачивать все иллюстрации лицом к себе.
— Гм… — пробормотал они задумчиво почесал подбородок, ну прямо вылитый профессор.
Казалось, было слышно, как вертятся и поскрипывают у него в голове детали неведомого механизма. Он начал менять страницы местами, некоторые — переворачивать вверх ногами. Потом он нахмурился и принялся складывать их в стопку, пока все девять рисунков не легли в одному ему понятном порядке.
— Bay! — воскликнул мальчик с такой радостью, точно распаковал рождественский подарок.
— Что? — в унисон произнесли Август и Эйприл.
Они вскочили, подбежали к сыну и дружно заглянули ему через плечо.
— Потрясающе!
— Нет, просто невероятно!
— Все эти образы связаны между собой.
— Не существуют один без другого…— прошептала Эйприл.
Эффект вышел поразительный. Фигурки зверей и людей каскадом сбегали с пергаментных листов, озаренные мягкой подсветкой. Сверху и справа располагался бык, топчущий копытом свиток. За ним шел человек, которого пожирал лебедь, внизу — львиная клетка. По левую сторону — Дракул с мечом, за ним — орел со свитком Карла Великого и, наконец, Сигизмунд, восседающий на троне. Оставшиеся три иллюстрации словно обрамляли эту картину: на полях слева обезьяна взбиралась на длинную виноградную лозу, история сотворения мира образовывала правые поля, а в самом низу страницы белые собаки-драконы преследовали лису и зайца. Все фигурки двигались, танцевали, переплетались одна с другой, и каждая отдельная история обогащалась той, что изображалась следом.
— Нет, здесь чего-то не хватает,— заметил Август, испортив своим скептицизмом все волшебство. — Обратите внимание вот на что. Каждая фигурка, будь то животное или человек, смотрит на некий предмет в середине, причем, если присмотреться, смотрит с восторгом. А самого предмета нет.
— И что это может быть?..
— Ксандра говорила о каком-то десятом изображении.
— Еще одной иллюстрации?
— Нет. Об образе, взятом из другого источника. И еще говорила, что он упоминается в дневнике.
Эйприл вновь уселась в кресло.
— Поможешь мне просмотреть дневник, Чарли?
Тот подошел к матери, встал рядом и принялся листать дневник.
Прошло минут тридцать, и они показались вечностью.
— Вроде бы нашла кое-что, но не совсем понимаю… — внезапно произнесла Эйприл.
Август взглянул на отрывок, лежавший перед ней.
— О чем тут говорится?
— Вообще тут написано, что десятое изображение находится внутри дневника.
— Ты его видишь?
— В том-то и проблема,— сказала Эйприл.— В дневнике нет никаких иллюстраций. Чарли, сынок, пролистай еще раз, может, мы пропустили какую-нибудь картинку?
Чарли открыл дневник на первой странице и начал быстро, но аккуратно перелистывать дневник.
— Хочешь, чтоб я прошелся еще раз? — спросил он, дойдя до конца.
— Что-нибудь заметил?
— Нет.
— Я смотрела очень внимательно и тоже ничего не увидела,— вздохнула Эйприл.— Чего же не хватает?..
Август поднялся.
— Что именно сказано в дневнике? — спросил он.
— Что десятое изображение можно найти внутри журнала.
— Внутри? — Август обошел стол.— Вот что, Чарли. Сорви с дневника обложку.
— Мам?..
— Погоди секунду. О чем ты думаешь? Так варварски обойтись с ценнейшей книгой!
— Если бы из Библии не вырвали эти страницы, мы бы никогда не поняли, что рисунки совпадают. — Август наклонился и заглянул Чарли в глаза.— Делай, что тебе говорят.
Чарли не стал колебаться. Решительными движениями он начал отдирать обложку — так срывают плотную упаковочную бумагу с подарочной коробки. Поддалась она не сразу, но Чарли вышел из этой борьбы победителем. Закончив, он бросил обложку на стол.
— Не надорвался?
— Не смеши, папа.
Август склонился над столом и пригляделся к кожаному переплету.
— А знаете, никогда прежде этого не замечал!
— Чего? — спросил Чарли.
— Поначалу мне казалось, что узор на обложке — просто элемент декора и не несет никакого смысла. Теперь я понял, в чем дело. А вы?
Чарли приподнял обложку так, чтобы ее видели все, в том числе Эйприл. Она заметила первой.
— Колофон! Концовка! Половина того, что воспроизведен в Библиотеке Конгресса!
— Что? — удивленно переспросил Чарли.
— Марка печатника,— объяснил Август.— А именно — Фуста.
— Кого?
— Ну, человека, помогавшего Гутенбергу печатать книги.
— Я ничего не вижу,— вздохнул Чарли.
— Непонятно, зачем понадобилось украшать этим дневник,— пробормотала Эйприл.
— Чтобы подсказать, где искать дальше. Видите «X» в этой точке?
— Да объяснит мне наконец кто-нибудь, что все это значит?! — чуть ли не в слезах взмолился Чарли.
— Подними обложку так, чтобы она располагалась вертикально,— попросила Эйприл сына.
Чарли поставил кожаный переплет на стол.
— А теперь постарайся не обращать внимания на орнамент — на цветы, листья, квадратики и кружки, словом, на всю эту ерунду. И посмотри внимательно, где-то в середине должна быть буква. Причем она пересекает переднюю и заднюю стороны обложки.
