— Эчеррин, закрой рот, ты все это уже видел. — Насмешливый голос Торрина вывел меня из транса, в котором я изучал город в магическом плане. — С таким выражением лица нельзя появляться на Совете, иначе с тобой совершенно не будут считаться. Не отвлекайся, ты уже решил, как преподнесешь наши достижения старейшинам?
— Я думаю, им и без нас известно достаточно.
— Одно дело доклады посторонних лиц и совсем другое участников событий. — Дед радостно улыбался и явно находился в отличном настроении (на месте его противников, я бы уже лихорадочно хватался за оружие). — Надо подать дело с самой выигрышной для нас стороны, иначе эти старикашки тебя моментально задавят своим авторитетом.
— Не так давно ты сам был главным в их кругу. — У меня тоже стало улучшаться настроение. — Откуда столько скептицизма по отношению к коллегам?
— Именно потому, что я знаю их не одну сотню лет, мое предупреждение тебе совершенно не повредит. Не смотри, что они выглядят, как будто стоят одной ногой в могиле, своих родичей они держат очень жестко, за каждым из них стоит не один десяток тысяч орков. Шаманы вместе со старейшинами возьмут тебя теперь в оборот и скидок на возраст и неопытность уже не будет. Так что настраивайся на очень тяжелые переговоры.
Можно подумать, что до этого я был уверен, что меня встретят радостными объятьями и целованием рук. Торрин до сих пор меня держит за ребенка. Ничего, скоро он сам побывает в моей шкуре — с его юношеским видом тяжело ему придется на Совете, да и дружки-шаманы тоже потребуют у него объяснений. Так что нас обоих ждала веселая неделька.
Глава 36
Власть — это не то бремя
Которое можно доверить
Первому встречному.
Совет старейшин.
Что не изменилось, так это отношение ко мне прекрасной половины орков — девочки все так же не давали прохода. Но уже не бросался прятаться от них по темным углам как в прежние времена, ситуация немного изменилась — я был не один и мои орки с похвальным самопожертвованием вызывали огонь на себя. Все они были шаманами, к тому же инициированными, с романтической сединой в волосах — так что котировались среди женского населения столицы лишь чуть ниже меня. А так как я с самого начала дал ясно понять, что в личном плане для поклонниц абсолютно недоступен, то милашки дружною толпою бросались на моих телохранителей. Так что, когда очередная пятерка охраны сдавала пост номер один (т. е. меня любимого), орки никогда не уходили спать в одиночестве, чем весьма облегчали мою жизнь.
Самое интересное, что Торрину на шею никто не кидался, это поначалу вызывало изрядное изумление у нас с отцом. А потом я случайно стал свидетелем разговора омолодившегося шамана с одной из моих дальних родственниц. Девушка впечатляющих форм подошла, как она думала к молоденькому шаману из дальнего стойбища, с каким-то провокационным вопросом, так дед что-то такое шепнул ей на ушко, что та бросилась от него, путаясь в юбках и ногах. И больше нахалок не нашлось — Торрин изменил внешность, но не характер, так что его язвительность и пренебрежение чувством такта никуда не делись.
Но это все лирика, а проза оказалась для нашей семьи далека от счастливых будней — старейшины настаивали на нашей изоляции от Совета кланов, мотивируя это заботой о сохранении тайны Храмовой долины и моей безопасности. Мы с дедом были категорически против такой постановки вопроса, прекрасно понимая, что нам необходимо срочно получить официальный статус в кланах и занять подобающее место в орочьей иерархии, иначе мы с ним становились просто бесправными исполнителями чужих решений. А это не устраивало ни одного из нас. Но для старейшин и вождей наши новости оказались тяжелы для восприятия, они никак не могли поверить в омоложение Торина и появление Храмовой Долины. По большому счету, с фактами не поспоришь, но они просто не хотели принимать все эти изменения, так как они кардинально меняли все орочье мировоззрение. Их можно было понять — когда ты в чем-то был совершенно уверен не одну сотню лет, вдруг все ломать и учиться новому из-за какого-то выскочки и выжившего из ума старика, случайно получившего вторую жизнь. Никто не хотел таких резких перемен, из стариков.
Но оставалась молодежь, для которой появление моих орков стало светом надежды в жесткой определенности социальных орочьих устоев. Молодые орки еще не потеряли юношеских надежд и устремлений, не смирились с существующим положением вещей, их взгляд на мир еще можно было изменить, поэтому даже минимальная возможность что-то изменить в своей судьбе для них значила очень многое. Для них мои орки, получившие Дар уже взрослыми, становились новыми авторитетами в жизни, а я вставал на высокую ступень полубога. Молодежь ловила каждое мое слово и, понимая в меру своего образования и энтузиазма, разносила по всей столице, что доставляло мне кучу неприятностей. И так относящиеся ко мне с изрядной долей скептицизма старики, выслушивая весь бред, приписываемый мне поклонниками, начинали коситься в мою сторону с все возрастающим подозрением.
Надо было принимать срочные меры, иначе обо мне сложится у окружающих такое мнение, что потом потребуются десятилетия для восстановления репутации.
— Эчеррин, о чем задумался? — Внезапный вопрос деда заставил меня вздрогнуть. — Нам некогда любоваться видами столицы, завтра начинается Совет кланов, и мы уже не сможем выйти из дома старейшин.
Торрин имел в виду древнюю традицию — любой Совет, собравшись, не выходил из зала, пока не будет принято общее решение. В истории бывали случаи, когда Совет сидел неделями — старейшины и вожди никак не могли договориться между собой. Но совместное проживание толпы орков на весьма ограниченной территории зала даже самых упрямых заставляло идти на компромисс. Признаться, перспектива оказаться в замкнутом помещении с незнакомыми старейшинами и шаманами, меня совершенно не радовала. Но деваться было некуда — семья обещала поддержку, но основную работу по убеждению Совета кланов, принять необходимое нам с дедом решение, надо было делать мне.
— Ты договорился со старейшинами по поводу моих орков? — Что-то я действительно отвлекся, надо было решить кучу текущих вопросов, прежде чем за мной закроются двери зала старейшин. — Хотя бы пятерку надо провести любой ценой.
Дед с интересом стал ждать пояснений на мое требование — согласитесь, молодому шаману, только что получившему силу требовать присутствия своей охраны на Совете кланов, куда более заслуженные орки являлись в одиночестве, немного преждевременно. Но я знал, что делаю — наша ментальная связь укреплялась с каждым днем, и я уже составил несколько защитных заклинаний с ее использованием, правда пока только теоретически, но для возможности их использования присутствие телохранителей в пределах видимости обязательно.
Может быть, сказывалась семейная склонность к предвидению, но грядущий Совет кланов вызывал у меня глухое беспокойство. Т. е. сиюминутной опасности не было, но результаты завтрашнего сборища несли в будущем серьезную угрозу. А это необходимо было предотвратить. К тому же, при всем уважении к семье, только мои орки были преданы мне абсолютно.
