Глава 10
С Максом де Фризом Зеф встретился в одном из джазовых кафе Амстердама. Макс редко назначал встречи в безлюдных местах. Чаще всего это были заведения, наполненные запахами еды и кофе, либо парки, где слышались голоса детей и смех молодежи. Неспешно прогуливаясь по тенистым аллеям, Макс давал указания, выслушивал предложения, а потом исчезал. После беседы всегда оставалось чувство, будто его и не было, настолько разговор казался эфемерным, а сам Макс таинственным. Однако, несмотря на кажущуюся секретность, Макс де Фриз был абсолютно реальным. Это был жестокий и беспристрастный человек, которого любой из управляющих мог легко найти в случае надобности и от которого никто не мог скрыться. Он был вездесущим, что весьма пугало. А его ищейки, та самая команда, контролирующая исполнение приказаний Генриха, страшили еще больше. Попасть в их руки означало неминуемую гибель, ибо они были отрядом смерти, который подчинялся только Максу и, соответственно, Генриху. Преданные, лишенные жалости и готовые ради своих хозяев на все, они внушали ужас одним лишь своим появлением. Зеф вздрогнул при мысли, что может столкнуться с ними, если Генрих или Макс что-либо заподозрят. Более плачевный конец было сложно себе представить, так как они кожу с него снимут и детально продемонстрируют остальным, что происходит с теми, кто начинает играть на чужой стороне.
В кафе было шумно. Мало того, что посетителями были заняты все столики, отчего в зале стоял гул, так еще играл джаз-банд. Зеф не любил такую музыку и морщился от ее звуков, что со стороны выглядело крайне забавно. Он вообще не любил демократичный и суетный Амстердам, хотя тот очень походил на Гамбург, в котором Зеф жил последние несколько лет. Те же каналы, мосты, сырость и едва уловимый запах гниющей воды. И голландский язык он не любил. Грубый и отрывистый, он неприятно звучал для его уха. Стойкая неприязнь к месту, где живет Генрих, не давала возможности увидеть окружающую красоту. Зеф просто не позволял себе насладиться веселой и непринужденной атмосферой. Более того, преследовал страх быть уличенным в неверности, что многократно увеличивало охватившую его нервозность.
Макс де Фриз появился, как всегда, неожиданно. Еще секунду назад его не было, и вот он уже стоит напротив и улыбается. Глаза его при этом опаляют холодом и заставляют терять дар речи. Зеф внутренне съежился, но быстро пришел в себя и пожал протянутую руку.
— Как ваши дела, господин Ноли? — спросил Макс, и, не ожидая ответа, обернулся в поисках официанта, который немедленно оказался рядом.
Зеф быстро пробежал по де Фризу взглядом. Это был высокий, спортивного телосложения мужчина, с холеным лицом и не менее ухоженными руками. Сколько ему лет, сложно было сказать. Тело его выглядело молодым, как и лицо, однако Зеф предполагал, что мужчине больше чем сорок, но меньше пятидесяти. Грудь его обтягивала светлая рубашка, весьма дорогая на вид, такого же качества брюки и часы, на которые невозможно было не обратить внимания. Белые, явно из платины, с циферблатом, усеянным блестящими камнями. Зеф знал, что это бриллианты, хотя простой обыватель засомневался бы, ибо слишком уж много их было.
Официант принес Максу пиво, и тот, сделав небольшой глоток, внимательно посмотрел на Зефа. Коротко описав причину, заставившую прилететь в Амстердам, Зеф замолчал.
— Пабло никогда не нарушал условий сделки, — сказал де Фриз.
Зеф насторожился. Голос Макса был мягким, что несколько сбивало с толку, впрочем, он всегда говорил тихо и со странным акцентом, происхождение которого Зеф не мог определить. Было очевидно, что голландский не является для де Фриза родным языком. И несмотря на то, что для Зефа он также был чужим, тонкий музыкальный слух позволял ему четко определять особенности выговора собеседника. Однако с де Фризом он постоянно ошибался. То ему казалось, что Макс француз, то англичанин, а в последнее время он и вовсе предполагал, что главный координатор «Аквилона» — русский.
— Благодарю, господин Ноли, за встречу, — кивнул Макс. — Я сообщу месье Генриху, а позже свяжусь с вами.
Он поднялся и быстро вышел из зала. Зеф посмотрел на бокал пива, который остался почти нетронутым, и подумал, удалось ли Пирро незаметно сесть Максу на хвост. Было решено, что следить за де Фризом будут неотступно до момента, когда он назначит повторную встречу с Зефом. Каждый его контакт будет записываться, потому что любой из тех, с кем он вступит в общение, может оказаться человеком Генриха либо самим Генрихом.
В то время как Пирро следил за Максом, Зеф ожидал звонка в отеле «Пулитцер». К концу третьего дня он начал беспокоиться. Макс не звонил, также не было вестей от Пирро. Зеф со страхом предположил, что Пирро обнаружил себя и труп его уже давно вывезли в море. Наконец позвонил Макс и пригласил на ужин. Следом за ним объявился Пирро. Зеф не помнил себя от радости, когда увидел на пороге номера своего безобразного охранника. Пирро выглядел невыспавшимся и был зол, так как слежка за Максом не оправдала себя.
— Все без толку, — процедил он. — После встречи с вами де Фриз зашел в кафе «Люксембург». Пробыл там около часа. К нему никто не подходил, он никому не звонил. Выпил чашку кофе и ушел. Затем направился в Лейдский квартал, вошел в дом, — он протянул бумажку с номером. — В тот день больше не выходил. Следующим утром вышел на пробежку, после вернулся домой и появился уже в деловом костюме. Я провел его до небольшого офиса. Оказалось, что это турагентство, директором которого он является. Тем же вечером, после работы, де Фриз по дороге домой зашел в «La reine des couleurs» [1].
— Цветочный магазин… — задумался Зеф.
— Вышел с букетом роз, — продолжил Пирро. — Желтые, — уточнил он с таким важным видом, будто это имело большое значение. — В общем, ночь он провел у одной дамы. И весь следующий день. От нее он вышел только около семи.
— А в начале восьмого позвонил мне, — подытожил Зеф. — Получается, что кроме цветочного магазина и любовницы он нигде не был.
— Турагентство, — напомнил Пирро и покосился на холодильник с напитками, стоящий в номере.
Зеф кивнул, чтобы он не смущался, Пирро быстро заглянул внутрь и вынул бутылку минеральной воды. Алкоголь он не употреблял, потому что тот действовал на него как снотворное. Один стакан виски — и Пирро спал, как младенец, на чем придется. Поэтому самое крепкое, что он себе позволял, — это бокал безалкогольного пива.
— Пирро, — в раздражении Зеф прошелся по номеру, — неужели ты считаешь, что Генрих работает в агентстве де Фриза? Может, он приносит кофе ему в кабинет?! Любовница тоже отпадает.
— Ну да! — хмыкнул Пирро, и его болотного цвета глаза ярко заблестели. — Не «жарит» же он своего босса!
Зеф передернул плечами от проплывшей перед глазами картины, будто де Фриз и Генрих любовники, и едва не плюнул на пол. Он с брезгливостью относился к гомосексуалистам, и ему было бы неприятно пожимать руку человеку, который спит с мужчинами. Однако де Фриз выглядел очень мужественно, да и его встреча с любовницей подтверждала традиционную ориентацию.
