— Да. Я прожила здесь всю свою жизнь, — добавила Роуан, когда Галл зарулил на парковку в конце дороги. — Я облазила эти тропы вдоль и поперек. Поддерживала форму, изучала территорию, на которую когда-нибудь придется прыгать, и каждый раз убеждалась, что не зря выбрала свою работу.
— Мы вчера шли через выжженную зону. — Галл нажал кнопку подъема крыши. — Тяжелое зрелище. Но когда знаешь, что жизнь туда вернется, становится легче.
Они вышли из машины, Галл открыл крохотный багажник, почти полностью занятый корзиной для пикника.
— Боже, ты не шутил, когда говорил об огромной корзине.
— Какие тут шутки! — Он вытащил груз из багажника. — Еле втиснул. Пришлось решать геометрическую задачку.
— Нас всего двое. Зачем столько? Сколько же она весит?
— Гораздо меньше моего снаряжения. Думаю, милю выдержу.
— Мы можем нести по очереди.
Галл покосился на нее.
— Я поддерживаю принцип равной оплаты за равный труд. Я твердо верю в то, что ум, талант, целеустремленность абсолютно не зависят от пола. Я даже — правда, с некоторыми оговорками — не против участия женщин в высшей бейсбольной лиге. Повторяю, с некоторыми оговорками. Но есть же границы.
— Таскание корзины для пикника — граница?
— Да.
Роуан сунула руки в карманы, пару минут шла, мурлыча какой-то мотивчик и самодовольно улыбаясь. И наконец заявила:
— Глупая граница.
— Возможно, и глупая, но все равно граница.
Тенистый каньон был полон живых звуков, которых так не хватало Ро во время пожара, — птичьего пения, лесных шорохов. Шелестели на легком ветру, разбрызгивая солнечный свет, кроны деревьев, весело журчал извилистый ручей.
— Ты поэтому изучал карты? — спросила Ро. — Искал место для пикника?
— Приятный побочный эффект. Я ведь не жил здесь всю свою жизнь и хотел разобраться. — Он обвел взглядом каньон. — Мне нравится.
Тропа уходила выше, оставляя ручей внизу.
— Ты всегда жил в Северной Калифорнии? А нельзя начать историю жизни прямо сейчас, до завтрака?
— Думаю, можно. Нет, я начинал с Лос-Анджелеса. Мои родители работали в кино. Отец был оператором, мама — костюмером. Они встретились на съемочной площадке, и что-то щелкнуло. В общем, они поженились, через пару лет родился я. А когда мне было четыре, они погибли в авиакатастрофе. Летели на съемки в маленьком двухмоторном самолете.
У Ро кольнуло сердце.
— О, Галл…
— Так вышло… Обычно они брали меня на съемки, но в тот раз у меня был отит, и они оставили меня с няней до выздоровления.
— Тяжело терять родителей.
— Неправильно. — Тропа снова приблизилась к ручью. — А вот и бревенчатая плотина, отмеченная на карте.
Галл сменил тему, и Ро не стала настаивать. Трудно винить его, если он не хочет вспоминать свое детское горе.
— Это местечко стоит больше полуторамильной прогулки, — сказал он, глядя на пруд за плотиной, сверкающий так, словно его усыпали драгоценными камнями. А за прудом вплоть до самых гор, как особый подарок, расстилалась прекрасная долина.
— И на обратных полутора милях корзина будет гораздо легче.
На берегу пруда Галл остановился, опустил корзину на землю.
— Я как-то тушил пожар в заповеднике Селуэй-Биттеррут. Стоишь здесь в такой прекрасный день, и не верится, что все это могло сгореть.
— Когда прыгаешь в пожар с самолета, ощущения другие.
— И добираешься до огня быстрее. — Галл открыл корзину, достал сложенное одеяло. Роуан помогла расстелить его и села, по-турецки поджав ноги.
— Что у нас в меню?
Галл вытащил бутылку шампанского, укутанную в пакет со льдом.
— Впечатляющее начало, — рассмеялась Ро. — Ты ничего не упускаешь.
— Ты же говорила, что любишь пикники с шампанским. А на закуску традиционные жареные цыплята «а-ля Марг».
— Самое лучшее.
— Мне говорили, что ты предпочитаешь бедрышки, а я любитель грудок.
— Никогда не встречала мужчину, который их не любил бы. — Роуан начала разбирать корзину. — О, салат из красного картофеля и стручковой фасоли. А сыр какой! Хлеб еще теплый. И ягоды, у нас есть ягоды! И фаршированные яйца. И шоколадный торт! Марг отхватила нам почти половину… Может, она в тебя влюбилась?
— Надеюсь. — Галл с хлопком откупорил шампанское. — Давай свой бокал.
Ро потянулась за бокалом и заметила этикетку.
— «Дом Периньон». От машины Железного Человека до шампанского Джеймса Бонда.
— Наши вкусы совпадают. Давай бокал, Роуан. — Галл наполнил ее бокал, затем свой. — За пикники на природе!
— Салют. — Ро чокнулась с ним, попробовала шампанское. — Боже, не сравнить с дешевой текилой из бара «Тащи веревку». Теперь я понимаю агента 007. Как ты это достал?
— Нашел в городе.
— Ты был сегодня в городе? Когда же ты встал?
— Около восьми. Вчера так и не добрался до душа и проснулся от собственной вони. — Галл открыл один из контейнеров, отломил ломоть багета, намазал его мягким маслянистым сыром и протянул Роуан. — Я не назвал бы себя безумно богатым.
Сыр просто таял на языке. Ро наслаждалась его вкусом и с удовольствием разглядывала Галла. Его волосы развевались на ветру, переливаясь всеми оттенками золота.
— Мне все интересно, но я не хочу омрачать твой пикник плохими воспоминаниями.
— Да не было плохих воспоминаний… Я не уверен, что вообще помнил бы родителей, если бы не дядя и тетя, мамина сестра. В завещании родителей они были названы моими официальными опекунами. Тетя с дядей приехали за мной, увезли на север, вырастили. — Рассказывая, Галл достал из корзины тарелки, столовые приборы. — Они все время говорили о моих родителях, показывали мне фотографии. Все четверо были очень дружны, и дядя с тетей хотели, чтобы я сохранил хорошие воспоминания. Я сохранил.
— Тебе повезло. После такого ужаса тебе повезло.
Их взгляды встретились.
— Да, очень. Они не просто взяли меня к себе. Я был для них родным и всегда ощущал это.
— Огромная разница между выполнением обязательства, даже очень добросовестным выполнением, и искренними чувствами.
— К счастью, мне не пришлось узнать эту разницу. Мои кузены — один на год старше меня, другой на год младше — относились ко мне как к своему.
И это тоже помогло ему стать таким уверенным и непринужденным, подумала Ро.
— Они кажутся мне необыкновенными людьми.
— Они и есть необыкновенные. Когда я окончил колледж, обнаружилось, что у меня есть трастовый фонд, довольно приличный. Деньги от продажи родительского дома, страховка, все такое. Они не взяли ни цента, все отложили для меня.
